вид спорта никогда не был в большей степени так досконально стандартизирован и возведен на профессиональный уровень, как гонки колесниц в Риме. Когда какой-нибудь магистрат или иной другой искатель популярности принимал решение дать серию соревнований, он обращался к крупным синдикатам цирков (factions). Первоначально они объединяли только партии «красных» и «белых», затем к ним добавились еще «синие» и «зеленые» и, наконец, «пурпурные» и «золотые». Каждое объединение содержало вместительные конюшни для беговых лошадей, составлявших множество превосходных четверок, а также опытных колесничих, конюхов, тренеров и ветеринаров.

Спонсор состязаний согласовывал с этими организациями точное число туров соревнований. В очередном забеге каждая «партия» выставляла свою колесницу. Десять забегов в день было минимальным количеством; двадцать четыре обычно считалось максимумом. После подписания договора и распространения по всему городу программы соревнований (в виде плакатов) следовали тревожные дни для всех задействованных в них – беспокоились по поводу их честного проведения. Ставки на различных участников обычно были так высоки и столь опрометчивы, что требовалось принятие бесчисленных мер предосторожности для предохранения лошадей от опоения наркотиками, колесничих – от подкупа или (если они оказывались неподкупными) от воздействия на них каких-нибудь вредных веществ, способных довести их до бессознательного состояния. Кипящие страсти и всевозможные уловки, возникавшие в ходе состязаний, сохранялись и в последующие века и дожили до наших дней.

Большой цирк. После таких предосторожностей и всеобщего предвкушения состязаний становились обычными жалобы людей на то, что Большой цирк слишком мал для подобных соревнований. Но это пространство представляло собой узкую длинную долину между Палатином и Авентином – превосходную природную площадку для проведения гонок с дней Тарквиния[339]. Поначалу на склонах холма были просто установлены довольно грубые деревянные скамьи. Во времена Юлия Цезаря большую часть этих деревянных скамей заменили каменными, а все трибуны вмещали по крайней мере 150 тыс. зрителей. После большого пожара 36 г. Клавдий перестроил весь комплекс так, что одну часть новых сидений сделали из мрамора, другую – из дерева; позже Траян добавил к этому несколько новых ярусов трибун и мраморные украшения. Во время нашего посещения Большой цирк занимает громадное пространство в 600 на 2 тыс. футов и, как утверждают знатоки, вмещает по крайней мере 385 тыс. человек – и это только тех зрителей, кто стоит, то есть добрую часть всего взрослого населения Рима[340].

Трасса гонок; процессия перед началом состязаний. Поскольку конные состязания не являются принадлежностью одной только имперской эпохи Рима, мы позволим себе краткий обзор Большого цирка и проводимых в нем состязаний. Длинные ряды сидений, разумеется, разделены таким образом, чтобы дать сенаторам и всадникам видимое преимущество. Имеется также высоко поднятая императорская ложа (pulvinar) на северной оконечности цирка, куда ведет дорога прямо вниз с Палатина. Здесь император и его свита могут освежиться и с широкой террасы любоваться великолепным видом на огромный ипподром.

По оси вытянутого вдоль пространства проходит его центральный хребет (spina), образующий длинную невысокую стену, которая разделяет внутреннюю и наружную ветви трассы гонок, причем хребет этот украшен тщательно продуманным набором скульптур, колоннами, поддерживающими призы, и даже одним или двумя остроконечными обелисками, вывезенными из Египта. В двух сооружениях, напоминающих открытые павильоны, на обоих торцах хребта можно видеть семь больших мраморных яиц и столько же мраморных дельфинов. В конце заезда одна из этих фигур убирается. Обычно каждая гонка состоит из семи заездов.

Большая желтая трасса гонок во время торжественных событий может опрыскиваться ароматической жидкостью и посыпаться блестящими частицами слюды или свинцовым суриком. Когда места на трибунах заняты, участники соревнований торжественной процессией через триумфальные врата дальней восточной оконечности цирка въезжают на арену. Первым в процессии колесниц двигается устраивающий соревнования магистрат – стоя на великолепной колеснице и окруженный блестящей свитой соратников, верховых и пеших. Можно со значительной степенью вероятности предположить, что за ним в торжественных одеяниях следовали служители божеств, которые несли на золоченых паланкинах соответствующие статуи. Вокруг были музыканты – трубачи и арфисты, а замыкали процессию колесницы, участвующие в состязаниях.

Начало гонок в цирке. Устроитель соревнований занимает место на podium’е, в центре особой скамьи, ближайшей к концу трассы гонок. Колесницы скрываются в длинной линии carceres, «домов заключения», тщательно закрываемых стартовых боксов у западной оконечности цирка. После надлежащего ожидания, во время которого прекращались разговоры, суета и заключение пари на расположенных уступами скамьях, все трубачи одновременно дают трубный сигнал. Мгновенно десятки тысяч зрителей смолкают, и распорядитель бегов встает в своей ложе и дает отмашку широкой mappa, полосой белой материи, видимой с каждого места.

По этому знаку мгновенно распахиваются двери carceres, и шесть колесниц[341] в едином строю вылетают на трассу. Колесничие в плотно обтягивающих их тела туниках цветов их «партий» стоят в полный рост в легких колесницах, свободные концы вожжей намотаны на поясницы, другие концы соединены с конской упряжью. Все шестеро в едином порыве стремятся к трем высоким пилонам у ближайших ворот (meta), и лишь благодаря какому-то чуду им удается избежать катастрофического столкновения в самом начале гонок. Затем все собравшиеся в цирке зрители вскакивают на ноги и разражаются криками. Вперед вырывается знакомая всем фигура мавра Скорпа, коричневокожего гиганта в тунике «зеленых». Его великолепная квадрига достигает стены в один бросок. Облако пыли, поднятое несущимися за ним остальными пятью колесницами, скрывает их от зрителей. Те неистовствуют на трибунах, шум просто оглушает. Сделавшие ставки на того или иного колесничего близки к обмороку.

Опасности во время гонок; провозглашение победителя. Колесница Скорпа молнией проносится по трассе и, почти не сбавляя скорости, разворачивается в конце ветви и продолжает гонку в обратном направлении. В это время служители снимают по одному шару и одному дельфину в знак того, что завершен первый круг. Остальные колесницы поджимают лидера, остается только удивляться тому, как колесничие ухитряются не столкнуться – оси их колесниц едва не касаются друг друга[342].

Пять кругов сделали колесницы, причем Скорп смело сохранял свое лидерство. Но затем на шестом круге «золотой» колесничий попытался резко вырваться вперед. Однако его колесница опасно накренилась – гонщик потерял равновесие – и перевернулась. Гонщика выбросило, но оказалось, что он был готов к такому и, успев выхватить нож, перерезал вожжи, обмотанные вокруг пояса. Каким-то чудом, сделав кувырок в воздухе, он смог упасть на мягкий песок рядом с трассой, избежав смерти от удара о следующую за ним колесницу. Так что зрители оказались лишены жестокого и хорошо знакомого им зрелища смерти колесничего от удара о другую колесницу или от копыт коней. Тем временем Скорп, не теряя