Со временем Елизавета и Константин станут близкими друзьями. Ему повезет: он умрет в 1915 году, не доживет до октября 1917. Она – доживет. И станет одной из жертв. Ее сбросят в шахту в городке Алапаевске вместе с его сыновьями: Иоанном, Игорем и Константином. С ними погибнут великий князь Сергей Михайлович, князь Владимир Палей, монахиня Варвара Яковлева и служащий молодых великих князей Федор Ремез. Застрелили одного князя Сергея Михайловича – он сопротивлялся убийцам. Остальных бросали в шахту живыми, вниз головой. Еще трое суток из-под земли раздавались стоны, пение псалмов и молитв. Следователи армии Колчака, извлекавшие трупы из шахты, были потрясены: умирающая Елизавета Федоровна нашла в себе силы перевязать разбитую голову Иоанна Константиновича своим платком. Может быть, вспоминала пророческие строчки колыбельной, которую К. Р. написал своему старшему сыну:

За 30 лет до их гибели он будто предвидел…

Стихи, которые он посвящал Елизавете, всегда полны и восхищения и печали:

Добавлю, к слову, что посвящать стихи ее младшей сестре, которая станет императрицей Александрой Федоровной, никому из поэтов не придет в голову. Что же касается печали в стихах К. Р., для нее, судя по всему, были серьезные основания. Брак Эллы был несчастен: юной принцессе никто не сказал, что у ее очаровательного жениха не вполне обычные сексуальные пристрастия, так что супружеских отношений между новобрачными фактически не было. Но дружба была. И Сергей Александрович охотно помогал жене осуществить заветный план: выдать свою младшую сестру за наследника российского престола.

Они впервые встретились в 1884 году. Николаю – 16 лет, Алисе (Алике) – 12. Он не обращает на девочку никакого внимания. Она не сводит с него глаз, и Мария Федоровна это с неудовольствием замечает. Девочка ей неприятна. Через пять лет Алике снова в России, довольно долго гостит в Петергофе. Впечатление императрицы о подросшей девице прежнее: довольно красива, чертами похожа на Эллу, но абсолютно лишена притягательного обаяния старшей сестры, холодна, замкнута. О такой невестке не может быть и речи. Но старшая сестра не отказывается от своих планов: ей очень хочется, чтобы Алике была рядом, и она дарит Николаю фотографии сестры, при случае рассказывает о ней – не дает забыть. Но Николай влюблен в обворожительную Матильду Кшесинскую, приму петербургского балета, ему не до Алике. Эллу это не смущает: мужчина должен пройти через увлечения и ошибки юности. К женитьбе это не имеет никакого отношения.

Через год Алике снова в России. На этот раз – в Москве, в гостях у Эллы. Москва ее покоряет. Петербург – европейский город, Москва – средоточие всего русского, загадочного, могучего. Вернувшись в Лондон, она приглашает к себе священника русской посольской церкви, расспрашивает его о догматах православия, об особенностях обрядов. Более того, она начинает изучать русский язык (которым, кстати, так никогда и не овладеет, сможет по-русски только отдавать приказания прислуге и кое-как объясняться со священниками). Но тогда ее стремление изучить язык произвело впечатление. Невиданно! Все немецкие принцессы, выходившие замуж в Россию, начинали учить язык не раньше, чем официально становились невестами. Алике предложения не получала. Только надеялась.

Надеялась и Элла. Пользуясь расположением императрицы, она прямо заговорила о желанном браке. Мария Федоровна ответила вполне определенно: «Ники слишком молод для брака. Он вскоре должен отправиться в кругосветное путешествие, кроме того, ему предстоит пройти несколько ступеней военной службы. Алике и Ники симпатичны друг Другу? Очень мило, но что тут серьезного? Обычные детские чувства между кузенами». Императрице казалось, что на притязаниях Гессен-Дармштадтской принцессы поставлена точка. Не тут-то было. Став российской императрицей, принцесса еще припомнит свекрови нежелание видеть ее своей невесткой.

В 1893 году, когда болезнь императора делает женитьбу наследника необходимой, Николай неожиданно для матери заявляет:

Моя мечта – когда-нибудь жениться на Алике Г. Я давно ее люблю… Я долго противился моему чувству, стараясь обмануть себя невозможностью осуществления моей заветной мечты… единственное препятствие между нею и мною – это вопрос религии!… Я почти уверен, что наши чувства взаимны.

То, что «вопрос религии» препятствует браку, странно: Алике с таким интересом изучала православие, так восхищалась православным богослужением – и вдруг…

Перемена веры была травмой для большинства немецких принцесс, вынужденных переходить в православие. Но в тех случаях это было понятно: они ничего не знали о новой вере, неизвестность пугала. Здесь неизвестности не было. В чем же дело? В неустойчивой психике? Или в желании «набить себе цену», когда долгожданное предложение руки и сердца наконец получено; показать, что брак невозможен не потому, что этого не хочет злодейка-свекровь, а исключительно из-за преданности невестки своей вере? Думается, имело место и то и другое. Во всяком случае, родителей жениха, которым было и без того невыносимо тяжело (Александр III доживал последние недели), Алиса заставила пережить много тревожных минут.

Любопытны воспоминания известного дипломата Владимира Николаевича Ламсдорфа, занимавшего с 1900 по 1906 год пост министра иностранных дел России. Они заставляют усомниться в этом «давно ее люблю»:

…Рассказывают, будто бы та из сестер (Кшесинских. – И. С.), которой покровительствует наследник-цесаревич, упрекала его, что он отправляется к своей «подлой Алиске» и что будто бы императорское высочество применил тот же самый изящный эпитет, протестуя против намерения женить его. Во время своего первого появления при нашем дворе она даже показалась… уродливой. В те времена наследник-цесаревич избегал встречаться с ней, государыне она тоже не нравилась; в очертании ее рта находили какие-то признаки цельного, но неприятного характера… Теперь уверяют, будто наследник влюблен в нее целых пять лет, будто он все эти годы постоянно носил с собой ее портрет и т. д. и т. п. Все это не соответствует действительности.

Но, в конце концов, не так уж и важно, давно ли Николай полюбил Алике. Не особенно существен и его роман с Матильдой Кшесинской: странно было бы, если бы молодой, здоровый человек хранил девственность, ожидая, пока подрастет его юная невеста. Важно другое: они станут идеальной супружеской парой, любящей и преданной друг другу до последнего вздоха. Так что можно предположить, что наследник сделал правильный выбор. Да, это было бы именно так, если бы речь шла о частном лице, Николае Александровиче Романове. К сожалению, частным лицом он не был. А для российского императора выбор в супруги принцессы Алисы Гессенской стал роковым.