Но Дженни не слушалась и продолжала кричать, что было сил. Складывалось впечатление, что девушка тронулась умом или находится в состояние шока, совершенно не способная себя контролировать.

Злобный офицер недовольно помотал головой, а после, выхватив из кобуры пистолет, прицелился и нажал на курок. Очередной выстрел, но на этот раз не столь оглушительный как предыдущий. Пуля угодила бедной Дженни прямиком промеж глаз, заставив наконец-то замолчать. Девушка упала на пол, ещё несколько секунд подёргиваясь в конвульсиях. Позеленевший Зирд не сдержался и, безрезультатно продолжая прикрывать ладонью рот, опорожнил желудок прямо себе на туфли. Вергилия остановилась как вкопанная, не смея даже дышать.

— Я, полковник Франко Лауритцио, близкий друг и соратник генерала и Канцлера Доминиона Авиаля Сигилиуса, — строгим голосом представился офицер, вальяжно приближаясь к оцепеневшей от ужаса Вергилии.

Четверо солдат опустили свои винтовки, видимо не чувствуя в них нужды, ведь пленникам бежать было некуда, выход из офиса только один. По наглому поведению солдат стало ясно, что они ничего и никого не боятся, твёрдо уверовав в свою безнаказанность и вседозволенность. Один из вояк, нагло усевшись на стол, достал из пачки сигарету, чиркнул спичкой и начал дымить. Второй же, поставив свою винтовку к стене, принялся обыскивать карманы лежащего на столе мертвеца с цветастой бабочкой на шее. Третий и четвёртый о чём-то перешептывались, бросая оценивающие взгляды на перепуганную Вергилию. Пронзительный вой сирены невероятно действовал на нервы, многократно усиливая панику, что и без того уже граничила с отчаянием.

— Вам знакома эта газета? — остановившись в метре от Вергилии, Франко достал из-за пазухи свёрнутый несколько раз обрывок газеты. Неспешно развернув, он протянул этот обрывок лишённой дара речи блондинке. — По глазам вижу, что знакома. Но нас заинтересовала не сама газета, а вот эта статья, — полковник указал на дерзкий заголовок, напечатанный крупным жирным шрифтом.

Побледневшая Вергилия молчала, растерянно хлопая своими большими зелеными глазами. Она молчала не потому, что не хотела разговаривать с этим убийцей и палачом, а потому, что попросту не могла произнести ни слова. Толи психологическое перенапряжение, толи ещё какая-то неведомая причина, но её рот не мог издать ни звука. Полковник же терпеливо ждал, полагая, что девушка просто тянет время. Ждал и внимательным образом её разглядывал.

Высокая, стройная блондинка, была одета в строгий, но при этом весьма элегантный костюм. Последнее время такие костюмы набирали особую популярность в среде деловых женщин Доминиона. На её тонкой шее красовалось бриллиантовое колье из белого золота, по всей видимости, очень дорогое. Франко уделил изучению этого украшения чуть больше времени, поскольку невольно начал прикидывать примерную стоимость этого изделия. Затем, вдоволь налюбовавшись бриллиантами и поняв, что понятия не имеет, сколько это добро может стоить, офицер продолжил разглядывать счастливую обладательницу этого прекрасного колье. Уложенные в пышную причёску локоны, делали её образ особо женственным и привлекательным. Лицо девушки, не смотря на исказившую его маску ужаса, по-прежнему оставалось очаровательным и утончённым. Большие насыщенно-зелёные глаза, прячущиеся за круглыми и совершенно тонкими линзами очков, напоминали собой два огромных изумруда.

— Вергилия фон Обергарт, вы собираетесь играть со мной в молчанку? — с напускной невозмутимостью, полковник спрятал обрывок газеты обратно за пазуху, а после, хотел ещё что-то спросить, но тут же затих, увидев прикреплённую к доске листовку. Лицо полковника расплылось в нездоровой и невообразимо пугающей улыбке, а после снова приобрело строгие суровые черты.

— Какое прекрасное тварение. Какой профессианализм и неординарный подход к делу. Это тоже ваших рук дело? — Франко сорвал листовку с доски и, с каким-то пренебрежением во взгляде, принялся разглядывать её.

— Это… Это моя работа, мистер Лауритцио, — дрожащим голосом заверил Зирд, потупив взор.

Вергилия мгновенно ожила и взглянула на храброго журналиста, понимая, что его смелость может выйти ему боком.

— Серьёзно? Слушай, а по-моему вышло забавно! — полковник рассмеялся, демонстрируя свои белоснежные зубы, и по дружески похлопал Зирда по плечу.

— Нет, правда, мне нравится! — Франко свернул листовку в несколько раз и принялся прятать её за пазуху, видимо туда же, где уже лежала газетная статья.

— Вы т-т-так считаете? — заикаясь, уточнил Зирд, наконец-то взглянув в глаза полковнику.

— Конечно! Я считаю, что это настоящий шедевр! А меня так сможешь нарисовать? — улыбаясь, спросил Франко, по-прежнему копошась у себя за пазухой. Послышались елеразличимые, на фоне завывающей серены, смешки солдат.

— Да. Да, я смогу, если Вы этого хотите, — тряся головой, согласился журналист.

В эту же секунду, полковник вытащил из-за пазухи увесистый армейский нож с широким зазубренным лезвием и с размаху всадил его в живот несчастного Зирда. Всё произошло так быстро, что бедняга даже не успел опомниться. Издав протяжный стон, Зирд согнулся, схватившись обоими руками за живот и попятился назад. Запнувшись за распластанное на полу тело Дженни, Зирд упал, развалившись рядом с ней. Из раны на его животе сочилась кровь, пропитывая собой рубашку. Бедняга чуть слышно рыдал, всё крепче и крепче сжимая рану, будь то бы это могло его спасти.

Вергилия смотрела на него, не отрывая глаз. Смотрела, до конца не осознавая и не веря, что всё происходящее реально.

— Сраный ублюдок! Кто дал тебе право высмеивать лорда Сигилиуса? Сукин ты сын! Этот герой прошёл сквозь ад и провёл за собой всех нас. Ну ничего, я научу тебя проявлять должное уважение к офицерам О.С.С.Ч.! — убрав нож обратно за пазуху, полковник вновь высвободил из кобуры свой пистолет. Прозвучал очередной выстрел, заставивший Вергилию зажмуриться. Мучения Зирда были окончены.

— Что же, теперь твоя очередь, шлюха! — Развернувшись к Вергилии, Франко бесцеремонно сорвал с её шеи колье и угрожающе приставил дуло пистолета ко лбу девушки. Конфискованное украшение он спешно спрятал в карман.

— Вы… Вы… — задыхаясь и жадно хватая губами воздух начала Вергилия, не смея открыть глаза.

— Что ты мямлишь, потаскушка? Где же твоё хвалёное красноречие? — схватив девушку за волосы, офицер с силой запрокинул её голову назад, от чего Вергилия чуть было не упала.

— Ты что, правда думаешь, что так запросто можно взять и написать такое в своей сраной газетёнке и остаться при этом живой? Нет дура, это не так! Мы — это новая власть и нам не нравиться то, что ты говоришь и пишешь. Твоё время прошло. Оно кончилось тогда, когда Авиаль раскроил башку твоему маразматичному дяди. Теперь ты уже никто. Видишь тех ребят? — Франко силой заставил побледневшую девушку взглянуть на усмехающихся солдат. — Так вот ты скоро познакомишься со всеми ими поближе. Они так долго были на войне, что невероятно соскучились по женской ласке. А когда они с тобой вдоволь наиграются, я лично пущу тебе пулю в голову. Ну а что до твоей типографии, то мы её сожжем дотла, в назидание остальным, — голос полковника сочился ненавистью и нетерпимостью, словно перед ним была не юная девушка, а самый что ни наесть настоящий враг.