— Вы пока этого не чувствуете, магистр, — прошипел Фелрус, — но вам стоит знать: я обвязал мышцы вашего желудка проклятием на Праязыке, так называемой магической язвой. Оно заставляет мускулы колдовать и колдовать без перерыва, творя опасные объемы текста. Только я слегка подредактировал эту версию, чтобы замедлить рост язвы. Я зову ее логореей. Пройдет не час, и не день, прежде чем она вас прикончит. Она будет расти и набирать силу, пока не прожжет желудок изнутри. Если повезет, умрете довольно быстро: от жара и лихорадки. Не повезет — ваш организм переварит собственные кишки.

Шеннон слышал шум порывистого ветра в деревьях. Каким-то образом они очутились на грунтовой дороге за стенами Звездной крепости. Что со стражей?

— Я скорее сдохну, чем подпущу тебя к Нико, — прорычал Шеннон.

— Скажи мальчишке, что лишь Изумруд Арахеста способен излечить язву, терзающую твои внутренности.

— Я ему скажу, чтобы бежал со всех ног.

Фелрус застонал.

— Скажите. И он угодит либо прямиком в мои объятия, либо в объятия костлявой старухи с косой. — Монстр резко дернул лингвиста вправо. Сапоги Шеннона сошли с грунтовой дороги, теперь по ним хлестала высокая, до колен, трава. — Скажите Никодимусу, если он подчинится, я время от времени буду давать ему пользоваться изумрудом. И излечу вашу язву!

— Глупец, — покачал головой Шеннон.

Шаги, что топали перед ним, стихли.

— В двадцати шагах отсюда есть луг, где пасется оседланная лошадь. К подпруге я привязал одного синего попугая.

— Азура! — не сдержал вскрика Шеннон.

— Стражники сунули птицу в клетку над конскими стойлами, — рассмеялся Фелрус. — Замуровали-то кое-как, детскими заклинаниями… А теперь ступайте и передайте щенку мои слова.

— Я не…

Две холодных руки дернули Шеннона за запястья, срывая путы — сначала верхние кандалы, затем нижние. Старый волшебник охнул, почувствовав, как с головы слетает заклинание-цензор. Он вновь ощущал магию! Разум бурлил от перенесенного потрясения. Шеннону казалось, что ледяные иголочки царапают кожу, дюйм за дюймом.

— Расскажите все мальчишке! — Фелрус толкнул волшебника.

Старик попятился, стараясь удержать равновесие, но зацепился ногой и рухнул на спину.

В тишине до Шеннона донесся хруст хвои — шаги удалялись.

— Я скорее умру! — крикнул вслед демону старик.

А в ответ тишина…

— Это здесь, — сказала пожилая стражница.

Они с Амади стояли в коридоре небольшой складской башни. Закат за окном растекался по вечернему небу багровым кровоподтеком.

Седая стражница была из числа местных, хотя волшебница предпочла бы кого-нибудь из астрофелских колдунов, которым она могла доверять.

— У меня мало времени, — сказала Амади. — Ректор приказал подготовить отчет…

— Один из моих младших гонцов обнаружил это на дороге из Серого перевала, — перебила ее женщина. — Оно лежало в канаве — неудивительно, что не заметили раньше. К сожалению, когда гонец сообщил о находке, стражники ему не поверили. — Пожилая женщина наложила на дверь короткий нуминусный пароль.

Глубокая морщина рассекла лоб Амади.

— В смысле, не поверили?

Пожилая стражница покачала головой.

— Лучше сами посмотрите. Я перенесла его сюда, чтобы избежать слухов.

Они вошли в освещенную свечами комнату. Стороживший вход младший волшебник, совсем еще юноша, во все глаза таращился на крупный темный предмет в углу. Поначалу Амади решила, что перед ними тело. Оно лежало животом вниз. Левая рука оплавилась, превратившись в тонкий прут. Вокруг груди и плеч существа застыли лужицы металлической крови.

— Лос в аду! — Амади подошла ближе и склонилась над телом. Если не считать прямоугольного окошка во лбу, лицо твари напоминало человеческое. Голова была пуста.

— Чистое железо, — сказала женщина сзади. — Понадобилось двое волшебников и запряженная повозка, чтобы его сюда поднять.

— Похоже, стоит извиниться перед Шенноном… — пробормотала Амади. — Хм… Монстры из глины и металла…

— Магистр Океке! — Амади повернулась к двери. — Госпожа магистр! — Это был Кейл.

Амади застонала.

— Ну, что теперь-то, Кейл? Все твои новости одна ужаснее другой. Так что прежде чем ты в очередной раз меня огорошишь, давай-ка разберемся с этим. — Она кивнула на железный остов. — Найди троих надежных стражников, пусть отнесут в главный зал к ректору. Потом разбудите Шеннона, нужно, чтобы он ответил еще на кое-какие вопросы.

— Не выйдет! — выпалил не успевший отдышаться Кейл. — Шеннон исчез.

— Исчез?..

— Кто-то его забрал. Стража мертва. Охранный текст вокруг камеры рассеян, а дверь выбита снаружи.

Голова Амади гудела от вопросов. Кому понадобилось уводить Шеннона? Голему? И как ей теперь объясняться с ректором?..

— Известно, куда его забрали? В каком направлении они пошли?

— Прочь от главных ворот, — кивнул Кейл.

— Не может быть! — присоединилась к беседе седая стражница. — Главные ворота слишком хорошо охраняются.

Кейл испуганно оглянулся на женщину.

— Многие стражники и охранники получили ранения, пока воевали с книжными червями. Остальные рассеялись по территории академии в поисках Никодимуса. Застава осталась без охраны, а подъемный мост сторожили всего два человека. Оба мертвы.

— Поднять тревогу! — приказала Амади. — Отзовите поисковые партии из Серого перевала и окрестных лесов. Ни шагу из обжитых кварталов! И распорядитесь насчет похорон… — Кейл кивнул. — Кстати, велите могильщику выкопать запасную могилу, — добавила Амади. — После разговора с ректором можете смело меня хоронить.

Капли дождя хлестали по застывшему от ветра лицу Дейдре, врезаясь в кожу, словно живительные ледяные крупинки. Озерца солнечного света то тут, то там пробивались сквозь сплошной полог туч и облаков над Нагорьем.

Дейдре с хохотом скакала вниз по горной дороге. По обе стороны от тропы раскинулись глубокие долины. Тут и там пейзаж пересекали узкие каменные гряды, вдоль которых паслись стада коз и овец. Стаи воронов кружили темными тенями в небе или облепляли деревья — странный урожай из шумных фруктов, завернутых в черные перья.

Галопом взлетев на очередной гребень, Дейдре окинула взглядом дорогу, ведущую вниз, к сторожевым башням Гленгормской заставы, одного из охраняемых убежищ ее клана.

Лошадь скакала во весь опор. Яркие зайчики от блестящих на солнце доспехов танцевали в придорожной пыли. Стражники на заставе отсалютовали вслед ворвавшейся в открытые ворота всаднице.

Она направилась прямиком в узкую горную долину, лишь мельком взглянув на укрепленные дома и деревянные баррикады, предназначенные для того, чтобы не выпускать за ворота домашнюю живность и не впускать внутрь оборотней и прочую нечисть. На дне долины раскинулось узкое озерцо. Около дамбы, возвышаясь над серой водой, стоял небольшой каменный форт.