Мадлен наблюдала за соседскими окнами.

— Пора. Давай покончим с этим.

Она вышла на улицу, чтобы подогнать автомобиль Антона. Рэчел услышала шум подъезжающей машины и подняла ворота гаража. Они подались на удивление легко, и Мадлен въехала задним ходом. Они прислушались, не слышно ли машин или людей, но дождь лил как из ведра и, похоже, по соседству все замерло.

Они не зажигали свет и в темноте нерешительно приблизились к телу, страшась к нему даже прикоснуться. Наконец решившись, они ухватились за куль и попытались подтащить его к машине, но он постоянно выскальзывал из рук. В конце концов липкая лента разорвалась, и труп чуть не вывалился им под ноги. Распухшая, синюшная рука с глухим стуком упала на пол, и обе в ужасе уставились на нее. Казалась, эта рука вот-вот схватит их, чтобы отправить прямиком в ад.

Мадлен внезапно вздрогнула.

— Его пальцы… — прошептала она.

— А что?

— Его пальцы… Может, отрезать их? Так будет значительно лучше.

Рэчел почувствовала, как по спине побежали мурашки.

— Как это «отрезать»?

— У меня в машине есть секатор.

— Черт, Мадлен! Нет! Это просто чудовищно.

— Это предаст картине преступления криминальный оттенок, как ты думаешь? — Мадлен замерла, размышляя. — Кроме того, женщина, мать его сына, не в состоянии ни физически, ни морально так по-садистски обойтись с мужчиной, настолько его изувечить. Например, отрубить пальцы, после того как от его головы осталось кровавое месиво.

— Ты удивишься, — пробормотала Рэчел и вытерла лоб, — но идея мне нравится, хотя от нее и мутит. Вот рк не думала, что ты таскаешь с собой нечто подобное. — Она внимательно посмотрела на Мадлен. — Уверена, это будет убедительным аргументом, по крайней мерс для полиции.

— А для Юрия? Его это убедит? Он поверит, что это бандитские разборки? Мы могли бы послать ему отрезанные пальцы по почте.

Несмотря на всю мерзость идеи, Рэчел понимала, что Мадлен в чем-то права, но…

— Нет, Мадлен. Если Юрий узнает, что Антон мертв, он придет за Сашей. Я это точно знаю. Он никогда не позволит мне воспитывать сына своего брата. Понимаешь? Единственная надежда на то, что он поверит: Антон куда-то уехал и скоро вернется. — В ее голосе послышались слезы. — Кошмар только начинается!

Мадлен кивнула.

Тело вздулось и обмякло, уже появился запах разложения, вокруг них роились мухи, пот заливал глаза. Ужас происходящего давил на обоих. Им удалось протащить куль всего пару метров. В конце концов Мадлен опустилась на колени и, протяжно вздохнув, обхватила труп Антона двумя руками.

— Берись с другого конца! — приказала она.

Несмотря на отвращение, Рэчел послушалась и схватила его за ноги. Они оторвали труп от земли и поволокли к машине. Мадлен была права: впихнуть тело в багажник оказалось не так-то просто.

Рэчел, вцепившись в руль, вглядывалась сквозь пелену дождя в дорогу. Она так устала, что чуть не плакала. Она не привыкла сидеть за рулем и поэтому сосредоточила все свое внимание на идущей впереди машине Мадлен. Было просто безумием брать две машины, чистым безумием! Она не понимала, что задумала Мадлен. Рэчел отдала бразды правления в ее руки, а она не потрудилась даже четко объяснить, что у нее на уме. Если Рэчел потеряет ее из виду, то останется одна в машине, в багажнике которой лежит труп, и будет кружить по проклятым сельским дорогам в темноте, посреди дождя и завывающего ветра, даже понятия не имея, где находится, что делать и куда ехать. Она и так еле держала себя в руках. Отчасти из-за того, что не могла покурить (впопыхах она забыла взять сигареты). Вдобавок к горлу подступала тошнота, едва она мысленно возвращалась к тому, как они грузили труп Антона. Это было даже отвратительнее, чем само убийство! Вонь, мухи, податливая, разлагающаяся плоть… Такого не забудешь! От этих воспоминаний она до самой смерти будет просыпаться в холодном поту.

Рэчел уже два часа следовала за машиной Мадлен. Сперва они проехали Бристоль, потом примерно час ехали по магистрали М5, затем свернули на другую дорогу — одному богу известно какую. Рэчел не сводила глаз с бампера машины Мадлен, поэтому не прочла ни одного указателя. Местность становилась все более глухой. Время приближалась к трем часам ночи, нигде ни огонька. Дождь с невероятной силой барабанил по ветровому стеклу. Мадлен свернула на проселочную дорогу, через несколько минут чуть притормозила и свернула направо, на совсем уже узкую дорогу. Почему, черт возьми, она не останавливается? Чем здесь плохо? Они могли бы выбросить тело на одном из этих полей. И здесь полно сельскохозяйственных ферм: свалили бы труп под забор и деру отсюда. Но нет, Мадлен продолжала ехать. Может, она заблудилась? Она сказала, что знает одно место, но отказалась назвать его. Уверяла, что не может описать, где это. Рэчел ничего не оставалось, как следовать за матерью в бессмысленных поисках места, куда бы выбросить труп. С чего она решила, что Мадлен виднее?

Дорога, поднимаясь в гору, становилась все хуже и уже. Вода сбегала вниз стремительными потоками, ветки царапали крылья машины. Рэчел уже собиралась остановиться и позвонить Мадлен по мобильному, номер которого записала в последнюю минуту, когда ее машина у указателя свернула влево. Рэчел всмотрелась сквозь пелену дождя. «Комиссия по лесному хозяйству». И дальше — «Частная дорога». Они поехали через темный и мрачный лес. Через несколько километров он внезапно закончился, и они оказались на открытой каменистой площадке, где не росло ни кустика. Дорога стала едва заметной и, временами теряясь в траве, продолжала подниматься в гору. Дождь на время затих, но над дорогой сгустился туман, и машину Мадлен было не разглядеть. Когда он чуть рассеялся, Рэчел поняла, что они направляются к болотам. Фары дальнего света выхватили из темноты безжизненный пейзаж. Еще через три-четыре километра вспыхнули габаритные огни на машине Мадлен, она остановилась.

Мадлен выпрыгнула из машины, и в свете фар Рэчел увидела, что она машет руками, веля ей подъехать ближе и заглушить двигатель. Рэчел вышла из машины и увидела, что они стоят в конце дороги, — если это вообще можно назвать дорогой.

— Куда, черт побери, мы попали? — спросила она хрипло. — Мы ехали целую вечность! Неужели так уж необходимо уезжать настолько далеко?

Мадлен молчала. Вела она себя решительно, и Рэчел сразу это почувствовала. В ее уверенности и спокойной властности было что-то не поддающееся определению. Рэчел не вспомнила слово «мать», оно как-то само собой всплыло у нее в голове. Человек, который обо всем позаботится, человек, который сделает все… и не подведет. Все это сентиментальная ерунда! Рэчел раздраженно пожала плечами.

— Оставайся здесь и никуда не ходи, даже если меня долго не будет, — велела Мадлен. — Сядь в мою машину.

— Мы вместе это затеяли, — слабо запротестовала Рэчел.

Мадлен посмотрела на нее.

— Возможно. Но, как ни крути, я одна в ответе за то, что произошло. Позволь мне все уладить. В твоей помощи пока нет необходимости.