На этой литургии в Покров день в Благовещенском соборе и свершилось маленькое чудо. В свите царя Михаила пришли на литургию князь Иван и княгиня Ксения Черкасские. И когда шла служба, Ксения только глазами да лёгким поворотом головы и мягким движением руки побудила князя Ивана посмотреть на девицу, коя стояла позади в глубине храма.

Увидев её, князь спросил шёпотом:

— Кто она?

— Судьба царя-батюшки, Дуня Стрешнева. Побуди государя посмотреть на неё, а иншего и не нужно.

Князь был скор в деле, пробрался к Михаилу, который сидел на царском месте, приник к его уху и сказал:

— Как подойду к девице, да встану рядом, так дай мне знак, и ежели подвести её к тебе, руку малость подними, нет — в сторону отведи.

— Что так?

— А то, судьба к тебе явилась. Да помнишь ли ты сон вещий?

— Помню.

— Ему исполниться дано. — И князь Иван стал пробираться к Евдокии Стрешневой.

Он встал близ неё, потеснив москвитян, повинился Стрешневой за беспокойство. Евдокия голову подняла, на князя глянула, сама открыла мягкий, прекрасный лик, большие карие глаза распахнула, и взлетели вверх два ласточкиных крыла — брови, улыбнулась, молвила:

— Бог простит.

Царь увидел её, и хотя стояла она далековато, но судьбе угодно было в сей миг ярко осветить её лицо свечами, которые поднял протопоп близ Стрешневой. И удивился царь: «Господи, почему же ране не являлась мне сия чистая душа?!» И царь даже как-то торопливо сделал жест рукой, поднял её вверх.

Когда в службе наступил малый перерыв и прихожане покупали новые свечи, ставили их, князь Иван позвал Стрешневу за собой:

— Ты, красна-девица: царю-батюшке приснилась. Глянуть на тебя он желает убедиться, ты ли была в том вещем сне.

— Полно, князь удалой, не смущай меня. Не могла я прийти царю во сне.

— Значит пришла. Идём, голубушка, да худа тебе не будет — И князь повёл Евдокию за руку к царскому месту.

Царь Михаил забыл о службе в храме и смотрел на девицу Стрешневу всё с большим удивлением. «Ой мила, ой пригожа, — кричала его душа. И тут же его потянуло сравнить Стрешневу с Ксенией, ан спохватился и осудил себя: — Ой, негоже поступаешь, государь, забудь о той ласковой зорьке».

Ксения осудила царя, глянула на него строго. И он повинился перед Ксенией и смотрел только на Евдокию, кою подвёл к нему князь Иван. И посветлело на душе у царя, и опять он подумал о Ксении, теперь с благодарностью. Она же нарекла ему в супруги сию девицу, и имя её тогда назвала, как явилась ночью в видении. Это ведь он только отцу неправду сказал, что являлась к нему Мария Магдалина, нет, то была Ксюша. «Лучше Дуняши тебе не найти», — сказала тогда ясновидица. «Да и впрямь не найти. Ишь тут сколько в соборе девиц, а она самая милая».

Князь Иван «разбудил» Михаила:

— Царь-батюшка, вижу, и впрямь она тебе в видении пришла.

— Истинно глаголешь, княже, она. — И молвил девице: — Здравствуй, Евдокия Лукьяновна.

— Здравствуй, царь-батюшка.

— В гости к тебе прошусь. Примешь ли?

— У родимых батюшки и матушки спросить нужно.

— А они строгие у тебя?

— Вельми.

— Коль так, вот пошлю князя Ивана увещевать их.

— Мы открыто живём, всем рады.

— Славно говоришь и добротою светишься. — Тут царь Михаил заметил, что к нему подходит отец, сказал князю: — Проводи Евдокию Лукьяновну, а ко мне батюшка идёт.

Филарет не мог увидеть Евдокию за высоким царским местом, но по оживлённому лицу сына понял: случилось что-то важное. И не ошибся.

— Государь-батюшка, здесь та девица, коя в видениях пришла. Она моя судьба, и иной не хочу. Шли сватов к её родимым, — горячо и торопливо выдохнул царь, словно боялся, что отец возразит ему.

Но святейший патриарх был мудр, принял сказанное сыном как должное.

— Благодарю Бога за милость к тебе, сын мой. Ноне же и пошлю, благо самое время пришло. — А заметив Ксению, добавил: — Вот и её свадьбу с князем Иваном заодно справим.

Царское желание исполнилось скоро. Патриарх позвал к себе князя Ивана, его дядю князя Юрия Черкасского, ещё старого князя Фёдора Шереметева, постельничьего Константина Михалкова и стольника Василия Бутурлина, дал им наказ, и малая рать покатила в Белый город на дворянское подворье Стрешневых. Явились вскоре же, как родители невесты вернулись из церкви.

Лукьян Стрешнев, высокий и крепкий бородач, встретил незваных гостей с опаской. Супружница его Пелагея, не по годам моложавая и статная, и вовсе во страх впала и торопливо скрылась из гостиной. Ан гости оказались весёлого нраву и в добром расположении. Князь Юрий Черкасский сразу всё и выложил:

— У вас товар пригожий, дочь на выданье, богочтимые родители, а у нас купец тароватый. Не поладить ли нам, дорогие семеюшки, да ладком за свадебку, — не особо придерживаясь канонов, сказал князь.

Сватов родители невесты всегда встречают с поклонами да провожают иной раз с собаками. Ан тут другой случай возник. Дуняша нашла своих родителей в церкви Покрова на Рву и, пока шли домой, рассказала им о том, что случилось с нею в соборе. Пригорюнились они тому что их дочь самому царю приглянулась, помнили они царские неудачи. Да вслух сего не выразишь. Делать нечего, таких сватов не враз и вытуришь. Позвал Лукьян дочь.

— Евдокия, выйди к гостям!

Дуняша, однако, с лестницы из девичьей кубарем не летела, сошла степенно. И удивились князья, знатоки женской стати: девица-то царственна и ликом мила-красива. Вот только норовом какова, не заткнёт ли за пояс мягкосердого царя? Ан нет, угадал князь Фёдор Шереметев, Дуняша и нравом покладиста, ласкова — всё на лице написано. И вздохнулось полегче.

— Евдокия, вот купцы явились, сватают тебя...

— Воля ваша, родимые, отдадите, пойду в семеюшки.

— Так ведь царь-батюшка сватается, голова садовая! — воскликнул Лукьян да по простоте душевной высказал всё, что было на уме: — Тут и от напасти недалеко. Вон как Хлоповы-то поплатились! А Долгорукие?! Ой, да что там говорить! — убивался Лукьян. Но глянул на сватов и с покаянием к ним ринулся: — Вы уж меня помилуйте, да царю о сём не говорите. Ведь одна Дуняша у нас. А мы что, как она скажет, так и будет.

Умные сваты только посочувствовали отцу невесты. Судьбы Марии Хлоповой и Марии Долгорукой им были ведомы. И не приведи Господь такой судьбы этой прекрасной россиянке, подумал князь Юрий Черкасский и спросил невесту:

— Теперь твоё слово, Евдокия Лукьяновна. Говори.

Дуняша на колени встала перед родителями.

— Судьба мне, батюшка с матушкой. Я ведь скрыла от вас встречу с ясновидицей, а она показала мне мою земную дорогу, я не хочу искать иншей. Потому не дано мне отказать царю-батюшке...