— Хорошо. Вот только… — Доктор назидательным голосом процитировал:

— «Не следует гостю беспокоить хозяина свыше меры. А ежели обеспокоит, да возьмет хозяин палку в руку свою». Так учат нас отцы церкви. Вы прекрасные люди, и мне совсем не хочется дожить до того дня, когда вы «возьмете палку в руку свою».

— Да что вы, доктор Будах, кто говорит о палке?!

— Э-э, дон Румата… Вы слишком долго жили среди нас. В некотором роде вы стали одним из нас. Вы любите одних, ненавидите других — но видите в нас людей. Большинству землян остаются лишь непонимание и стыд. А стыд, в котором боишься себе признаться, влечет за собой злобу. Вот так-то… Сегодня еще сходим с коллегой Протосом во Всемирный Совет. Третий год порывается он мне показать, как ваш мир управляется. А завтра — Ирукан. Снова ируканский воздух, море… Не обижайтесь, дон Румата, но часто мне кажется, что здесь все — ненастоящее. Простите.

— Не за что. Увидите Киру — передавайте приветы.

— Она разве?..

— Да. Биологическая экспедиция. Удачи вам, доктор. Спасибо за все.

— И вам удачи. Прощайте!

Уходя, Руди обернулся, последний раз взглянул на старого врача. Таким Антон и запомнил его — склонившимся над столом, маленьким и непреклонным.

29 июля 36 года

07.00

В Академии КОМКОНа-2 разбору рабочего совещания от 29 июля посвящено целых два часа — как яркому примеру неудачного распределения приоритетов.

— Вот так и вышло, — подытожил Руди, — пройти за линию оцепления в принципе возможно. Но нам там не прорываться надо, а работать.

— А работать нам аварийщики не дадут, — хлопнул ладонью по столу Джереми. — «Не знаю вас», значит. Откуда?

— Дюма-старший. «Десять лет спустя». Монк про Карла Второго, — отбарабанил Ангелов.

Тафнат растерянно переглянулся с Руди. Тот улыбнулся.

— Все верно, Джерри. Ты, кажется, ждал другого ответа? Ладно, Петя, что у нас за ночь?

— Белая Орша. Поселок отдыха в ста шестнадцати километрах к югу от Саратова. Население сто сорок восемь человек. Бесследно исчезли сто двадцать три человека, находившиеся вчера в поселке. Как и в обоих предыдущих случаях, наблюдается значительное повышение концентрации озона. Анализ достоверности р<0,001. А полчаса назад по закрытому каналу Аварийной службы передали, что во всех помещениях поселка обнаружены следы янтарина.

— Оп-паньки, приехали. Странники?

— Ну, Руди, что делать будем? С боем прорываться?

— Выслушаем предложения. Начнем с младших. Петя?

— Мне кажется, прорываться нам необязательно. Я могу снимать информацию напрямую с мониторов аварийщиков, так что…

— Гм… Здорово. Это вы обязательно сделайте, Петр Рупертович. Вот только аналитики у Аварийной службы — специалисты высшего класса. Где они прошли — дилетантам вроде нас топтаться нечего. Глазами надо посмотреть.

— Сабина?

Сабина сидела, с ногами забравшись в свое кресло. Взгляд отстраненный и бессмысленный. Ангелов, нередко остававшийся в архиве на ночь, знал, что она способна сидеть вот так часами совершенно неподвижно, глядя куда-то вдаль. Впрочем, от заточения своего она, похоже, особо не страдала, ночи напролет читая какие-то пожелтевшие бумаги из дальних секторов архива. Дальше музея она вообще не забредала.

— Сабина?

— Смотреть нечего, — чуть хрипловатым скучным голосом наконец ответила она, — Десятая выставка, а смотреть нечего. Ни одной приличной картины с начала года.

— Понял. Запишем в план. Джерри?

За столом царила атмосфера нормального творческого бардака, ставшего в будущем фирменным стилем КОМКОНа-2. Кадровому работнику СГБ или КОМКОНа-1 с их полувоенной дисциплиной КОМКОН-второй показался бы сборищем штатских шалопаев. Да любой юнец, рискнувший обсуждать приказ, вылетел бы с громким треском из КОМКОНа-1 и без особого шума — из СГБ. А в КОМКОНе-2 такое творилось сплошь и рядом.

— Итак, Странники, — сказал Руди, и мгновенно наступила тишина. Мнения были выслушаны, теперь прерогативой руководителя было — решать. — В поселок пойдет Джереми. В обеспечении работаю я. Сабина дежурит по архиву. К Пете же судьба жестока. Петю мы попросим написать отчет по делу каляма Де Кау. Атос за горло берет.

Петя собрался закатить очи горе, представив себе написание отчета по операции, имевшей место два года назад. Будь то приказ — он бы и поспорил, и дурака повалял. Но просьбы начальства в Комиссии обсуждению не подлежали.

— Та-ак, — Руди пролистывал список кодовых названий, — что бы выбрать под прикрытие? «Прекрасная незнакомка»? Закрыто. «Белое Безмолвие»?

— Южное полушарие, — покачал головой Тафнат, шаря рукой на дальнем стеллаже. — Не сегодня.

— «Серый забор»?

Джереми оглушительно чихнул, наконец обретя в облаке пыли пластикатовый пакет. Помедлил и вскрыл пакет по шву. В дверь неуверенно стукнулся кибердворник. Сабина заломила бровь. Петя страдальчески скривился.

— Что-это-такое? — придушенным голосом спросил он.

— Селедочные головы. Разделка. Тридцать тысяч в день. Помните, Руди? — Из пакета появился свитер неопределенного цвета.

Антон мечтательно улыбнулся:

— Может, «Третья Русалка» — в тему, так сказать? Уже лучше. — Джереми натянул второй свитер, в лучших арканарских традициях забил его в штаны и перетянул широким кожаным ремнем. — Руди, займитесь «Завтраком Туриста». Вам все равно, а мне приятно. Дело, вроде, несложное — пропал из Физического музея комплект сталкерского снаряжения — вторая половина прошлого века. Самое необъяснимое, кому и на черта могло понадобиться это старье.

— Займусь.

— Хорошо. Итак, «каждый лох пойдет туда, где дорога удобнее». Откуда?

— «Анабазис». Ксенофонт. Двинулись, Джерри.

Они вышли. Сабина забрала контейнер с кристаллами и шаткой походкой поплелась вглубь кристаллохранилища.

Петя завесил экран отчетом, а понизу пустил ленту закрытой информации Мирового Совета.

Новости были поразительными.

Тут был и доклад этнографической экспедиции — с неопровержимыми доказательствами существования на территории древнего Арканара развитой техногенной цивилизации.

И официальный запрос Совета в Арканарское посольство.

И недоуменный ответ посла Арканарского, по совместительству члена Мирового Совета, дона Рэбы, в коем все заинтересованные лица отсылались к уже лет пять как изданному широким тиражом трехъязычному переводу «Слова Святого Мики». Петя от души развеселился, обнаружив цитаты из этого издания под грифом «Только для членов Мирового Совета»:

«И не стало голода и болезней. Обрели они крылья — летать над небом. И сошли тогда с небес Иные, и исчезли в грозе города малые и великие. И восстал на них епископ святой, и пал, громом сраженный».