– Там Даллаль, – сказал я зачем-то.

– Ну и что?

– Он в вас влюблен.

– И что с того? Я-то не влюблена, – негромко засмеялась Фергия. – Пускай его. Он славный. Лишь бы черту не переступал, ну да я сумею напомнить, где она проходит…

Я молча согласился, что да, сумеет… Колдунья она или кто? Вернее, маг. Независимый.

– Дед наконец соизволил ответить, – сказала она вдруг и вытащила из-за пазухи письмо. – Письмо пришло вот точно тогда, когда мне было совершенно не до него. Хотя он ничего интересного не поведал… Ну, кроме дел семейных…

– И что там? – спросил я без особенного интереса и лег на спину, глядя в небо. Лодка доберется до нас еще не скоро – вернувшееся море сильно волновалось.

– Там все ужасно, поэтому я задержусь здесь, это точно.

– А что именно ужасно?

– Ну… – Фергия улеглась рядом, голова к голове. – Видите ли, когда я родилась, дед был счастлив. Учил меня всему, что полагается, как раньше маму, но я выросла, а он вспомнил, что мечтал о наследнике. Непременно мальчике, вы понимаете?

– Еще бы. Вы и воспитаны, как мальчик.

– Правда? Не замечала… впрочем, на Севере это без разницы. Одним словом, деду непременно нужен был правнук! Но мама, как легко догадаться, послала его с этим через три мачты, два весла и якорный клюз. Ей одной меня хватило с избытком.

Я невольно посочувствовал Флоссии. И Лауриню заодно.

– Тогда дед переключился на меня, – продолжила Фергия. – Дескать, ты совсем юная, найди себе кого-нибудь, роди, оставь мне на воспитание, а сама делай что хочешь.

– А если бы мальчик с первой попытки не получился?

– Очевидно, пришлось бы повторить, – засмеялась она. – Но, сами понимаете, я не была готова жертвовать своей молодостью и свободой ради подобного.

– И поэтому подались в бега?

– Не совсем… – Фергия повозилась, поудобнее устраиваясь на камнях. – Тогда бы меня быстро отыскали. Не факт, что призвали бы домой, но все равно неприятно… Дело в другом: я у мамы получилась нечаянно – ну там… серьезное ранение, нарушенный контур заклинания, о котором она попросту забыла, не до того было. И вот пожалуйста! Не то чтобы она об этом сожалела, но вышло все некстати, нелепо и не вовремя. Спасибо, все живы остались!

– Так-так… – Я приподнялся на локте, чтобы посмотреть в ее умиротворенное лицо. – И что же вы сотворили?

– Немного испортила мамино заклятие, – покаялась колдунья. – Она ведь давно расслабилась и не проверяет его постоянно. Зачем бы? С папой она встречается регулярно, других вроде бы не привечает, вот и…

– То есть она… – Я поежился.

– Ага, – довольно ответила Фергия. – Я сбежала, потому что мама страшна в гневе. Но ведь сама виновата: даже не думала о такой возможности, пропустила все возможные сроки и избавиться от нежданной радости уже не могла… То есть могла, но дед и папа встали бы стеной. Полагаю, она думает на деда, но… вдруг догадается? Сама ведь рассказывала мне, как это заклятие работает и какие в нем слабые стороны! А она все-таки судебный маг, сообразит, кто виноват, как пить дать…

– Так что дед-то пишет? – перебил я.

– Счастлив, в отличие от мамы. Но, думаю, в ближайший год мне ничто не угрожает. О нашем деле, если вы об этом, почти ничего не узнал. Не до того было.

– Ну хоть напишите ему, что повторили подвиг матушки и угробили величайшего из древних магов…

– Непременно напишу.

Фергия привстала и посмотрела вдаль.

– Они уже близко, Вейриш. Вы как, поплывете с нами или?…

– Останусь здесь. Потом улечу, – слова сорвались с губ легко, будто их ветром сдуло.

– Навсегда?

– Нет. Конечно, нет, я же родился здесь… – Я уставился в небо. – Но мне нужно куда-нибудь подальше отсюда. Я обещал Аю найти ее род, значит, полечу на восток.

– И ничего с собой не возьмете? А ваши слуги? Ваш дом?

– Дом пускай будет вашим, я напишу сейчас… найдется у вас бумага и перо? Наверняка найдутся, в ваших-то карманах! Фиридиз возьмите к себе, она без дела зачахнет…

– Вейриш, – остановила меня Фергия. – Я все понимаю, но улететь, не попрощавшись со своими людьми и даже не поужинав, вы не имеете права. Потерпите немного. Говорить буду я, а вы молчите…

О, конечно, когда говорит Фергия, замолкает даже рашудан – просто не может вставить ни слова в ее речь!

Поэтому я просто кивнул.

– А потом вы напишете все бумаги, какие вам будет угодно, возьмете вещи и эту вот скатерть – жалко отдавать, но вам она уж точно нужнее, чем мне, – и полетите куда глаза глядят.

– На восток, – поправил я. На душе было удивительно легко.

– На восток.

Я взглянул на ее усталое и грязное лицо, на свесившуюся на лоб седую прядь, невольно отвел ее пальцем в сторону и сказал зачем-то:

– Мы еще встретимся, Фергия.

– Мы обязательно встретимся, Вейриш, – серьезно ответила она и обеими руками пожала мою руку.

Лодка все приближалась, нам махали и кричали, а я смотрел в небо. Туда, где звездой в гриве, гвоздем в подкове, искрой из-под копыт или маленькой всадницей на спине Небесного Коня летела моя Аю…