В следующие несколько дней ангел запустил в них свои рыболовные крючки и крепко привязал к себе. Они обнаружили, что им сложно оставлять его в одиночестве. Его плоть, казалось, выделяла какой-то наркотик, и он был лучше выпивки – лучше всего, что они когда-либо пробовали. Притяжение ангела становилось все сильнее с каждым днем. Особенно для Эми. Она перестала выходить на улицу и, по сути, поселилась вместе с ним в комнате Тоби. Когда Брайан присоединялся к ней, она, похоже, едва терпела его присутствие. Если он садился рядом с ангелом, Эми смотрела с неприкрытой тревогой, как будто боялась, что Брайан причинит ему какой-то вред.

Это, осознал он, не было необоснованным страхом. Что-то внутри него начинало бурлить в присутствии ангела, что-то неузнаваемое, но порождавшее вспышки жестоких мыслей, таких, какие у него были только сразу после исчезновения Тоби. Это чувство резко контрастировало с легким покоем, который обычно внушал ангел, и напоминало Брайану о том времени, когда он по молодости нюхал героин вперемешку с кокаином. Поэтому он не возражал, когда Эми пыталась его выдворить.

Однако в конце концов ее бдительность отказала. Брайан зашел в туалет и обнаружил, что Эми уснула на унитазе в задранном до пояса халате, прислонившись к раковине головой. Он оставил ее там и прокрался в комнату ангела.

Тот не спал и следил за ним взглядом, когда Брайан пересек комнату и уселся на кровать рядом с ним. Ангел дышал с легким присвистом, втягивая воздух в свой складчатый рот. Его тело все еще было покрытым кровоподтеками и скрюченным, но он, похоже, поправлялся.

Брайан коснулся его груди там, где находился уменьшающийся синяк. «Почему у него синяки? – подумал он. – Почему у него течет кровь, так же, как и у меня? Разве он не должен быть сделан из чего-то получше?» И еще у него не было крыльев. Даже рудиментарных. Почему их называли ангелами? Из-за тех чувств, что они вызывали в людях? Он был больше похож на инопланетянина, чем на небесное создание. «Господи, да у него же хер есть. Это-то откуда? Ангелы что, трахаются?»

Брайан склонился над ним, так что лицо ангела оказалось в нескольких дюймах от него, едва не касаясь его носа. Он вгляделся в черные, лишенные зрачков глаза, отыскивая хоть какой-то признак разума, какое-то доказательство присутствия воли или эмоций. С такого расстояния Брайан чувствовал запах его дыхания; он втянул его в свои легкие, и оно согрело его, как глоток виски. Ангел поднял голову и прижался к его лицу своим. Брайан отшатнулся назад и почувствовал, как задел что-то локтем. Он оглянулся и обнаружил, что у ангела началась эрекция.

Он вскочил с кровати, спотыкаясь, бросился к двери, выскочил наружу и захлопнул ее за собой. Его кровь пела. Она волновалась в нем, как море, и наполняла его беспокойной музыкой. Брайан рухнул на колени и заблевал весь коврик.

Позже он встал в дверях комнаты ангела, глядя, как Эми гладит его лицо. Через окно ему было видно, как на улице скапливается в укромных уголках ночь, карабкаясь к небу. При виде ангела сердце его подскочило в груди так, будто сорвалось с якоря.

– Эми, мне надо с тобой поговорить, – сказал он. Ему с трудом удавалось заставить свой голос звучать спокойно.

Эми не посмотрела на него.

– Я знаю, что на самом деле это не он, – проговорила она. – На самом деле нет.

– Нет.

– Но разве тебе не кажется, что в чем-то это так? В каком-то смысле?

– Нет.

Она положила голову на подушку рядом с ангелом, вглядываясь в его лицо. Брайану оставалось только смотреть на ее затылок, на немытые волосы, спутанные и ломкие. Он вспомнил, как обхватывал этот затылок ладонью, вспомнил его вес и тепло. Он вспомнил ее тело.

– Эми. Где он живет?

– Кто?

– Томми. Где он живет?

Она обернулась и посмотрела на него, маленькая тревожная расселина пересекла ее лоб.

– Зачем тебе это знать?

– Просто скажи мне. Пожалуйста.

– Брайан, не надо.

Брайан ударил кулаком в стену, испугав себя самого. Он закричал на нее:

– Скажи мне, где он живет! Черт бы тебя побрал!

Томми открыл дверь своего проходного дома, одетый только в трусы-боксеры, и Брайан поприветствовал его ударом в лицо. Томми отшатнулся в глубь дома, скорее от удивления, чем от силы удара; его нога поскользнулась на ковровой дорожке – и он рухнул на пол. Маленький домик содрогнулся от удара. У Брайана было мгновение, чтобы оценить крепкое тело Томми и представить, как по нему блуждают руки его жены. Он шагнул вперед и пнул его между ног.

Томми крякнул и, казалось, поглотил удар. Он перекатился и быстро, толчком, поднялся на ноги. Размахнулся кулаком, и Брайан успел испытать краткую вспышку ужаса, прежде чем его череп взорвался болью. Он обнаружил, что стоит на коленях, глядя на пыль, скопившуюся в щелях между половицами. Где-то в отдалении истекал стремительной речью телевизор.

Пинок в ребра опрокинул Брайана снова. Томми оседлал его, ухватил за волосы и несколько раз ударил лицом об пол. Брайан почувствовал, как что-то на его лице сломалось и на половицы заструилась кровь. Ему хотелось расплакаться, но это было невозможно; он не мог вдохнуть достаточно воздуха. «Я умру», – подумал Брайан. Он почувствовал, как его поднимают и швыряют о стену. Тьма разлилась у него перед глазами. Мир начал ускользать.

Кто-то орал на него. Перед ним висело лицо, зубы его были оскалены в улыбке или гримасе ярости. Оно выглядело как порождение ада.

Он проснулся, почувствовав холод травы, холод ночного воздуха. Правая часть лица пылала, как сигнальный огонь; левый глаз отказывался раскрываться. Дышать было больно. Он оперся на локти и выплюнул кровь; она немедленно затопила его рот снова. Что-то там было не в порядке. Брайан перевернулся на спину и немного полежал, ожидая, пока боль не станет терпимой. Ночь была высока и темна. В какой-то момент он уверился, будто отрывается от земли, будто что-то там, наверху, затягивает его в свою пустоту.

Каким-то образом он смог доехать до дома. Он не помнил об этом ничего, только периодические вспышки боли, когда приближавшиеся фары омывали светом ветровое стекло его машины; позже Брайан посчитает это благополучное возвращение своего рода чудом. Он свернул на подъездную дорожку и несколько раз посигналил, пока Эми не вышла и не нашла его. Она посмотрела на Брайана с ужасом и еще каким-то новым чувством.

– Ох, милый. Что же ты сделал. Что же ты сделал.

Эми отвела его в комнату ангела. Брайан остановился в дверях, его сердце снова забилось сильнее, и он попытался перевести дыхание. До него дошло, в каком-то тумане, что у него сломан нос. Эми потянула его за руку, но он не поддался. Ее лицо обрисовывали лунный свет, лившийся через окно каким-то мистическим потоком, и слабое сияние ангела, лежавшего на постели их сына. С возрастом она погрузнела, а последний год сказался на ней тяжело: кожа на лице Эми обвисла и была иссечена горем. И все же Брайан был поражен ее красотой.