Голос умолк, и Сумукдиар почти поверил, что аудиенция завершена. Однако вновь, в последний за этот день раз, раздался потусторонний шепот:

– Теперь этот замок твой…

Когда он вышел из Розового замка, магический барьер больше не сдерживал толпу, однако никто не решался переступать круг, очерченный чередованием красных и белых камней. Сумук остановился на верхней ступени гранитной лестницы, ощутив почти материальный напор тысяч нетерпеливых взглядов. Бахрам спросил сдавленным взволнованным голосом:

– Не томи, говори. Что тебе сказали?

– А разве вы не видели?

С этими словами удивленный джадугяр невольно оглянулся на висевший у входа серебряный лист. Теперь там вновь был портрет Мир-Джаффара.

– Мы видели, что ты разговариваешь со статуей Джуга-Шаха, но слов слышно не было, – объяснил Максуд Абдулла. – Он назвал тебе имя правителя?

Толпа заволновалась, и Сумук поднял руку, чтобы утихомирить излишне темпераментных соотечественников. Заботы этих людей казались ничтожными по сравнению с размахом развернувшихся событий. Вопрос о султане крохотного государства не имел почти никакого значения, когда в битве Добра и Зла решалась судьба всего Среднего Мира, а то и – всего мироздания. Тем более что они не слышали ничего из его беседы с Великим…

Когда стих ропот, Сумукдиар торжественно произнес:

– Дух великого царя Юсифа Джуга-Шаха повелел мне, как Верховному Джадугяру Атарпадана и всего Средиморья. – Он сделал паузу, пережидая всеобщий вздох почтения. – …Возвести на престол достойнейшего. Это должен быть отважный полководец, справедливый правитель, мудрый политик. И еще он должен пользоваться любовью народа и не принадлежать ни к одному из влиятельных семейных кланов, дабы не ущемлять ничьих прав к выгоде своих родичей. Лишь один среди нас обладает безупречной совокупностью этих достоинств… – Он снова помолчал, чтобы усилить эффект. – Это – Горуглу.

Пользуясь общим оцепенением, он быстро и решительно распределил важнейшие посты. Бахрам Муканна Ганлы – великий визирь, Максуд Абдулла – марзабан Акабской провинции, Фарадах Муканна Ганлы – хаким Акабы. Табардан – назир-хекмандар, Шамшиадад – назир мухабарата.

– Начальника городской стражи, – сказал Верховный Джадугяр, – пускай назначит новый султан из числа своих сподвижников.

Попутно Сумук прикинул, кого из верных людей можно будет поставить во главе Колхиды и Хастании. Получалось неплохо – во всяком случае, войне между народами Средиморья пришел конец, и одно лишь это было огромным успехом. Теперь он мог спокойно сколачивать мощную экспедиционную группировку для оказания помощи армии рыссов…

Пока все – кто искренне, а кто по необходимости – поздравляли Горуглу и ставшую султаншей Удаку (а сколько из них перепробовали эту ветреную красотку – спаси, Ахурамазда!), Сумукдиар велел друзьям и нукерам огранизоватъ переезд из тесного городского дома в Розовый замок. В первую очередь следовало перевезти библиотеку, оружие, магические атрибуты, а также – приходилось думать и про такие мелочи – гардероб и постельные принадлежности. «Затем, – подумал он, – надо будет перетащить к себе все, что осталось в доме Салгонадада».

– Как замечательно все решилось, – шепнула ему Динамия. – Теперь ты сможешь стоять над всеми правителями Средиморья. Почти как император.

– Ты права, маленькая. – Он ласково улыбнулся. – Управлять этими марионетками, оставаясь как бы за кулисами… Что может быть лучше?

Она вдруг сделалась грустной и сказала, тихо покусывая губки:

– Я снова видела будущее. Вскоре ты станешь одним из правителей в Царедаре. Кажется, государь поставит тебя во главе приказа Тайных Дел… Только рядом с тобой… – Она отвела взгляд. – Рядом с тобой буду не я, а какая-то другая женщина.

– Ошибка, – легкомысленно отмахнулся он. – Ничто не сможет разлучить нас.

– Хотелось бы верить. – Ведьма вздохнула. – Но, боюсь, должно случиться что-то страшное. Со дня на день.

Сумук нежно обнял тонкие плечи любимой и проговорил с непоколебимой убежденностью:

– Я сумею защитить тебя от любой опасности.

В эти мгновения он и впрямь верил, что всемогущ.

Два дня, последовавшие за коронацией, Сумукдиар делил свое время между официальными церемониями (пиры, приемы, совещания султана с мудрецами и вождями кланов, допросы в подвалах мухабарата) и полезными занятиями. К последним он относил изучение магических атрибутов Розового замка. Уже первое знакомство с этими чудесами древнечародейского искусства невероятно обогатило его познания в области магии. Прежде Сумук и не подозревал, сколь хитроумные заклятия – от гениально простых до чудовищно сложных – помогали правителям прошлой эпохи держать в повиновении огромную державу.

Особенно восхитили гирканца серебряные зеркала и хрустальные кристаллы, посредством которых опытный волшебник мог наблюдать за любым местом государства, а при некотором приложении говве-а-джаду – и за дальними пределами. Еще здесь имелись полированные до блеска золотые и платиновые шары, правильное использование которых позволяло влиять на поступки людей. Впрочем, любое колдовство имеет свои ограничения: возможности этих атрибутов резко уменьшались с расстоянием, да и объект воздействия мог защитить себя, применив подобающие чары. Полный контроль над людьми давала лишь недоступная в обозримые времена корона Джуга-Шаха.

Пока Горуглу и все прочие наслаждались иллюзией власти, Сумук вел переговоры с истинными властителями, налаживая жизнь и порядок на обширном плоскогорье, что раскинулось от Эвксинского моря до Гирканского. Этим вечером из серебряного зеркала на него смотрел седобородый Агафангел. Выслушав бодрый рассказ главного хастанского волшебника, гирканец проговорил, посмеиваясь:

– Был бы суеверным – по дереву постучал бы. Но ты, похоже, прав – дела пошли на лад…

– Да-да, – кивнул Агафангел. – Едва рухнули магрибские чары, как в людях частично пропала враждебность, исчезает злоба. Война прекратилась, можно сказать, сама собой, беженцы уже возвращаются в свои селения.

– И войска возвращаются в свои крепости, – задумчиво добавил Сумукдиар. – Ты знаешь, образ великого царя повелел мне подготовить армию против сюэней. Проследи, дружище, чтобы ваш новый монарх не забывал об этом. Тигранакертский, Гамарский и прочие гвардейские полки следует немедленно пополнить лучшими бойцами, вооружить, экипировать, обучить.

– В этой битве поляжет цвет нации. – Агафангел сокрушенно покачал сединами. – Но тут ничего не поделаешь – если пропустим врага, то будет истреблена вся нация!.. Царь и хмбабеты занимаются подготовкой экспедиционного корпуса, а драконов готовлю я сам при помощи лучших магов. Дней через десять, думаю, корпус сможет выступать.

– И еще отбери десяток молодых крепких магов, – угрюмо приказал гирканец. – Я набираю личную дружину.