5. Начальнику Финансового управления при НКО издать инструкцию по применению настоящего приказа.

6. Приказ ввести в действие с 1 июля 1943 года и передать по телеграфу.

Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза

И. СТАЛИН.

…В один из летних дней 1943 года члены Политбюро прибыли на Автозавод имени Сталина, в цеху которого стояли сияющие лаком деревянные макеты новых легковых автомашин: «ЗиС», «Родина» и «Москвич». Макет «Родины», изготовленный из ольхи, и некоторые узлы в металле привёз главный конструктор разбомбленного в июне завода «ГАЗ» Липгарт, остальные образцы представлял директор завода «ЗиС» Лихачёв. О сроках подготовки машин к запуску в серию пока даже разговора не было, заводы выпускали грузовики и бронемашины для фронта. Легковушки, по заданию партии, конструировали «на потом».

Членам Политбюро представили конструкторов и художников, принимавших участие в работе над машинами, и осмотр начался. Маленков изводил вопросами руководителей заводов, Молотов просто прохаживался, сурово глядя на «мирное железо», а Берия, посверкивая в стороны стёклышками очков, щупал кожу сидений. Самым большим энтузиастом выглядел Сталин: он и смотрел, и вопросами изводил, и щупал, и за руль садился, проверяя, удобно ли будет шофёру в кабине.

— Почему «Родина»? — подозрительно спросил Берия.

— Это было рабочее название, — ответил Липгарт, с некоторым испугом глянув на Сталина. — Сейчас предложено другое, «Победа».

Сталин засмеялся. Когда несколькими днями раньше ему сообщили о намерении назвать автомобиль словом «Родина», он тут же спросил: «И почём у нас Родина пойдёт в продажу?» Ясно, что главному конструктору передали его ироническое замечание, и вот решили переименовать… Сказал:

— «Победа» — это хорошее название. Запустим машину в серийное производство, когда оно уже будет соответствовать факту.

Молотов обратился почему-то к художнику Самойлову:

— Я похожие машины видел в Германии. Мы что, германскую технику копируем?

— Разрешите объяснить мне, товарищ Молотов? — спросил Лихачёв.

— Да, пожалуйста.

— При проектировании «Родины» и «Москвича» использованы элементы конструкции «Опель Капитан», лучшей модели в своём классе. Но эту модель у немцев давно перекупили наши союзники, американцы, а именно компания «Дженерал Моторс»! Так что мы частично копируем не германскую модель 1938 года, а американскую 1939 года.

— Так-так. А своё в наших машинах что-нибудь будет?

— До войны мы кузовную оснастку заказывали в США. Теперь делаем сами. Обратите внимание, в этих машинах есть новинки: электрические указатели поворотов, стоп-сигналы, багажник. А наш легковой «ЗиС», хотя он конструктивно близок американским «Паккарду» и «Бьюику-Лимитед», в большинстве узлов — собственная разработка…

В заключение осмотра Генеральный секретарь спросил у Лихачёва:

— Какой, по вашим расчётам, будет стоимость машин?

— «Победа» — шестнадцать, «Москвич» — одиннадцать, а «ЗиС» — семьдесят пять тысяч рублей.

— Дороговато, дороговато… Как же так?

— Товарищ Сталин, мы дешевле не можем. Иначе потерпим банкротство.

— Народ терпит такую войну… А если часть затрат государство возьмёт на себя?..

— Тогда сможем предложить дешевле.

— Очень хорошо.

Он гордился экономикой СССР. Пусть и не всё получилось так, как виделось в начале пути, но вопреки препятствиям и вражескому противодействию народ создал промышленность высшего мирового уровня. Появились десятки новых отраслей. Раньше во всём мире только Германия, Великобритания и США были в состоянии производить на своей территории все виды промышленной продукции, вести любые конструкторские работы, выполнять сложные научные исследования. Нам понадобилось всего десять лет, чтобы войти в этот «клуб», а кое в чём и превзойти эти страны, товарищи.

Над нами смеялись. Когда мы закупали в США оборудование для тракторного завода и просили заменить предусмотренный проектом подъёмный кран, чтоб он мог поднимать не пять, а пятьдесят тонн — как они смеялись! «Русские не понимают основ экономики! Покупают в убыток!» Да, господа учёные экономисты. С вашей точки зрения, мы слабы в экономике. Зато мы неплохо разбираемся в политике. Тракторный завод, оснащённый мощным краном, мы, когда началась война, легко превратили в танковый.

Мы создали одну дорогую экономику «двойного назначения», вместо того чтобы городить две «дешёвые», отдельно для мирной продукции и отдельно для военной. Мы понимали, что создание двух экономик нам не по силам, да и зачем? Где набрать сырьё и кадры, чтобы обслуживать сразу две? В мирное время военные заводы — омертвлённый капитал. А в войну было бы недозагружено гражданское производство. Сейчас мы строим военные заводы, но так, чтобы после победы над немецко-фашистскими захватчиками можно было быстро перевести их на мирную продукцию!

Когда приехали в Кремль, Молотов, оставшись со Сталиным наедине, спросил:

— Коба, ты что, всерьёз собираешься в наших обстоятельствах производить эти штуки?

— Пока нет. Но когда кончится война, чем будут заниматься эти заводы? Надо думать о будущем.

Сам он о будущем думал часто. Предвидеть — это была его работа, которую и поручить-то больше некому. Кто нацелит людей на преодоление дальнейших трудностей? Что трудности будут, ясно и так. А вот правильно определить «узкое место», нацелить и организовать работу — кто?.. Указать, куда идти — наша ответственность. Когда уже пошли, всякий скажет: это же совершенно очевидный путь! Нет, товарищи. Нет в нашем будущем ничего очевидного. Кроме смерти, само собой.

Раньше думать на такие темы было некогда, а теперь его всё чаще беспокоила мысль, кто сможет взять на себя эту ответственность после его смерти. Он сам такого годного человека не знал. Пробовал некоторых — нет, не то. И если такой не появится…

Он понимал, что окружающие его «вожди», оставшись без его руководства, потащат на высокие должности своих друзей и родственников. Известно, как они вели себя в эвакуации! Отъехали от его взора меньше, чем на тысячу километров, и немедленно обособились от народа. Они создадут кастовое общество! Не безопасность страны, не благо народа, а собственное благополучие — вот что станет главным для них. С такими трудами найденных, воспитанных им настоящих управленцев выгонят! Его, Сталина, правила и методы работы будут высмеивать!

А его уже не будет в этом мире.

«Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас…»

Документы эпохи

Телеграмма И. В. Сталина начальнику Генштаба А. М. Василевскому

17 августа 1943 года