Они вскочили прежде чем опуститься на четыре лапы, Адам вболее низком положении — возможно признании его покорности Габриэлю — преждеочевидно решив, что время прошло для той покорности.

С резким, глубоким кличем, он атаковал, вцепившись зубами икогтями в плечи Габриэля.

Габриель принялся за восстановление, но не раньше, чем кровьпросочилась из раны на плече.

Он издал высокий клич, заставив меня зажать руками уши, преждечем превратиться в собачее рычание.

Он перекатился, захватив Адама с собой, затем пинал Адама сдостаточным количеством силы, чтобы перекинуть его через комнату.

И как будто зрелища и звуков было не достаточно, каждый раз,когда они делали выпад, они послали пульс волшебства в воздух, что затруднялодышать кислородом.

Мое сознание было на грани, и почти перегружено.(?)

Это была борьба только двух волков, чтобы утвердить своепревосходство (первенство).

Это было сражением волшебных сил — влиятельных волшебных сил— для контроля над Стаей и его участниками.

и будущего перевертышей.

Габриэль представляет статус-кво; Адам же на много другоебудущее.

Адам снова встал, избавился от силы воздействия, и, с высокоподнятым хвостом, и прижатыми ушами, напал.

Он попытался снова взять верх над Габриэлем, впиваясьокровавлеными зубами в морду более крупного волка, но Габриэль не сдавался.

Он выбрался, чтобы освободиться от захвата Адама, затемделал свое собственное движение для доминирования, прикрепляя Адама к земле ивгрызаясь в морду Адама.

Адам взвыл от боли, звуком похожим как от щенка, чем отгабаритного волка, но Габриэль не уступал.

Адам взбирался ниже его, пытаясь полностью сменить своеположение, но Гэйб сместился, относительного его, как перемещеался Адам, собнаживклыки и испуская хриплые рычания, чтобы держать доминирующее положение.

Словно заключенные в клетку бойцы, некоторое время онипродолжали в том же духе; стулья раздвигались, когда они метались по полу взадней части комнаты, а на линолеуме начали проступать кровавые отметины ихборьбы.

Адам не сдавался, но и Габриэль не уступал позиции.

Я задавалась вопросом, боролся ли Гэйб прежде, и скольковремен он должен был держать в руках Верхнее положение, или следить за поядкомв Стае.

Адам предпринял еще одну заключительную попытку, перебегая кпротивоположной стороне комнаты, как будто перегруппировываясь, затем прыгая кГабриэлю с силой, которую имел в запасе.

Там много не могло осталться в нем.

Они боролись в течение десяти-пятнадцати минут, и Адам перенесосновную тяжесть боевых действий.

Его некогда густой, ровный серый мех теперь стал спутанным иместами с проплешинами, кровь сочилась из ран на морде, шеи и передних лап.

Но он снова забрался на Габриэля, двухдюймовые клыкинацелились на морду Гейба, когда Адам пытался завались его на пол.

Габриэль вступил в контакт, однако благодаря маневру лапамиему удалось упереться в торс Адама и снова оттолкнуть его.

На этот раз Адам ударился прямо о массивную деревянную ножкустола на другой стороне комнаты.

С него свалилась ваза с искусственными цветами, а деревяннаяножка стола раскололась от удара.

Адам, все еще находящийся на том же месте, поджал хвост изаскулил.

Он был жив, но потерян для Стаи.

Я задалась вопросом, какая же судьба его ждет?

Ник отодвинулся на несколько метров, еще одна вспышка магиивернула ему человеческую форму.

Габриэль сделал тоже самое, на его лице и руках все ещевиднелись царапины и следы от укусов.

Я как храбрый вампир вылезла из-под стола и отряхнула штаны.

Пока они надевали джинсы, футболки, носки и ботинки вкомнате было тихо.

Действия Габлиэля были простыми и умелыми, а я задаласьвопросом: было ли переодевание своего рода медитацией для него, процессомвозвращения к человеческому миру и человеческой форме после времени, проведенногов теле волка.

Когда Ник оделся, он вернулся ко мне.

"Ты в порядке?" спросил он, рассматривая моё лицо.

Я кивнула, потом перевела взгляд на Габриэль.

"Обращение не исцелило его?" прошептала я.

"Только раны, полученные человеком могут быть исцеленыобращением.

Раны, полученные в качестве оборотня, обходятся дороже.

В конечном счете он исцелится, но на это уйдет время."

Уже одетый Габриэль признательно кивнул нам, а затемпередвинулся к лежащему ничком брату.

Он присел на одно колено и посмотрел в глаза Адама.

Адам, все ещё на его стороне, захныкал снова.

"Обратись", приказал Габриэль.

Это заняло только секунду, чтобы поднять руку противвнезапного света.

Когда я моргнула, Адам лежал на полу, обнаженный искрюченный, все его тело было покрыто порезами и синяками.

"Ты разочаровал меня, семью и Стаю", сказалГабриэль.

Комната снова наполнилась магией, но не такой сильной, какпрежде.

Эта магия была старой, тяжелой и подавляющей.

Хотя это и не имело никакого отношения ко мне, нопоследствия от разочарования Габриэля заставили мои легкие гореть от вдыхания ивыдыхания тяжелого воздуха.

Это не заканчивалось.

"Не ты выбираешь, чтобы быть Апекс", сказал онАдаму.

"Стая выбирает тебя.

Быть Апекс - это не о власти, богатстве или статусе.

Речь идет о семье и обязательстве.

Уроки, которые я очевидно, не смог тебе преподать."

В его голосе была тоска, будто он взял на себя часть вины отдействий Адама.

"Быть Апекс - это не о принятии управления.

Это безусловно не о том, чтобы подвергать семью опасности.

А если бы ты устранил меня? Что же тогда? Следующая вочереди Фэллон, а не ты.

И я знаю, у нее есть сила и достаточно ума, чтобы возглавитьСтаю.

Мой мальчик, ты находишься на нижней ступени лестницы внаследовании и хотя я думал, что ты мог оказаться сильнее всех остальных, этолишь доказывает, что ты никогда не будешь соответствовать."

Габриэль снова поднялся, затем рассеянно посмотрел черезкомнату, будто решение оказывало давление на его способность мыслить.