Нарушать закон не хотелось, но некроманты вообще вне закона. А значит, и нарушения нет.

Работа такая…

* * *

– Что с лайри Риккэр?

– Не могу понять. Глубокий обморок, или сон, или… Нет, не ясно, – лекарь покачал головой. – Я ее разбудить не могу.

– Ничем? – Трайши это не нравилось.

– Я к ней разве что горящую головню не прикладывал, – огрызнулся лекарь.

Высокородные – они тоже болеют, и кишки у них такие же, как у низкородных, так что ремесло лекаря быстро избавляет от избыточного почтения.

– Не хотите попробовать?

Судя по лицу Шетарана – хотел. Или лучше не к невесте, а к человечке?

– Думаю, можно до завтра оставить лайри под вашим присмотром? – Лойрио Эрен смотрел невинными глазами. – Да, сатро?

– Нет! – Караш воспротивился прежде, чем лекарь успел рот открыть. – Лайри Риккэр отправляется с нами на корабль, и никак иначе.

Рука болела немилосердно. Это кинжалы оставляют ровные резаные раны. Волки же… Волчий укус – штука сложная, рваная, болезненная и долго не заживающая.

Ааша постаралась от души.

– Да, – поддержал Шетаран.

Трайши Ландар сморщил нос, но спорить не стал.

– Тогда я сейчас пошлю за вещами и тоже отправляюсь на корабль. Лойрио Эрен, я еще припомню вашу медлительность.

– Простите, трайши, мне и в голову прийти не могло, что кто-то решится противодействовать! Это же так глупо! – развел руками лойрио.

Судя по злым взглядам, ему никто не поверил. Но лойрио это и не нужно было.

Когда нархи-ро удалились в сопровождении трайши, забрав бесчувственную Тайяну, градоправитель позвал к себе Эмину Шарре:

– В моем кабинете надо заменить окно.

– Да, лойрио.

– А еще… ты у нас все знаешь.

– Что вы, лойрио…

– Не чтокай. Лучше скажи, где найти Вайста?

Спустя десять минут по городу разбежались курьеры с собственноручно написанными записками лойрио Эрена. Конверты следовало отдать Рошеру, Аэлене или Гарту.

* * *

Магрит уже проснулась и тоскливо смотрела в окно, когда пришла Аэлена.

– Жива? Здорова? Все в порядке?

– Жива и здорова. А порядка как не было, так и нет. – Магрит пожала плечами. – Что-то случилось?

– Да. Яну арестовали.

– За что?!

– Там бывший женишок подсуетился… Падла!

Аэлена и покрепче бы выразилась, да смысл ругаться? Свое бессилие показывать?

– Бывший жених?

– Не важно.

Аэлена отлично знала, что самое сложное – ждать. Но сделать больше ничего не могла. Только это.

* * *

– Девчонку погрузили на корабль. Все нархи-ро тоже там. И трайши.

– Погрузили? – вычленил главное Рошер.

– Как тряпку. Она просто свисала с плеча матроса.

– Без сознания? – уточнил Шерх.

– Я подобраться поближе не рискнул, все ж таки огрызок с демона, мог и почуять, но кажется, да. Она без чувств.

– Что с ней могли сделать?

– Аэлена сказала, что ничего. К ней и пальцем не притрагивались, просто что-то произошло.

– Но что?

– Знать бы.

– Ладно. Будем строить план из расчета на то, что придется нести бесчувственное тело.

– Топить корабль не станем?

Шерх ответил волчьей усмешкой:

– Я бы не прочь, но ведь не выплывет… Смотри. Вечером я отпущу всех с корабля…

* * *

Ааша медленно брела по человеческому лесу.

Большому, гадкому, противному… Что делать – она не представляла. Когда Аэлена крикнула бежать, волчица повиновалась почти на инстинктах, потому что поняла – убьют. Собираются убить. От вбежавших людей веяло смертью, руки у них не дрогнули бы.

Она не смогла защитить хозяйку.

Но где ее уязвимая частичка сейчас? Нархи-ро, они ведь хрупкие, слабые, Тайяну кто угодно обидеть может… Тем более те, кто и собирался.

Ааша понимала, что если ее убьют, хозяйке это не поможет. Но не бросать же подругу?

А как выручить?

Столько сложных вопросов, почти неразрешимых…

Кто-то кинул волчице кусок хлеба. Та отвернула голову – настолько она еще не проголодалась – и ускорила шаг. Куда она может пойти? Где друзья в этом огромном городе? Возвращаться нельзя, там может быть предатель. Идти вперед? Куда?

И Ааша приняла самое простое решение.

Она вернется назад, по своим следам. Она пойдет за теми, кто увел хозяйку. Она выследит их, как оленя в лесу, – и убьет, одного за другим. И может быть, тогда подруга вернется.

* * *

Шетаран лежал в каюте и злился. Сидеть было больно, стоять и ходить – вообще нестерпимо. Наглая человеческая девка ударила сильно. Лекарь сказал, что если бы нархи-ро не оказали помощь сразу, он навсегда мог остаться хромым. Вот ведь гадина! А градоправитель и в ус не дует! Даже не подумал ее арестовать, судить за нападение на нархи-ро…

Ладно.

Нога заживет, а он возвращается домой победителем. Тайяна связана по рукам и ногам и для пущей верности привязана еще и к кровати. Так она до Леса и поплывет. Караш хоть и протестовал, но пришлось смириться. Пусть он главный в группе, но за увечье, которое получил Шет, ему придется расплатиться. Или кто-то думает, что жрец спустит с рук увечье своего сына?

Ну-ну…

Немного беспокоил трайши, но люди так предсказуемы. Что им может быть нужно? Торговля. Привыкли делать деньги на всем, что движется, а что не движется – толкать и на этом тоже делать деньги. Так почему нет? Может, Шетаран лично будет вести дела с людьми. За время плавания он хорошо их изучил.

Это глупые, грубые, грязные твари, которые гадят там же, где и живут, ни в грош не ставят свое слово, но ревностно относятся к чужому, любят деньги и ради них готовы на все. Украсть, убить, предать…

Ничтожества, одно слово.

Но эти ничтожества могут быть весьма и весьма полезны, если правильно их использовать, поставить на место и профилактически бить плеткой по рукам. Чтобы не наглели.

Вот как сегодня.

Интересно, что пообещала Тайяна той девке? Почему она бросилась защищать нархи-ро? Вот мужчина повел себя правильно. Чуть потрепыхался и успокоился. А лайри – нет.

Странно.

Ничего, у Шета еще будет время все узнать, пока они плывут домой. Интересно, станет ли отец настаивать на женитьбе? Может, удастся обойтись без этого? Все-таки хорошо бы еще погулять.