- Он просил вас подумать еще о лошадях. Или хотя бы осликах... штуки три.

- Зачем?

- Отец, я и брат. Ангел-фрай сказал, что не бросит нас в Ваффе. Отец подумал, и решил, что поедет с ним... пока.

Динч серьезно задумалась.

В ее тщательно выстроенную и вылизанную систему добавлялись новые, неизвестные факторы. Неприятные, надо сказать.

Вы пробовали соблазнять мужчину, когда рядом еще второй трется? И двое его детей?

С другой стороны... на детях всегда можно показать, как она их любит. Ну вот до слез и по самые уши! И наших так же любить буду, даже не сомневайся... правда-правда...

А Зеки-фрай... а он не помешает! Сильно, во всяком случае. Найдет Динч, как с ним договориться, а еще одни руки в пути лишними не будут. Дело в том, что из Арайи им предстояло выбираться по суше. И лучше - через горы. Дольше, конечно, и через пустыню там идти, но недолго. Можно вдоль морского берега, по караванной тропе... ее все знали. Можно вообще присоединиться к каравану, Динч так и планировала сделать изначально, а потом просто отделиться в нужный момент...

Карта у нее была.

Не так, чтобы идеально точная, но когда нет выбора? Вот, и об этом можно поговорить с ланистой.

Но сначала - дело.

МаслА, и побольше... Бема-фрайя любит запах сирени...

***

Когда на пороге комнаты появилась Динч, Лоренцо только присвистнул.

Женщина явно была взволнована, она раскраснелась и выглядела почти симпатичной. Ну... хотя бы не слишком страшной.

- Лоренцо!

Виснуть у раненного героя на шее она не стала - не дура. Обошлась тем, что коснулась руки, пощупала лоб и деловым тоном поинтересовалась:

- Что именно у тебя повреждено?

- Если сверху вниз, - хмыкнул Лоренцо, - то у меня здоровущая шишка, кто-то меня все же треснул по голове, потом сломано несколько ребер, но это не страшно их перебинтовали, левая рука почти не действует, проклятая шавка мне ее дней на десять вывела из строя, ну а мелкие царапины, синяки и ссадины попросту не учитываем. У меня их столько, что на десяток гладиаторов хватит.

- И это чудо. Мог бы и вообще не встать - вошел в комнату Зеки-фрай. - Здравствуйте, фрайя.

- Можете называть меня Динч, - не стала чиниться женщина. - так, нас теперь пятеро?

- Зеки-фрай? - посмотрел Лоренцо.

- Я говорил с Ромео. Он не поедет.

- Жаль, - коротко сказал Лоренцо. Но и только.

Да, Ромео был его... нет, не другом, скорее, приятелем. Да, он помог в трудную минуту. Но в таких делах каждый должен решать за себя и для себя.

Хочется Ромео здесь оставаться?

Отлично!

- Он говорит, что после вчерашнего выступления, к нему подошла одна вдовушка... похоже, он осядет в Ваффе. Может, и будет изредка выступать, а может, и нет...

Энцо хмыкнул.

- Его воля, его право. Я ему не указ...

Зеки-фрай кивнул.

Да, Ромео не оказался бы лишним, но зачем человвеку жизнь ломать? Пусть живет, радуется, пусть делает, что пожелает... у них своя дорога, у ннего своя. О его участии Кемаль-бей не знает, да и не узнает никогда. Ему тут никто свою жизнь строить не помешает.

Это Зеки-фраю надо бежать из Арайи, и детей с собой прихватить. Кемаль-бей никогда ему не простит проигрыша, рано или поздно достанет. Скорее, рано, чем поздно.

И Лоренцо тут больше не судьба. Какая там арена!?

Какие выступления?!

Да Кемаль-бей из шкуры вон вылезет, лишь бы прибить такое доказательство своего позора... может, и не на первом выступлении, но на втором-то точно Лоренцо конец придет. Так что ему тоже надо уезжать.

Почему бы и не на родину? Там Кемаль-бей хоть до позеленения орать может, результата не будет. А убийц посылать, в другую страну...

Смешно даже.

Нет, тут скорее будет - с глаз долой и все забыто.

А если эта девица способна им достать все необходимое.... Уже часть достала, ну так почему - нет? Выглядит она, конечно, неприятно, но с лица воду не пить. Пусть страшная, лишь бы не дура.

Динч быстро расспросила, что еще нужно достать, и объяснила, что они планировали сделать. Ваффа - город прибрежный, каждые десять-двадцать дней из нее уходят караваны, один, кстати, ушел, пока Лоренцо отлеживался. Им,, конечно, с караваном идти сразу нельзя, если на воротах проверят, их мигом опознают, но тут Динч может помочь. Знает она несколько потайных тропок из города.

Или, к примеру, сейчас они могут переодеться. Скорбящая вдова с детьми, в сопровождении слуги, которая едет к родным... что может быть проще?

Лоренцо придется через стену, очень уж он приметный. И двигается так...

Нет, его в женщину переодеть не получится.

Зеки-фрай окинул взглядом лежащего гладиатора, и кивнул.

Да, уже не получится.

Лоренцо Феретти сильно вытянулся, раздался в плечах и выглядел не на свои пятнадцать лет. Старше, опаснее, серьезнее. Такого не переоденешь в бабу. Нереально. И двигается он тоже совсем иначе. Мягко, плавно, но не так, как женщины...

Только потайными тропками.

А вот потом, на первой-второй стоянке можно и присоединиться к каравану. И идти с ним вдоль побережья.

Да, это дольше, скучнее, тяжелее. Но... выбора нет. Идти самим слишком опасно, Динч не затем вырвалась из рабства у хорошей хозяйки, чтобы попасть к плохой. Или того веселее... поймают их разбойники и развлекутся с ней на свой лад. По кругу пропустят, к примеру...

Эти мрази везде одинаковы.

Рисковать Динч совершенно не хотела. А было и еще одно соображение.

Палатку она взяла только одну. А дальше...

Одна палатка, холодные ночи... кто-то не понял? Объяснять надо?

Сейчас этот элемент плана пришлось подкорректировать. Надо еще как минимум две палатки. Одну для нее, одну для детей, одну для мужчин... ну а та, что для нее... посмотрим, посмотрим...

Динч сдаваться не собиралась, тем более, даже не начал схватку. Вот кого бы на Арену, да столько львов и не напасешься!

Когда появятся горы, к ним, конечно, караван не пойдет, точнее, в сами горы. Но в предгорья караваны заходят. Поторговать, дело житейское. Вот там и можно попробовать найти проводника через горы.

Заплатить, пригрозить...

Это уже надо решать на месте.

Зеки-фрай был согласен с планом. Только заметил, что тогда надо покупать не лошадей, а осликов или мулов. Ему с детьми - точно.

Караван идет медленно, устать они сильно не устанут, справятся, а в горах лошадь... нет, это совершенно