И сразу обнаружил то, что искал. «Джейсиз» включили объявление о мероприятиях на воскресенье и понедельник в Синиссипи-парке: вход свободный, приглашаются все желающие. Игры, еда и развлечения. Кульминацией мероприятий станет фейерверк на закате понедельника, Четвертого июля. В этом году, гласило объявление, спонсорами фейерверка, оплатившими все затраты, стала Среднезападная Континентальная Сталелитейная Корпорация.

Несколько долгих секунд Старина Боб смотрел на объявление, не зная, верить ли собственной интуиции.

Может, он все же ошибся? Но ведь Хоув именно на это и намекал, верно? Саботаж фейерверка, спонсированного компанией! Может быть, взрыв ранит или убьет нескольких человек. Это вызовет всеобщее негодование. И что тогда? Все обвинят Среднезападную Континентальную? Ей придется что-то сделать, лишь бы оправдаться и вернуть доверие населения, а это пойдет на пользу забастовщикам. Вот такая линия выстроилась в уме Роберта в считанные секунды. Это же нелепо! Но Дерри Хоув так не думает, а? Старина Боб ощутил тупую боль в груди. Нет, нет, Дерри. Так нельзя.

Роберт взглянул на часы. Уже десятый час. Выглянул в окно. Начинало темнеть. Скоро начнется фейерверк. Он внезапно подумал о Нест. Она же тоже сидит там, подвергается риску.

Он как будто снова услышал Эвелин: «Роберт, ты пойдешь туда, найдешь девочку и приведешь ее домой».

Он схватил лежавший на стойке фонарик и стремглав выбежал из дома.

К этому времени большая часть народу уже покинула игровые площадки и бейсбольные поля, а также столы для пикников и собралась на поросших травой склонах над санным спуском, граничащим с берегом реки. Была натянута лента, чтобы создать некоторый защитный кордон и с людьми не произошло несчастного случая. Полоски светящейся ленты были видны издалека, да еще и добровольцы с фонариками стояли по всему периметру. Зрители сгрудились на холме, едва не касаясь защитной полосы, расселись на одеялах и в шезлонгах, смеясь и болтая, а темнота уже начала сгущаться. Детишки бегали повсюду, зажигая бенгальские огни. То и дело взрывались самодельные петарды, хоть это и было запрещено. От этих громких хлопков старики подскакивали на местах, недовольно хмурясь. Чем темнее становилось, тем больше нетерпения проявляли ожидающие. Они гудели, словно пчелы в гигантском улье. У чернеющей внизу реки три гигантских прожектора освещали подготовку к фейерверку.

Нест Фримарк сидела с друзьями на одеяле, ела арбуз и запивала его шипучкой. Они расположились высоко на западном склоне холма, где было темнее и где обзору не мешали деревья. Вокруг них было много других людей, но Нест не могла разглядеть их лица и узнать по голосу. В темноте все выглядели незнакомцами. Это вполне устраивало Нест. Она с друзьями, а больше ей никто не нужен.

Она явилась в парк поздно, когда начало смеркаться и уже было трудно рассмотреть что-нибудь. Пересекая границу двора, Нест хранила бдительность: вдруг демон налетит на нее из-за деревьев. Когда Пик прыгнул ей на плечо, Нест подпрыгнула от неожиданности, и они понеслись по направлению к парку. Пик сопровождал ее, сообщая информацию самым серьезным голосом, рассказывая, что увидел, патрулируя в парке на спине Дэниела. Когда Нест благополучно нашла своих друзей, он прекратил свое дежурство. Какое-то время все было спокойно. Нигде не видно демона. Нигде не видно Джона Росса. Мэнтрог, все еще заключенный в древесную тюрьму, не подавал признаков жизни. Даже пожиратели исчезли из виду. Пик пожал плечами. Может быть, ничего вообще не произойдет?

Нест послала ему загадочный взгляд.

Когда Пик покинул ее возле переполненного людьми павильона с неизменными сахарной ватой, попкорном, хот-догами и напитками, она быстро направилась к своим друзьям. Ей смотрели вслед, но никто не стал окликать. Остановили Нест только однажды: это была старинная подруга бабушки, Милдред Уокер, стоявшая на самой дорожке, так что ее было не обойти. Миссис Уокер сказала ей, что очень сожалеет о смерти Ба и о несчастье, случившемся с ее юным другом Джаредом Скоттом, но ей не стоит волноваться: люди из социальной службы позаботятся, чтобы с остальными детьми ничего не случилось. Она произнесла это с такой заботой, что Нест едва не расплакалась.

Позднее Брайанна рассказала им всем, что ее матери стало известно, будто социальная служба уже подыскивает временные обиталища для детей Скоттов. А еще — что Джаред все еще в коме, и дела у него не улучшаются.

И теперь Нест сидела в темноте, пила шипучку и размышляла: до чего же несправедлива порой жизнь. Внизу, на реке, посреди кромешной тьмы, светились красные и зеленые огоньки катеров. Ветра не было; снова стало душно, вернулся запах пыли и увядшей листвы. Но небо было затянуто плотными тучами, закрывавшими луну и звезды, и дождь мог пойти в любую минуту. Может быть, тогда станет прохладнее, смоет всю пыль и духоту, и всем станет полегче. Может быть, он смоет следы безумия…

Одинокий светлячок мелькнул возле лица Нест и исчез в темноте. Кто-то, сидевший рядом в шезлонге, чихнул — это прозвучало, словно собачий лай. Все вокруг засмеялись. Роберт выдал комментарий по поводу микробов у людей во рту, а Брайанна назвала его отвратительным и невыносимым. Роберт встал и объявил, что идет за попкорном; может, еще кому-нибудь купить? Никто не захотел, а Брайанна предложила ему на обратном пути зайти домой и посмотреть в зеркало на свой рот. Роберт удалился, насвистывая.

Нест улыбнулась, почувствовав некоторое облегчение. Подумала, как хорошо ей сидится здесь, в темноте, среди всех этих людей. Она ощущала себя в безопасности, и ничто не могло коснуться ее, ничто не угрожало ее жизни. Какая ложь! На самом деле ей больше всего хотелось раствориться во мраке, слиться со звездами, невидимой, невесомой, невредимой. Интересно, удалось ли Пику что-нибудь узнать? Она пыталась представить, что лесовик сумеет защитить ее, коль скоро возникнет необходимость, но ей это не удалось. Здесь ли еще демон, ждет ли ее? И ждет ли Джон Росс?

Прошло немного времени, и Нест вспомнился Два Медведя. Вот если бы он был рядом и пришел ей на помощь! В нем столько силы — сама она такой силой не обладает, пусть даже он пытался убедить ее в обратном. Оба они носят имена силы, говорил он. Но ее имя сильнее, оно связано с реальной магией. Два Медведя дал ей только то, что мог дать; остальное — за ней самой.

Но что же он дал ей? Мимолетное видение ее бабушки в молодости, бегущей по парку в окружении пожирателей и демона? Экскурс в трагическую историю ее семьи? И все? Она не могла ответить на этот вопрос. Наверное, что-то еще. Более глубокое, более личное. Подумай. Ведь именно он хотел общаться с духами его народа, синиссипи, и это привело его в Хоупуэлл. А связь Нест с магией привела его к ней. Твой народ рискует повторить судьбу моего, предупреждал он, стараясь, чтобы она поняла. Теперь никому неизвестно, кто были мои предки. Никому неизвестно, как они исчезли. Это может случиться и с твоим народом. Это уже происходит, только вы ничего не знаете и как будто сами в этом не участвуете. Твой народ разрушает сам себя.

«Мы не всегда умеем распознать то, что придет и разрушит нас. Таков урок синиссипи».