оруженосца. Он не любопытен и не болтлив. Когда закончите, просто постучите в дверь.

— Отлично, — кивнул Карнач и, наконец, налив себе эля, сел в кресло у камина.

Вскоре в замке тяжёлой дубовой двери проскрежетал ключ, и стало тихо. Хок вышел на середину комнаты и, подняв голову к потолку, позвал Кратегуса. Ответа не было, но Карнач, наблюдавший за ним, ткнул пальцем куда-то ему за спину, и, обернувшись, Хок увидел Джулиана, с интересом изучавшего гобелен на стене.

— Почему ты всегда появляешься у меня сзади? — проворчал он.

— А что, я должен свалиться на тебя с потолка? — уточнил тот. — Ты всегда, вызывая меня, смотришь вверх.

— Квиты, — пробормотал Хок и жестом указал другу на кресло напротив Карнача.

Они подробно рассказали ему то, что узнали от барона и Джинхэя.

— Ты можешь предупредить маршала Беренгара о готовящемся покушении? — спросил его Хок, когда они закончили.

— Выйдя из шкафа или явившись во сне? — уточнил Джулиан. — Согласитесь, всё это звучит странно, и ваш суровый вояка вряд ли поверит странному незнакомцу, сильно смахивающему на статую демона в тёмном храме. Я, конечно, могу подкинуть подмётное письмо, где будет изложена вся суть интриги…

— Нет, — возразил Карнач. — Конечно Изабо ещё та зараза, но мне б не хотелось быть причиной её казни за измену.

— Значит, нам нужен некий прямой и доступный для среднего ума намёк, который позволит им самостоятельно раскрыть интригу. А это уже сложнее.

— То есть вы не знаете, как это сделать? — нахмурился Карнач.

— То есть мне нужна дополнительная информация, чтоб я мог сделать всё так, чтоб это поняли и в это поверили. Кто у них там из окружения маршала Беренгара самый смышлёный?

Карнач поднял руки, давая понять, что не в курсе внутренней жизни двора альдора.

— Думаю, что самый умный и прогрессивный там Ликар, сын альдора, — ответил Хок. — Я уверен, что охраной нового военачальника занимается глава секретной службы Деллан, а то, что Беренгару предоставили комнаты во дворце, говорит о том, что альдор озабочен его безопасностью. Деллан напрямую подчиняется энферу Ликару.

— Хорошо. А кто донесёт наше послание до энфера? У них там есть маги?

— Да, много, но самые главные Дуэйт и Баррадо. Дуэйт входит в партию энфера и, кажется, дружен с ним.

— Это хорошо. Теперь зовите вашего барона. Мне нужны сведения о маршале. Я должен составить послание так, чтоб оно было иносказательно, но понятно посвящённым.

— Учти, он тебя боится, — заметил Хок, направляясь к двери.

— Странно, — рассеянно пробормотал Джулиан. — А мне казалось, я так очарователен, что все должны меня любить.

Глава 13

Первый светлый день в замке альдора Синего Грифона был наполнен суетой. Слуги сбивались с ног, готовя грандиозный пир по случаю дня рождения альдорены. Несмотря на то, что теперь сердце альдора было отдано Даме Полуночи, он даже не думал забывать свою дорогую супругу и мать его многочисленных детей. И потому, повседневно проявляя к ней всемерное почтение и трогательную заботу, старался радовать её подарками и праздниками. С каждым годом её день рождения отмечался в луаре всё более пышно. Весь город радовался грядущему торжеству, тем более что народ любил свою альдорену. В сердцах многих она оставалась всё той же высокой стройной красавицей, что прошла когда-то через семь ворот под руку с молодым красавцем-альдором. И пусть её стройная фигура заплыла жирком, а вокруг прекрасных глаз собрались морщинки, её забота о горожанах, о нуждающихся, о вдовах, сиротах и одиноких стариках была всё такой же искренней и щедрой. Её годы лишь возвысили её в глазах подданных, тем болеечто на всех торжественных процессиях следом за ней всегда шествовал прекрасный выводок юных сыновей и дочерей, столь же красивых и благородных, что и их почтенные родители.

Потому в этот день по коридорам и галереям дворца сновали слуги, наводя порядок в замке, вытряхивая пыль из перин и ковров, подметая каждый уголок, застилая постели для гостей свежим бельём. Садовники высаживали в маленьких садиках, украшавших внутренние дворики, прекрасные цветы. Вышивальщицы тщательно осматривали огромные гобелены и точными стежками подновляли их. Многие статуи из залов и галерей снова отправились в мастерские, чтоб вернуть на место отбитые складки одежд, пальцы и носы, а так же покрыть изваяния свежими яркими красками и сияющим лаком. Рядом уже создавались новые удивительные образы, среди которых были прекрасные девы с чашами, наполненными фруктами, рыцари в настоящих, украшенных филигранью, доспехах и необыкновенные звери, ранее изображавшиеся только на иллюстрациях старинных книг. Инженеры и алхимики трудились в своих лабораториях над причудливыми механизмами и порошками для огненных шутих и фейерверков. Портные шили наряды для знати и слуг, а заодно и для тех самых статуй, которые должны были украсить собой пиршественный зал. Цветы в замок везли длинные обозы из нарядных благоухающих телег. Следом волы тащили возы, нагруженные свежими овощами и фруктами, а также уже закопченными на вишнёвом и яблоневом дыму тушами косуль, кабанов и фазанов. В кухне кипела работа, там готовили обильную трапезу на несколько сотен гостей, ожидаемых в замке.

В ювелирном ряду за стеной замка стучали молоточки мастеров и подмастерий, там толпились богатые горожане, уже получившие приглашения на пир, чтоб украсить свои новые великолепные наряды столь же новыми, но ещё более великолепными украшениями. А в самой большой лавке главного придворного ювелира старый мастер склонился над столом, вставляя сверкающие синевой сапфиры в искристую диадему, которой суждено было стать подарком виновнице торжества от заботливого супруга.

Радостное возбуждение и суета немного раздражали альдора, но он только посмеивался, когда нагруженные стопками простыней или тарелок слуги, не замечая его, едва не натыкались на своего повелителя. Он уступал им дорогу, вовремя отскочив к стене, и снисходительно похлопывал по плечу испуганного слугу, наставляя его и впредь заниматься своими делами со старанием. Альдор понимал, что именно по его воле в замке запущена работа этого сложного и слаженного механизма, имеющего целью порадовать его дорогую супругу. Но механизм работал сам по себе под присмотром старших слуг, а потому он мог спокойно заниматься своими делами. Его делом была грядущая война с Сен-Марко, и потому эта радостная суета казалась ему приятным поводом ненадолго отвлечься от тревог и забот.

В тот день он собрал у себя в покоях военачальников, которые уже были осведомлены о том, что главнокомандующим назначен контаррен маркиз Беренгар. Многие знали его по предыдущей военной кампании, и понимали, что поражение луара было, в том числе, и его заслугой, однако им было ясно, что его