Меткалф нетерпеливо дернула головой. Она сама была тактиком, но одновременно – более умелым пилотом, чем Сара, поэтому ответственность за ракетное оружие легла на Дюшен.

– Выстрелить по яхте мы можем, – продолжала Сара, – но расстояние слишком велико, и, увидев пуск, они сумеют уклониться. Вот если бы нам удалось сократить дистанцию на шестьсот километров...

Она осеклась, однако Меткалф понимающе кивнула. Мысли ее метались как молнии, прикидывая варианты, оценивая результаты, взвешивая и отбрасывая альтернативы.

Курьеры, в отличие от боевых кораблей, не несут вооружения и электронных средств ведения боя. Однако штурмовой шаттл не имел ракет с лазерными или ядерными боеголовками, предназначенными для боя в космическом пространстве. Небольшой запас импеллерных ракет, рассчитанных на столкновение с другими малыми судами, был израсходован во время бегства с «Цепеша», а оставшиеся огневые средства, ориентированные на уничтожение планетарных целей, несли боеголовки, начиненные химической взрывчаткой. Хотя эта взрывчатка по мощности многократно превосходила все, что существовало до Расселения, им требовалось прямое попадание, чтобы выстрел возымел эффект. С учетом расстояния и того факта, что ракеты предназначались для уничтожения неподвижных наземных, а не движущихся космических целей, прямое попадание представлялось более чем проблематичным – даже в том случае, если маневрировать и уклоняться курьер не станет. Хуже того, курьер, конечно, относительно невелик, но, чтобы остановить его, одного попадания будет мало. Следовательно, стрелять надо без предупреждения, лишить противника шансов перекатиться и подставить под удар импеллерный клин.

И они не имеют права предложить экипажу сдаться. Слишком велик риск, что курьер уйдет...

«Не должно было этого случиться. Мы были уверены, что они запутаются, растеряются и не успеют разогнать импеллеры. А мы должны были выйти на орбиту раньше, хоть немножко, но раньше. Если бы их птичка сидела на месте, какая разница, что наша еле тащится на своих ножках? Проклятие, если бы все шло как надо, мы бы заставили их сдаться в плен, даже если бы у нас на борту был один-единственный дряхлый пульсер! А теперь...»

А теперь, если она, Джеральдина Меткалф, понадеявшись на удачу, предложит им сдаться, они попросту удерут. А потом вернутся, но уже с военными кораблями, которые превратят Аид в полированный бильярдный шар. А значит...

Молниеносные размышления заняли около трех секунд, после чего лейтенант-коммандер Джеральдина Меткалф глубоко вздохнула и тихо произнесла:

– Открывайте огонь.

«И да смилуется над всеми нами Господь...»

* * *

– Сэр, я засекла какой-то объект. Догоняет нас с кормы.

– Что еще за объект? – спросил Проксмир, развернув свое командирское кресло и оказавшись лицом к астрогатору.

– Не могу понять! – ответила женщина, исполнявшая заодно и обязанности не положенного курьеру по штату тактика. Если, конечно, можно назвать тактиком человека, работавшего только с приборами наблюдения при полном отсутствии оружия на борту. – Какое-то малое судно... маяка нет, на запросы не отвечает...

– Не отвечает? – Проксмир почувствовал, как в его желудке сжимается ледяной ком.

– Так точно, сэр. Они... – Голова женщины дернулась. – Они стреляют!

Спустя мгновение первая из шестнадцати ракет нашла свою цель, и предпринимать что-либо стало уже слишком поздно.

* * *

– Волк, Волк, вызывает Волчонок. – Голос в наушнике дальней связи звучал опустошенно. – Объект уничтожен. Мы на подлете: хочу посмотреть, нет ли уцелевших. Но вероятность этого невелика.

– Волчонок, вас поняла, – тихо ответила Хонор, непроизвольно посмотрев вниз, туда, где среди развалин продолжался кровавый бой. Хевов теснили, но они по-прежнему имели огромное превосходство в живой силе. Чтобы закрепить успех, следовало срочно доставить на Стикс подкрепление из «Геенны», а для этого нужны были оба шаттла. Однако приказать Меткалф и Дюшен прекратить осмотр Хонор не могла. Как и они, она была флотским офицером, а флот не бросал людей в космосе на произвол судьбы, неважно, свои это или чужие. А уж тем более если вы сами уничтожили их корабль. Однако обстоятельства...

– Волчонок, ускорьте поиски, – спокойно распорядилась Хонор. – Вы нужны здесь, внизу.

– Волк, вас поняла. Мы поторопимся, и... – Она осеклась и хрипло рассмеялась. – Боюсь, много времени не потребуется. Их реактор только что взорвался.

Хонор моргнула, но позволить себе посторонние эмоции она сейчас не могла.

– Вас поняла, Джерри, – сказала Харрингтон в коммуникатор и, отключив связь, снова сосредоточилась на показаниях тактической голограммы. Поиск, прицеливание, выстрел... Надо убить еще очень и очень многих.

При звуке колокольчика Хонор оторвалась от терминала и нажала кнопку консоли письменного стола, не так давно принадлежавшего гражданину бригадиру Трека. Ему же принадлежал и кабинет, однако гражданин бригадир, внезапно став покойником, ни в том ни в другом уже не нуждался.

Дверь плавно открылась, и в проеме показались Лафолле и Алистер МакКеон, оживленно разговаривая. Во время боя за парк бронемашин телохранитель был легко ранен, однако для Фрица Монтойи, получившего, наконец, доступ к современному медицинскому оборудованию, лечение подобных ран не составляло труда. Майор чувствовал себя хорошо. А поскольку у его землевладельца появились апартаменты, у дверей которых можно было нести караул, он (с явным вздохом облегчения) вернулся к своей привычной роли. Ему недоставало только зеленого грейсонского мундира.

Когда дверь открылась, МакКеон посмотрел через плечо Лафолле и кивнул Хонор. Очевидно, он хотел закончить разговор с гвардейцем. При виде его угрюмого лица Хонор стало не по себе, а уловленный краешек эмоций Алистера заставил ее желудок сжаться. Уорнер Кэслет, сопровождавший Алистера, выглядел еще мрачнее.

Нимиц, в последние дни большую часть времени дремавший на насесте, изготовленном для него Хонор и Лафолле, поднял голову. Хонор погладила его и, вопреки дурным предчувствиям, ощутила облегчение. Кот по-прежнему двигался осторожно, боясь потревожить покалеченную среднюю лапу, однако в ответ на ласку он излучал любовь и удовлетворенность. Перемена обстоятельств пришлась ему по вкусу: на Стиксе было куда прохладнее, чем в «Геенне», да и помещения базы, в отличие от лагерных хижин, оснащались кондиционерами. А главное, обнаружилось, что на огромных плантациях БГБ выращивают сельдерей!

Этот факт обнаружил Карсон Клинкскейлс, на второе утро их пребывания на Стиксе примчавшийся к Хонор с еще влажными от росы листочками. Нимиц был на вершине блаженства. Кот и раньше неплохо относился к Клинкскейлсу, но этот подарок ввел молодого энсина в избранный круг самых близких его друзей.

Воспоминания вызвали у Хонор мимолетную улыбку, исчезнувшую, как только она заставила себя вернуться к действительности. МакКеон закончил разговор с Лафолле и вместе с Уорнером вошел в кабинет.