– Поднимайся, Ларс, поднимайся, – шептал Арлинг старику, когда падал сам. Крыши казарм оказались длинными и неровными. Пока он бежал по ним, то успел пораниться больше, чем во время сражения с охраной в шахтах Подземки.

Мясной рынок встретил их гомоном разношерстной толпы, криками торговцев и ревом перепуганного скота, чувствующего приближение конца. Здесь тоже пахло кровью и смертью, но уже не человеческой.

Арлинг опустил Ларса в зарослях тамариска, которые скрыли двух беглецов от любопытных глаз. Только сейчас халруджи ощутил зверскую усталость, неожиданно опутавшую его, словно гигантская паутина.

– Все хорошо, – произнес он и устыдился дрожащего голоса. Поддавшись внезапному желанию, Регарди хотел погладить старика по голове, но тот отстранился.

– Ладно, ничего, я понимаю, – Арлинг прислонился к шершавым веткам кустарника, борясь с приступом сна. – Я сам себя пугаю. Ты только не убегай. Не оставляй меня одного.

Остаться наедине с собой было страшно. Солукрай постепенно отступал, оставляя после себя выжженную степь, на которой вряд ли могло что-то вырасти. В душе Арлинга было тихо и пусто – как в могиле, куда забыли опустить покойника.

* * *

В убежище Вулкана на чердаке кухни у питейной «Жемчужная Яма» было тесно.

Бывший охотник и бывший раб Ларс из Мастаршильда безучастно сидел на мешке со старым перцем и пытался привыкнуть к новому статусу. На нем была новенькая одежда из сундуков вора. Ларс щупал тонкие кружева рубахи заскорузлыми пальцами, которые не смогло очистить ведро мыльного порошка. То, с чем не справилась вода, смоет время. Арлинг не знал, сколько его потребуется Ларсу, но надеялся, что меньше, чем ему самому.

Рядом с мастаршильдцем сидела Альмас, тоже не верившая в то, что ее судьба уже изменилась. Арлинг похитил ее из дома сразу после того, как спрятал Ларса на чердаке питейной. Девушка растерянно озиралась, подозрительно посматривая на каторжника и вора в костюме священника. Регарди нашел изумленного Вулкана на площади перед храмом Омара. Вор уже похоронил слепого драгана в недрах Подземки и не ожидал встретить его еще раз.

Когда Арлинг рассказал ему о плане, Вулкан возмутился, заявив, что его долг перед Джавадом не настолько велик, но при виде ларца с драгоценностями, которые Регарди захватил в доме родственников Альмас, смягчился. Роль провожатого при похищенной девице и беглом рабе ему не нравилась, но возможность сбежать из Сикелии, где разгоралась война, была заманчива.

Арлинг не доверял кучеярам, однако был вынужден рисковать, поручая незнакомцу охранять жизни дорогих ему людей. Вулкан должен был проводить их до Самрии, оставить Альмас в порту у подруги, посадить Ларса на корабль в Ерифрею и при желании отправиться вместе с ним на Северный Континент. На деньги, украденные у Пиров, Арлинг купил три места в караване, который уходил из Иштувэга на рассвете.

Прощание было недолгим, но запомнилось Арлингу навсегда.

– Я не знаю, кто ты, но, наверное, не хочу знать, – сказал ему мастаршильдец, горячо пожимая ему руку. – Мне нечего дать тебе в благодарность кроме совета. Постарайся жить так, чтобы смерти досталось как можно меньше того, что она может уничтожить. Судьба – хрупкая штука. Ее разбить легче, чем стекло. Мне кажется, что я встречал тебя где-то раньше, но, возможно, ты мне просто снился. Как снятся ангелы.

– Не благодари меня, старик, – обнял его Регарди. – Тебе действительно лучше не знать, кто я. Будем считать, что мы друг другу приснились.

С Альмас все оказалось сложнее.

Она долго плакала у него на груди, запретив себя успокаивать.

– Так надо, так надо, – шептала она, вытирая слезы шалью. – Мы ведь не увидимся больше.

– Кто знает, – Арлинг заставил себя улыбнуться. – Если у тебя будут трудности, найди Джавада Рома или командира регулярной армии Евгениуса. Скажи, что ты от меня. Они помогут.

– Ты уверен, что не хочешь поехать с нами? – с надеждой спросила Альмас.

– Мне нужно в Пустошь, – уверенно солгал Арлинг. – Учитель давно ждет меня там. Что это?

Девушка протягивала ему свернутый кусок шелка. Он был почти невесом и пах апельсинами и левкоем. Он пах Альмас.

– На память, – прошептала она. – Прядь моих волос. Она будет хранить тебя в пути, как я буду хранить тебя в сердце.

Арлинг поклонился и спрятал сверток туда, где находились память от других людей, которых он больше не встретит. Курагий, отданный ему Сахаром после Испытания Невиновностью. Прах Беркута, который он до сих пор носил, не решаясь расстаться. Теперь вот – волосы Альмас.

«Не хватает чего-нибудь от имана и Сейфуллаха», – горько подумал Арлинг, тут же устыдившись собственных мыслей. Альмас открыла ему свое сердце, он же не смог дать ей ничего кроме этой поездки, которая могла закончиться совсем не так, как он представлял.

Крепко прижав к себе Альмас в последний раз, он кивнул Ларсу и покинул чердак так быстро, как позволяли ноги.

О том, что он отправлялся в Туманную Башню, Регарди признался только Вулкану.

– Когда ты добровольно продал себя на рудники, я решил, что ты дурак, – сказал тот. – Но теперь я знаю. Ты – сумасшедший. Ивэи – не одно и то же, что надсмотрщики Подземки. Если тебе удалось ускользнуть от надзирателей, – хотя ума не приложу как, – то от стражей Белой Язвы уйти невозможно. Или они тебя, или их госпожа. К Башне нельзя подойти ближе, чем на сто салей. Те, кто не верят и пробуют освободить родственников, заболевают сами и умирают в страшных мучениях. Вокруг Башни есть круг, отсыпанный из битого кирпича. Переступишь за него и можешь обратно не выходить. Ивэи подберут тебя через час, когда по всему твоему телу вскочат гнойные нарывы. Твоего друга давно нет в живых. Возможно, он и был здоров, когда его забирали из Подземки, но, очутившись в Башне, он стал таким же, как все – зараженным Белой Язвой. Сомневаюсь, что у него получилось сбежать от ивэев по дороге. Они, словно клещи. Раз ты попал в их телегу, встать с нее сможешь только для того, чтобы пересесть в корзину, которая поднимет тебя в «больничку». Сколько дней назад его забрали? Даже если ты найдешь его, то только для того, чтобы сказать «прощай». Дольше семи дней с Язвой не живут. Он сглупил, не повторяй его ошибок. Здесь, в Иштувэга, за смертью далеко ходить не надо. Если надоело жить, ступай к страже и скажи, что ты незаконный переселенец с юга. Они тебя быстро укоротят на четверть саля сверху.

Арлинг выслушал его внимательно и с уважением. Хоть он и не доверял вору, Вулкан ему нравился, и он жалел, что они не встретились раньше.

– Жить и не совершать ошибок невозможно, – кивнул ему Регарди. – Позаботься о моих друзьях. И пусть боги будут тобой довольны. Или хотя бы один из них.

– Да уж, черт возьми, – согласился вор. – Не хотелось бы оказаться в Самрии, когда ее засыплет песком. Однако, я постараюсь умереть по-царски – стоя.

Они расстались с последними погасшими звездами. Караван с грузом шелка увез беглого раба Подземки, самую красивую девушку Сикелии и вора, который имел слишком много долгов, на запад, а халруджи направил своих верблюдов на восток. Его друзьям предстояло пройти опасные земли Восточного Такыра, Каньон Поющих Душ и Фардосские Степи, где уже бушевали самумы. Если все будет хорошо – на них не нападут керхи, никто не заболеет Белой Язвой, и им удастся избежать встречи с армией Маргаджана, – они доберутся до столицы через три недели.