Денни поняла, что Алессия не такая, как все. Я и раньше привозил сюда женщин, однако Денни никогда не была столь заботлива, как сегодня. Наверное, она поняла, что я влюбился. Влюбился по уши и безоглядно. Я люблю. По-настоящему люблю.

– У тебя есть телефонная линия для переговоров в доме? – удивляется Алессия.

– Дом большой.

Она смеется.

– Да уж!

Алессия переводит взгляд на окно. За ним кромешная тьма. Семь часов? Десять? Совершенно не представляю, сколько сейчас времени.

Она сидит в кресле, закутавшись в зеленое покрывало и поджав ноги. Ест ростбиф и бутерброд с салатом и пьет вино. Она словно источает незримый свет. Такая красивая. И вся моя.

Я подбрасываю в огонь еще одно полено и сажусь напротив нее. Отпив вина, я осознаю, что не испытывал подобного умиротворения со дня смерти Кита. Да что там, вообще не припоминаю, когда мне было так спокойно и хорошо.

Максим выглядит великолепно: взъерошенные волосы, щетина, в блестящих зеленых глазах светятся желание и любовь. Он в бежевом свитере и черных джинсах с прорехой на колене… Алессия поспешно отпивает вино.

– Ты счастлива?

– Да. Преневероятно!

Он улыбается.

– И я. Счастлив, как никогда. Знаю, тебе хотелось бы остаться тут, да и мне тоже, но завтра нам придется уехать в Лондон. Дела.

– Хорошо. – Алессия прикусывает губу.

– Что-то не так?

– Мне нравится Корнуолл. Он не такой шумный, как Лондон. Здесь меньше людей, меньше шума.

– Знаю, но мне нужно осмотреть мою квартиру в Лондоне.

– Обратно в реальность, – шепчет Алессия.

– Эй, все будет хорошо.

Она наблюдает за пляшущими в камине искрами.

– Дорогая, что не так?

– Я… я хочу работать.

– Работать? Кем?

– Не знаю. Горничной, наверное?

Максим хмурится.

– Алессия, тебе больше не нужно работать горничной. Ты очень талантлива. Мы можем подыскать тебе что-нибудь поинтересней. Только надо убедиться, что ты работаешь в Англии законно. Я знаю людей, которые помогут. – Он улыбается, искренне и ободряюще.

– Я хочу сама зарабатывать деньги.

– Понимаю. Но если тебя поймают, то депортируют из страны.

– Не хочу! – У Алессии бешено бьется сердце. Ей нельзя возвращаться домой!

– Я тоже. Не беспокойся об этом. Разберемся.

– Я буду твоей содержанкой? – пристально глядя на него, тихо спрашивает она.

Ей хотелось бы избежать этой участи.

Максим грустно улыбается.

– Только до тех пор, пока не сможешь работать здесь законно. Считай это перераспределением богатства.

– Да вы социалист, лорд Треветик!

– Не исключено.

Они чокаются. Алессия делает глоток вина, и вдруг ей в голову приходит идея. Только согласится ли Максим?..

– Что такое?

– Я буду убираться у тебя, а ты станешь мне платить за это, – набрав воздуха в грудь, выпаливает девушка.

Максим ошеломленно хмурится.

– Тебе не нужно…

– Пожалуйста, я так хочу! – Она не сводит с него глаз, мысленно умоляя согласиться.

– Алес…

– Пожалуйста!

– Ну хорошо. Если тебе так хочется… Но при одном условии.

– Каком?

– Я хочу, чтобы ты не надевала при уборке тот халат и шарф.

– Я подумаю.

Он смеется, и Алессия облегченно улыбается. Будет чем заняться, пока его знакомые решают ее иммиграционный статус.

По телу разливается тепло. Алессия и мечтать не могла, что жизнь приведет ее сюда, в этот огромный старинный дом, к этому красивому доброму мужчине. Она бросила вызов судьбе и сильно рисковала, покинув Албанию. Борясь за свой выбор, ей пришлось пережить немало трудностей. Но вмешался ее Мистер, и вот она здесь, с ним. В безопасности.

Максим любит ее, а она любит его. У нее все впереди. И полно возможностей.

Похоже, судьба наконец-то ей улыбается.

Я просыпаюсь от жуткого крика.

«Алессия!»

В неярком свете ночника я вижу, что она лежит рядом со мной, стиснув руки у груди, словно в ужасе от некоего природного бедствия. Ее губы размыкаются, и вновь раздается крик, жуткий и какой-то потусторонний. Приподнявшись на локте, я осторожно трясу ее за плечо.

– Милая, проснись!

Ее глаза распахиваются. Она обводит комнату диким взглядом и начинает драться со мной.

– Алессия, это я, Максим! – Я хватаю ее за руки, чтобы никто из нас не пострадал.

– М… Максим… – шепчет она, переставая драться.

– Тебе приснился кошмар. Я здесь. Я с тобой. – Я обнимаю ее и перекатываю на себя.

Ее бьет дрожь.

– Я думала… думала…

– Все хорошо. Это просто дурной сон. Ты в безопасности. – Я глажу ее по спине, жалея, что мне не под силу развеять ее страхи и боль.

Алессия постепенно успокаивается и вскоре засыпает. Я тоже закрываю глаза. Одна моя рука в ее волосах, другая на спине; мне нравится ощущать тяжесть Алессии, прикосновение ее кожи. Недолго и привыкнуть…

Алессия просыпается при сером утреннем свете. Она угнездилась под рукой Максима, ее ладонь покоится на его животе. Максим спит лицом к ней – взъерошенный, с приоткрытым ртом и темной щетиной на скулах. Неотразимый. Алессия потягивается. Бок еще ноет, щека побаливает, но в целом она чувствует себя хорошо.

«Нет. Более чем хорошо».

И все из-за спящего рядом замечательного мужчины. Она любит его. Всем сердцем. И, что еще лучше, он любит ее. Даже не верится.

Шевельнувшись, Максим открывает глаза.

– Доброе утро, – шепчет Алессия.

– Действительно доброе, – отвечает он со смешинками в глазах. – Выглядишь замечательно. Хорошо спала?

– Да.

– Тебе снился кошмар.

– Мне? Ночью?

– Ты не помнишь?

Алессия качает головой, и Максим гладит ее по щеке.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

– По-настоящему хорошо? – низким голосом спрашивает он.

– Очень хорошо, – улыбается она.

Просияв, Максим подминает ее под себя.

– Господи, как же мне нравится просыпаться рядом с тобой, – шепчет он, целуя ее в шею.