Также Имару сообщили, что трое уличных проповедников из Майтрев Дорха, нищенского района на восточной окраине, собрали большую толпу и повели ее в центр. Однако им помешали военные, и все обошлось сравнительно малой кровью. В частности, были убиты два проповедника-баламута; третий пытался убежать, но его схватили и уже передали в руки военно-полевого суда.

Поборникам наконец удалось потушить пожар в южном крыле, но им было недосуг радоваться этому, потому что именно тогда под ударами ядер рухнули главные ворота. Однако Имар не стал отдавать приказ о штурме, а распорядился перетащить пушки ближе к дворцу и бить прямой наводкой во внутренний двор. Пока канониры меняли дислокацию, этими минутами затишья воспользовалась дворцовая обслуга, чтобы через разрушенные ворота убраться прочь. Военным из оцепления заранее было приказано не препятствовать побегу женщин, зато всех без исключения мужчин задерживать для дальнейшего выяснения личности. Имар не собирался отпускать из этой ловушки ни одного высокопоставленного поборника.

– Ваше величество, – произнес Гарван аб Малах, – может, стоит еще раз предложить им сдаться?

– Нет, – ответил Имар. – Больше не будет никаких предложений. Они и так знают, чего мы от них требуем. Если согласятся – прекратим огонь.

На самом деле слова Гарвана означали совсем другое. Так он давал королю понять, что получил от Йорверта аб Торвала очередной условный сигнал. Предводитель повстанцев уже оставил свой предыдущий пост и теперь, как и предусматривалось планом, вместе с Кываном аб Ридерхом надежно забаррикадировался в сокровищнице Конгрегации, расположенной в глубоком подземелье Дворца Святой Веры. Но не для того, чтобы обчистить казну, и даже не для того, чтобы помешать поборникам напоследок прихватить с собой часть сокровищ – в конце концов, беглецов все равно схватят, тем более с такой ношей. Цель Йорверта и Кывана была противоположной – доставить в укрытие еще несколько сундуков с золотом и драгоценностями, чтобы после захвата дворца они также стали официальной собственностью короля.

На протяжении последних двух недель Йорверт совершил ряд дерзких ограблений казны региональных диоцезов, обставляя их так мастерски, что все подозрения падали на одного или нескольких чиновников Конгрегации, которые после этого бесследно исчезали. Поборникам даже в голову не приходило рассматривать версии о возможной причастности колдунов; для них было вполне очевидно, что это их коллеги, напуганные событиями в Ханговане, решили сбежать из страны, прихватив вдоволь денег для роскошной жизни на Абраде. И хотя, по утверждению Гарвана, все трофеи Йорверта составляли лишь небольшую часть сокровищ, хранившихся в подземелье хангованского Дворца Святой Веры, для Имара и они были отнюдь не лишними. А в целом, вся будущая добыча обещала крайне благоприятно отразиться на королевских финансах. Теперь о деньгах он мог не беспокоиться – их должно было хватить на плановые и внеплановые расходы как минимум на полгода вперед. И это с учетом самого неблагоприятного развития событий, когда из провинций вообще перестанут поступать налоги.

«Вот жадные ублюдки! – уже в который раз подумал Имар. – Дед всегда был убежден, что они забирают не больше половины государственных средств. А на самом деле… Ну ничего, это будет еще одним обвинением против них. И оно должно произвести впечатление даже на многих фанатиков. А князья просто взбесятся…»

Боеприпасы подвозили исправно. Благодаря нежеланию Имара снаряжать очередную карательную экспедицию на Инис Гварлан в хангованском арсенале накопилось немало ядер и уже достаточно старого пушечного пороха, которому наконец-то нашлось достойное применение. Поэтому король, стремясь избежать необязательных потерь, по-прежнему не спешил отправлять людей на штурм дворца. В этой войне именно люди были его самым грозным оружием, и он не собирался без крайней необходимости растрачивать такой ценный ресурс.

– Похоже, поборники уже поняли, что им придется бежать, – отозвался Гарван аб Малах, когда от очередного попадания рухнул портик над главным входом. – И теперь, наверное, думают, как вынести побольше драгоценностей. Но у них все равно ничего не выйдет.

Это означало, что Йорверт и Кыван вовремя захватили сокровищницу. Как раз сейчас поборники пытались попасть туда, но не могли продраться через завал, якобы вызванный бомбардировкой.

– Да, – согласился с ним генерал, – уже не выйдет. Однако они могли заблаговременно позаботиться о своей казне.

– Насколько мне известно, лорд Кайлем, они об этом не позаботились. У меня нет информации, что казну вывозили.

– Раньше у вас не было и информации о подземном ходе, – скептически заметил генерал.

– Да, не было, – утвердительно кивнул Гарван. – Однако я точно знаю, что до сегодняшнего дня лорд Айвар и мысли не допускал о таком развитии событий. Кроме того, вывезти казну, передав ее в чужие руки, означало бы для него полную потерю власти.

– Гм… Да, министр, вы правы. А раз верховный поборник здесь, то и вся казна, или хотя бы ее большая часть, должна оставаться на месте.

Где-то через час после этого поборники снова пошли в массированную атаку. На сей раз они не стали прорываться через площадь к пушкам, а открыли северные ворота и ударили там, где, по их мнению, оцепление было самым слабым. Планируя операцию, генерал предвидел, что для отступления из города поборники выберут именно это направление, и нарочно создал такое обманчивое впечатление. На самом же деле в боковых переулках были собраны значительные силы, которые нанесли поборникам мощный удар с обеих сторон, как только их колонна выехала на улицу Бехалдир.

– Пожалуй, это все, государь, – произнес Кайлем аб Рордан. – Они позорно улепетывают. А их начальство, наверное, спешит в катакомбы.

Еще несколько минут назад Гарван условной фразой передал от Йорвета сообщение, что высшие руководители Конгрегации уже спустились в подземный туннель и взорвали за собой вход, перекрыв путь для возможных преследователей. Они даже не подозревали, что этим замкнули себя в ловушке – ведь с противоположного конца туннеля их ждала засада.

Имар скомандовал прекратить пушечный обстрел и отдал гусарам с пехотой приказ идти на штурм Дворца Святой Веры. Генерал не мог упустить такой возможности и присоединился к своим подчиненным, хотя и вчера, и сегодня утром Элвен умоляла отца не делать этого, а все время держаться рядом с Имаром. Фергас аб Гвыртир проводил командующего завистливым взглядом, после чего чуть ли не умоляюще посмотрел на короля.

– Ну хорошо, капитан, – сказал ему Имар, – у меня здесь достаточно защитников, ничего со мной не случится. Берите людей и отправляйтесь в бой.

Капитан тотчас передал командирские обязанности своему заместителю, а сам выбрал из королевского сопровождения шестерых гвардейцев, проявлявших самый пылкий энтузиазм, и во главе этого небольшого отряда помчался к северному краю площади, где поборники отчаянно пытались вырваться из окружения.

В самом же дворце и вокруг него сопротивления никто не оказывал. Там оставались только мелкие чиновники в сане дьяконов и младших проповедников, привыкших воевать разве что перьями и чернильницами, а также небольшое количество рядовых поборников, которые предпочли сложить оружие, сдавшись на милость победителя.