Оп-па! Какие подробности мне открылись! Значит, если он в какой-то момент потеряет контроль, мне наступит конец. Получается, ему постоянно приходится сдерживаться? И это в такие моменты!

– Значит, со мной ты не можешь по-настоящему получить удовольствие, потому что вынужден себя контролировать? – грустно спросила я.

– Не говори глупости! Так и думал, что ты сразу начнёшь себя накручивать. Нас учат контролю с детства, понимаешь? Для меня – это так же естественно как дышать. Да, сейчас это немного сложнее, но мысль о твоей безопасности отличный сдерживающий фактор. И я никогда в своей жизни не испытывал такого наслаждения как с тобой! Обретя свою пару, начинаешь чувствовать всё намного острее, как будто убрали невидимый барьер. Словно я всю жизнь был в скафандре, а теперь получил возможность ощутить всю глубину тактильных ощущений. Так что даже не думай волноваться на этот счёт. И, пожалуйста, не бойся меня. Я ни за что не позволю себе нанести тебе вред, я смогу контролировать себя столько сколько это будет нужно. – И Алан проникновенно посмотрел в мои глаза.

Ну как после такого признания можно не поверить?

– Хорошо, убедил, – улыбнулась ему в ответ. – Но, скажи, а такие случаи были, чтобы эшр потерял контроль с человеческой девушкой? Можно выжить после такого?

– Рина, вот что ты хочешь, чтобы я тебе сейчас ответил? – немного отстранившись от меня, спросил Алан.

– Правду, конечно. Ты же хочешь, чтобы я доверяла тебе во всём, так дай мне эту возможность. Я верю, что ты правда сделаешь всё от себя зависящее, чтобы этого не случилось, но… я должна знать, – серьёзно ответила я, смотря прямо ему в глаза.

Ох, не нравится мне это его выражение лица, – обречённое какое-то.

– Естественно за две тысячи лет нашего пребывания в вашем мире такое случалось, особенно в самом начале, – отведя глаза в сторону начал говорить Алан. – Последствия были разные, но в основном психологические. Далеко не каждая женщина сможет получить удовольствие от контакта с монстром и тем более, дальше жить с ним под одной крышей. Так что да, выжить после всего этого можно, но… не все этого хотят… Физические увечья получали в основном женщины, кому не повезло столкнуться с эшром во время гона, тогда у нас мозги совсем отключаются. Но всё это было раньше, понимаешь, когда мы приспосабливались к жизни с человеческими женщинами. За последние сто лет не было ни одного подобного случая. Так что, пожалуйста, в ответ на мою откровенность доверься мне, – и Алан с мольбой в глазах посмотрел на меня.

Как же я не люблю, когда он говорит об эшрах, как о монстрах! С моим прекрасным воображением могу придумать всё что угодно, в этом он прав. Но другого ответа я, по сути, и не ждала и, то, что можно выжить и даже остаться невредимой, внушает некоторое спокойствие. Видимо, всё зависит от обстоятельств и чувств. А насчёт психологического момента, раньше, скорее всего, женщины были более впечатлительны, чем сейчас. В наше время в фильмах чего только не увидишь. Так что надеюсь, что в случае экстремальной ситуации (тьфу-тьфу, не дай бог!), я смогу остаться вменяемой. А ведь он переживает, как я отреагирую сейчас, что отвечу.

– Любимый, кому как не тебе я могу довериться в вопросах касающихся твоей расы. Я чувствую, что ты переживаешь за меня, что тебе не всё равно. Так что, я просто запрячу всю эту информацию в дальний ящик своего сознания и постараюсь ни о чём таком не думать, обещаю, – искренне ответила ему я и увидела облегчение в его взгляде. – Но, пожалуйста, больше не говори о своём народе как о монстрах, меня это нервирует. Ну не могу я представить, что вы превращаетесь в нечто ужасное, будучи такими прекрасными в человеческой форме. Вот, например изображения оборотней, когда они находятся в частичной трансформации, мне не кажутся такими уж пугающими. Непривычными да, но не ужасными. А ты так и не захотел толком, объяснить какие вы, а теперь монстрами называешь. А фантазия у меня богатая.

– Давай в душ сходим, а? – решил уйти от темы Алан. И принялся выбираться из кровати.

– Конечно, сходим, – не стала отпираться я. – Но, тебе не кажется, что женщины так реагировали просто потому, что не были достаточно психологически подготовлены к вашей специфической внешности?

– Ох, женщина, ты из меня скоро всю душу вытрясешь! – рыкнул Алан и, подхватив, меня на руки понёс в ванную комнату.

– Но ты же сам сказал, что я имею право на подобные вопросы! – возмутилась я. – И мне кажется, у тебя комплекс по поводу твоей второй внешности и мне это не нравится.

– Какая ты у меня боевая, – чмокнул меня в нос Алан и включил воду. – Конечно, ты имеешь право, но… понимаешь, далеко не всё хочется обсуждать. И даже не надейся: при тебе я не буду перекидываться никогда. Я сказал, что уберегу тебя от всех возможных ситуаций связанных с нашей животной природой, значит, никаких импульсивных поступков не совершу, так и знай.

– Но мне, же интересно, – стала канючить я, нежась от плавных движений мыльной губки по моему телу. – Может у тебя есть хотя бы условные изображения вашей второй ипостаси, так сказать, собирательный образ, а? И не надо будет перекидываться по-настоящему. Я же умру от любопытства, если не увижу.

– Извини, но никаких изображений у меня нет. Неужели так сложно просто забыть, что я могу принимать второй облик? Тебя что, этот не устраивает? – возмущённо спросил муж, прижавшись ко мне сзади. Что же он творит, а?!

– Оч-ч-ч-ень даже устраивает, даже больше, ох! Я от тебя в восторге! Ты самый красивый мужчина на Земле, ах! – не смогла сдержать стоны я, когда от намыливания муж перешёл к откровенным ласкам. Нет, ну какой же он любвеобильный! Надо его как-то переключить, а то меня совсем ноги не держат.

– Давай я тебе спинку потру, а? – предложила я.

Алан, естественно, согласился, ха! Попробуем взять инициативу в свои руки, не всё же ему мной манипулировать.

Для начала решила его просто помыть и принялась со всем усердием намыливать его шикарную спину. И вспомнила ещё кое-какой вопрос, который у меня возник вчера.

– Скажи, Алан, а почему у тебя на теле практически нет волос, а те, что есть маленькие и тонкие? Ты вообще бреешься? – с детской непосредственностью спросила в лоб я.

–Ха-ха-ха! А я всё думал, когда ты об этом спросишь! Открою тебе страшную тайну, – заговорщицким тоном начал отвечать муж, – я не бреюсь, потому что на лице у меня совсем не растут волосы. И как ты правильно заметила, волосяной покров на теле практически отсутствует. Это, скажем так, особенность нашей расы. Не представляю, как можно каждый день сбривать волосы, это же жутко утомительно.

– А вот людям, представь себе, приходится с этим жить, – даже как-то обиделась я, – между прочим, удалять волосы очень больно. Мне перед обрядом полностью удалили всю растительность, и я даже боюсь представить, как мне было больно. Значит, ты не сможешь терпеть меня, если я буду с волосами, да?

– Ну что за глупости! – возмутился Алан и развернулся ко мне лицом, заключая меня в объятия. С каких это пор волосы на теле могут помешать отношениям?