28. Кабан, собака, змеи, лось (бык), заяц, лошадь, солнце, – эмблемы и атрибуты Чёрного Бога

29. Фаллос – эмблема Чёрного Бога

30. Диск или круг со свастикой – символ соединения Богини неба и Бога земли

31. Змеи, хтонические (подземные) существа – атрибуты Бога земли

32. Зигзаги в орнаменте – символ воды

33. Прямые, волнистые линии, капли у венчика сосуда – символы небесной воды

34. Трилистник – символ триединства мира

35. Трикветр (триада соприкасающихся спиральных фигур) – символ триединства природы

36. Троеточие или триада кругов («Знамя мира») – символ трёх ипостасей Богини

37. Полуовал или ромб с решёткой – символ земли

38. Свастичный меандр – символ земли

39. Косой и прямой крест с точками в перекрестьях – стороны неба или земли

40. Диск с лучами – символ неба (псевдосолнце)

41. Знак «X» с надломленными концами – руна «ПЕ»

42. Литерные руны – «М», «П», «Р», «С», «V»

43. Сияние (нимб) вокруг головы – признак божественности

44. Пара лосих или антропоморфных изображений – небесные рожаницы или близнецы

45. Ромб, ромбические цепочки – символы земли

46. Ромбический меандр, меандр-зигзаг – символы земли

47. Орнамент на керамике Триполья, включающий спираль – идентичен одному из нижнеамурских орнаментов

48. Трёхпалость – признак божественности

49. Синкретические антропоморфные и зооморфные изображения – существа «иномира».

50. Лошадь, везущая солнце – символ Бога земли

51. Спирали: архимедова, логарифмическая, клотоида (бегущая волна), двойная, встречная.

52. Спиральный мотив символа «инь-ян»

53. Яйцо – атрибут Бога земли

54. Лось – символ Бога земли

Эти символы выявлены не только в петроглифах, но и в орнаментах на керамике и в мобильной скульптуре.

Такой многочисленный список достаточно убедительно подтверждает принадлежность неолита Нижнего Амура предкам индоевропейцев и их родство индоевропейцам раннеземледельческих культур Ближнего Востока, Передней Азии и Восточной Европы. Он составлен на основе международной терминологии, созданной А. Голаном, но игнорируемой отечественными историками.

Оказалось, что проблема интерпретации петроглифов сводится к выбору подхода или концепции к их расшифровке. Их два – натуралистический (реалистический) и символический. Один исключает другой. При натуралистическом подходе исследователь воспринимает рисунки как реальное отражение объектов окружающего мира. Например, лось есть только лось – животное, утка только утка – птица и т. п. При символическом подходе к расшифровке исследователь знает, что эти объекты следует рассматривать как символы, значения которых необходимо знать заранее, чтобы по ним определить суть объектов, т. е. за каждым натуральным символом стоит определённый скрытый смысл. Эти символы в этом случае не показывают что-то, а рассказывают о чём-то.

Символы часто имеют геометрическую форму: круги, ромбы, квадраты и т. п., но могут быть и натуральными, теми же лосями и птицами и др… Это и создаёт проблему при расшифровке петроглифов, но выбор правильной концепции даёт возможность подлинного распознавания рисунков и выяснение этнической принадлежности их создателей. Таким образом, идея натуральных изображений различных существ и сущностей сохраняется до сих пор и является общепринятым регламентирующим положением для интерпретации их учёными.

Никто из последователей академика не желает видеть в петроглифах высокую религию, которая была распространена в неолите, судя по всему, во всей Евразии и отражалась символами в петроглифах, на керамике и в скульптурах.

Главными персонажами её были Великая Богиня неба и Великий Бог земли.

На Нижнем Амуре, как считают учёные, им нет места, поскольку шаманизм северных аборигенов их исключал, а историческая парадигма романо-германской исторической школы указывает, что в нижнеамурском регионе жили только северные монголоиды, земля которых была неисторической, а народ бесписьменным (диким).

Таким образом, выстраиваются две методологические цепочки в интерпретации петроглифов: 1) шаманизм, северные монголоиды, натуральные рисунки, 2) высокая вера в Богиню и Бога, европеоиды, символические рисунки. Академические учёные пользуются первой, я считаю достоверной вторую.

Запад считает Сибирь и Дальний Восток колонией России, которую мировое сообщество рано или поздно отберёт у России и поделит, так как эта территория раннее, якобы, не принадлежала русским и их предкам. А наши птенцы гнезда академика Окладникова, легко отдавшие неолит Нижнего Амура предкам нанайцев и прочих северян для возвышения роли КМНС в братской семье народов СССР, не могут до сих пор отказаться от этой ложной концепции из-за авторитета академика и давления парадигмы. На этом поприще под покровительством Запада они обросли званиями, наградами, почётом, международными премиями, диссертациями, учениками. Международная терминология символов неолита является камнем преткновения для отечественных историков и археологов. Принятие её для них означает попадание в терминологическую ловушку, из которой им уже невозможно будет выбраться, не расставшись со своими концепциями. А это привело бы к краху созданной ими исторической фальшивки на Нижнем Амуре и к истерическому параличу её сторонников. Да будет так!

В средневековой истории низовья Амура посёлок Тыр занимает едва ли не самое главное место. Тысячелетняя история народов, населявших Амур скатывалась, подобно его водам, в низовье реки и, как весенний ледоход, застревала у громадного Тырского утёса.

Во все времена никто не проходил мимо. Переселенцы или путешественники всегда обращали на него внимание и останавливались здесь – кто на короткое, кто на долгое время. Величественный утёс притягивал к себе, как магнит. Кажется, сама природа создала это произведение для того, чтобы человек одухотворил его своим гением зодчего.

Японский исследователь Тории Рюдзо, заметив это, написал в своём сочинении так: Это очень приятное для любования место, в котором как нельзя лучше гармонируют храмовые постройки с окружающим пейжажем. Давно, когда здесь стояла колонна, которая возвышалась над деревьями, это место имело величественный вид. Если спускаться по Амуру из Хабаровска, глаз привыкает видеть унылые военные городки, поселения местных жителей, бескрайние однообразные поля, заболоченную местность. И когда видишь Тырский утёс, с которого открывается широкая панорама гор и реки, словно просыпаешься, и возникает очень приятное чувство. Мест с таким пейзажем не встречается больше нигде на всём пути от верхнего течения до устья реки».