Девочка поспешно отвинтила медную бутыль от ствола. Она держала в руках не мертвый груз. У нее была мощная палка и бомба. Приблизившись к Джелту, она бросила бутыль прямо в зияющую пасть. Пасть вытянулась и впилась зубами в добычу. Селфин увидела, как бутыль поддалась под давлением острых зубов. В металле появились дырки, и Селфин закрыла лицо от ударной волны. Бутыль взорвалась. Сжатый воздух вырывался из нее фонтаном пузырьков.

Когда она снова открыла глаза, оказалось, что коническую пасть разорвало. В глубине горла чернела дыра, сквозь которую виднелась путаница мягких, толстых трубок, соединенных с чем-то круглым и белым.

Это было сердце. Селфин кинулась вперед, всадила на всю длину дуло ружья в покалеченный рот, чтобы раскрыть его еще шире. Сунула свободную руку в дыру, сдерживая рвотные спазмы от липкого прикосновения. Пальцы сомкнулись вокруг чего-то круглого и холодного. Она почувствовала, как зубчики впились в ее ладонь. Сердце обрадовалось ее коже. Оно жаждало ее костей. Оно строило планы на ее плоть. Селфин почувствовала, как оно шевельнулось под ее пальцами, и сжала их покрепче.

– Тебе всегда было плевать на меня! – проревел бог.

Его голос менялся, гласные становились длиннее, в них слышались стоны, согласные превратились в искаженное жужжание. Человеческий разум угасал и уходил во тьму. Прежняя ярость осталась, но яснее всего Харк теперь слышал боль.

– Я всегда заботился о тебе, Джелт! – крикнул он что есть сил, хотя щупальце грозило рассечь его надвое. – Даже когда ненавидел тебя!

Харка тащило вперед, стены трещины обдирали кожу.

– И буду заботиться, пока жив. Но ты должен отпустить меня, Джелт! Ради нас обоих!

Едва эти слова вырвались из его горла, Харк почувствовал: что-то изменилось. Позже он так и не смог понять, что именно. Рев уменьшился, а затем и вовсе прекратился. Хлыст перестал тащить его по трещине. Он по-прежнему туго обвивал Харка, но хватка постепенно ослабевала. Наконец, осталось лишь легкое давление, словно его обнимала чья-то рука. Вдруг хлыст освободил его, медленно и осторожно. Потом бессильно упал, кончик перестал светиться. Харк ошеломленно уставился на него.

– Харк?

В трещине раздался другой голос. Похожий на Квеста. Харк, мучительно извиваясь, выбрался из трещины. Чувствовал он себя так, словно с него сняли кожу. У боковой стены лежало тело бога. Гигантская масса снова стала безжизненными кусками плоти и двигалась только под действием течения. В нем не было ничего от прежнего Джелта. Не осталось тела, которое можно было похоронить. Над которым можно было скорбеть. Все, что осталось от Джелта, хранилось в голове Харка. В его сокровищнице историй. Драгоценной, как золото, и горькой, как болиголов.

Возле останков бога он нашел Квеста и Селфин. Оба были грязными и измученными. В руках Селфин покоилось помятое, треснувшее сердце бога с отходившими от него тонкими трубками.

– Оно мертво? – хрипло спросил Харк.

– Думаю, да, – мрачно ответила Селфин. – Но собираюсь убедиться в этом.

Дрожащими руками она положила бледное, прекрасное сердце Сокрытой Девы на валун и принялась со всей силы колотить по нему рукояткой ружья.

Субмарину «Дитя бездны» нигде не было видно. Похоже, несколько легионеров смогли спастись… если только непредсказуемое дно Подморья не поглотило судно. Харк не мог их осуждать.

Подморье никогда не было спокойным, сейчас же оно просто взбунтовалось. Каменные шпили меняли угол наклона и опасно кренились. На дне открывались пропасти и тут же с содроганием закрывались. Возможно, Подморью не понравилось, что люди убили их новорожденного бога.

«Бабочка» лежала недалеко от двойной скалы. Стекло было покрыто тонким слоем ила и кляксами чего-то липкого. Маленькая субмарина выглядела такой же усталой, как чувствовала себя ее команда.

– Она на удивление хорошо послужила нам, – заметил Квест, глядя на «Бабочку». – Беру назад свои слова, что это не субмарина, а недоразумение.

Употребив прошедшее время, Квест озвучил то, что понимали все: «Бабочка» доставила их в Подморье, но без ее визга попасть на поверхность будет невозможно.

«– Хороший вид, – заметила Селфин, обведя рукой безумный пейзаж. – В следующий раз устроим здесь пикник».

Подморье действительно было живописным как никогда. Немногим людям доводилось любоваться подобными видами, и еще меньшему числу повезло рассказать об этом. Харку неожиданно стала невыносима мысль о том, что они не доживут до того момента, когда смогут поведать эту историю.

«– Еще одна попытка», – сказал Харк и открыл люк «Бабочки».

«– Да, – ответил Квест без особой надежды. – Конечно».

Харк был вымотан. Он весь был в синяках и ссадинах, чуть не умер от удушья и обжегся ихором бога. Больше всего на свете ему хотелось лечь на дно и отключиться. Но вместо этого он забрался в субмарину, плюхнулся на сиденье и одной покалеченной и онемевшей рукой стал накачивать сильфон, а другой дергать рычаги. Послышались бормотанье, плеск, и механизм выплюнул новую партию пузырьков.

Селфин села рядом с ним.

«– У тебя есть план?» – жестами спросила девочка. Она сморщилась и нахмурилась, словно у нее болели зубы, и Харк понял, что она изо всех сил старается не дать себе надежду.

«– Вообще-то нет, – ответил он. – Но ты меня знаешь. Я глупец. Когда что-то не работает, я все равно буду пытаться до последнего».

Легкие горели и почему-то странно трепетали. Он подумал о мертвом боге, совсем не похожем на Джелта, и глаза защипало. Харк громко шмыгнул носом и снова стиснул сильфон. На этот раз появился только один пузырик. Один серебристый пузырик, бессердечно взмывающий вверх. Харк подумал о Джелте, который тонул, действительно тонул в батисфере. О том, как он смотрел на этот пузырик в последние секунды своей жизни. Как он думал в этот миг о том, что Харк бросил его.

Он снова сжал сильфон. Но на этот раз пузырей не было. Ни одного. Джелт, колыхавшийся в толще воды. Лишь слабое хрипение сильфона. Подморье выпило слезы Харка, как поглощало все вокруг. Харк снова налег на сильфон в последней тщетной попытке. Минуту спустя он согнулся в три погибели, заткнув уши, лихорадочно нашаривая шлем. Тембр по сравнению с прежним визгом был иным, но все же очень громким.

– Работает! Все по местам! Трубы могут использовать воду Подморья, они просто не действуют, если в них остался воздух! – Немного подумав, Харк догадался, что и человеческие легкие не могли принять одновременно смесь воздуха и воды Подморья.

В субмарину забрался Квест, и все стали поспешно готовиться к всплытию. Когда их гибель казалась неизбежной, в субмарине царила тишина. Теперь же, стоило появиться крохотному шансу на выживание, вернулось возбужденное, нервное состояние. В субмарине по-прежнему не было воздуха, который помог бы им всплыть, но, по крайней мере, у них была движущая сила. Если повезет, взмахи крыльев «Бабочки» понесут их наверх, как крылья несут птицу в небо.