Но эти корабли заметят сразу же и уничтожат! Селин снова заметалась по коридорам Академии, не в силах выносить эту неизвестность. Она вышла на улицу и стала жадно вглядываться в небо. Наступал вечер, солнце садилось за горизонт и корабли ильдирийцев были видны, словно на ладони. Она решила сидеть на скамейке всю ночь, поэтому даже заслышав сигнал, оповещающий, что сейчас вход в корпуса будет заблокирован и отключен свет, Селин не пошевелилась. Она так и просидела до утра, и возможно, только она и увидела тот момент, когда все и случилось. Одновременно каждый крейсер озарился короткой вспышкой света, а потом резко увеличился в размерах. На непосвященного человека эти метаморфозы не произвели бы никакого впечатления, но Селин не была непосвященной она знала, что увеличивающие размеры вражеских кораблей сообщали о том, что они взорваны, и словно в подтверждение ее мыслям взвыл сигнал вызывающий всех курсантов на общее построение. У нее сжалось сердце, она поняла, что Дэвэра больше нет в этом море. Она посмотрела на часы - без пятнадцати шесть, значит, завтра в это же время она должна будет стоять в центре пентаграммы. Селин, не спеша двинулась в сторону корпуса, двери должны были разблокироваться только через пять минут.

Потом она стояла в строю и слушала прерывистую речь заместителя ректора. Он рассказал, что несколько вражеских крейсеров открыли огонь по друг другу, а оставшиеся – спешно покинули орбиту планеты. Еще он сказал, что те, благодаря кому все это произошло, возвращаются и скоро приземлятся, сказал, что уже в Академию едет делегация от Правительства и что всем курсантам необходимо переодеться в парадную форму для торжественной встречи и команды и делегации. Потом всех отпустили переодеваться, и в голове Селин включился счетчик обратного времени.

Она вместе со всеми готовилась к торжественной встрече, отвечала на вопросы подчиненных, что-то объясняла. Потом стояла в строю вытянувшись ниточкой, потом радостно обнимала всех членов команды… кроме Льера. Одного взгляда на него хватило, чтобы Селин поняла – Льер другой. Он такой же как был в тот момент, когда она только стала командиром этого отряда. Селин решила не прикасаться к нему, но Льер думал иначе. Она вдруг ощутила, как кто-то обнял ее, сдавливая плечи и прижимая к себе. Объятия были настолько сильными, что Селин даже не подумала, что это слабак Льер, но это был именно он. Селин поразилась, как окрепли его руки, и сразу поняла, кого нужно за это благодарить Дэвэра, но никак не Льера!

- Селин, - жарко прошептал Льер. – Дэвэр ушел, ты смогла обмануть его! – захлебываясь от восторга прошептал ей Льер в ухо. – Теперь никто не заставит тебя идти в ту пентаграмму, и… мы теперь будем всегда вместе! – Селин посмотрела на Льера, как на сумасшедшего, но он расценил ее взгляд по-своему. - Мне уже потихоньку сообщили, что меня наградят орденом и мне будет выплачено настольно большое вознаграждение, что хватит на покупку дома и на еще на многое другое. Мы с тобой поженимся и у нас будет и дом, и деньги! – Льер что-то еще лепетал и лепетал. Селин хотела его отпихнуть как можно жестче, но интуиция вдруг явственно шепнула, что этого делать нельзя, поэтому Селин ужом выскользнув из его объятий, быстро-быстро затерялась в общей толпе.

- Тварь, — это слово было единственным которое она прошептала. Потом бы праздничный… завтрак. Курсантам выдали по горсти конфет. Селин, обожавшая конфеты, сразу закинула одну в рот, потом вдруг подумала, и оставшиеся конфеты спрятала в карман куртки… на всякий случай, к тому же захотелось унести из этого мира хоть что-то на память. Льер снова подошел к ней, дожевывая конфету, Селин быстро отвернулась, чтобы Льер не увидел ее голодного взгляда, но он и сам обо всем догадался.

- Черт! – раздосадовано протянул он. – Я совсем забыл, что ты любишь конфеты… ничего, - глаза его самодовольно блеснули, я сейчас, - и он двинулся в сторону курсантов. Селин поняла, что он хочет отобрать у кого-то конфеты, поскольку действительно возомнил себя настоящим героем.

- Только попробуй, - сквозь зубы бросила ему вслед Селин. Он остановился, как всегда, подчинившись, ей стало так противно, но она подавила свои нехорошие чувства. Сегодня праздник и надо веселиться, а не злиться. Селин надарили конфет ее друзья и она испытывала какое-то мстительное удовольствие зная, что среди этих конфет, конфет Льера не было. Только глубокой ночью все наконец угомонились, и Академия затихла, не спала только Селин. Вернее, сначала она задремала, но потом страшная тревожащая мысль прогнала остатки сна, и эта мысль звучала так: «Как мог Сэвэр меня полюбить? А если он ошибается и совсем не любит меня? - а потом уж совсем страшно: - А разве я достойна любви такого мужчины?». Воспоминания одно ужаснее другого проплывали у нее перед глазами и каждое воспоминание набатом било по голове: - Ты его недостойна. Он просто не может тебя любить. Он ошибся, ты не его избранница.

Спасаясь от таких страшных мыслей, Селин вскочила с кровати, не зная, что ей делать. Малодушная мысль никуда не идти все чаще и чаще заползала ей в голову, но не потому, что она боялась смерти или страданий, а потому что ей было страшно связать Дэвэра собою, тем самым испортив ему жизнь. Теперь только клятва данная Дэвэру (а особенно его клятва, данная ей в ответ), заставили Селин все-таки начать готовиться к уходу. Времени было много, она привела в порядок прическу (подкрасив корни отросших волос), потом она надела парадную форму, потом села на кровати, потому что было только пол пятого. Ее взгляд упал на ее личный планшет и она засунула его в карман брюк, вспомнила про конфеты, потом подумала, что неплохо взять с собой ручки, карандаши, несколько журналов. Селин напихала полные карманы всякого добра и уже не в силах ждать нужное время, решила прямо сейчас спуститься в подвал и встать в пентаграмму.

Неслышно выскользнула из комнаты, быстро сбежала по лестнице и пройдя несколько поворотов по длинному тоннелю подвала, увидела… Льера, который сидел под дверью ведущей в комнату с пентаграммой.