Я быстро оценил обстановку:

— Садиться рискованно! Нас может задеть шальным ядром.

— Держись как можно дальше! Пока только наблюдаем!

Фрегат огрызался, пятился, но «Гром» перекрыл ему путь, а «Лисий хвост», ни на мгновение не снижая темпа стрельбы, сконцентрировал весь огонь в одной точке.

Яркая вспышка на шипастом чудовище была подобна солнцу, и я не ослеп лишь потому, что был в летных очках с затемненными стеклами. Наива тихо охнула у меня за спиной.

— Взорвалась крюйт-камера! — крикнул я. — Конец кораблю!

Огромный военный фрегат маргудцев, грозное шипастое чудовище, на глазах превращался в разорванный закопченный гроб для тех, кто сражался на нем. Там распустилось несколько алых цветков, слившихся в один огромный огненный бутон, в одно мгновение поглотивший весь маргудский флагман.

Остов корабля, объятый пламенем и дымом, устремился к земле, провалившись в облака, словно тяжелый воз под тонкий лед.

Отжав жезл от себя, я направил «Ласточку» на снижение, но мой курс пересекла череда трассеров, от которых я тут же ушел в сторону, и ни одна из огнепчел не попала в цель.

— Это Рох! — крикнула Наива. — Этот стреколет был угнан!

Я потянул жезл на себя и поймал «Молот глубин» в прицел до того момента, как он успел спрятаться в облаках. Пчелометы рявкнули, огнепчелы с воем ушли к цели, и во все стороны, кружась и сверкая, полетели металлические обломки белой брони.

Рох оказался неважным летуном, запаниковал и вместо того, чтобы рвануть вверх, нырнул вниз. Я угадал его маневр, сделал «бочку» и зацепил хвост «Молота» короткой очередью. Разумеется, его это не свалило — гномы никогда не экономили на броне.

Он метнулся вправо, затем влево, попытался сделать петлю, но на подъеме зачем-то уменьшил скорость и свалился с виража прямо мне под пушки.

На этот раз я его достал. «Молот» вздрогнул, из-под крыла у него пошел дым. Стреколет Роха, вращаясь все быстрее и быстрее, устремился к земле. В какое-то мгновение он вспыхнул, пожар в один миг окутал кабину, отрезая предателю возможность выпрыгнуть и спастись.

Огненный метеорит врезался в болото, развалившись на части.

— А теперь на «Гром», — сказала Наива, похлопав меня по плечу. — Нам всем давно пора вернуться домой.

Которая вполне могла бы называться эпилогом этой истории.

Океан мерно шептал, накатывая на пляж, смачивал белоснежный плотный песок и тихо отступал назад, оставляя на берегу ярко-алые лепестки тропических цветов.

Я шел босиком, держа ботинки в руке. Трехлапый скакал вокруг меня, словно одуревшая от счастья собака, рылся в земле, забегал в воду, пугал чаек и крабов, показывая мне свою радость от того, что я вернулся домой.

Ога я увидел издалека. Он сидел в тени пальмы, растущей на окраине полосы Логова. Трехлапый бесцеремонно залез на колени орку, приветливо квакнул, не забыв испачкать мокрыми лапами его штаны. Ог двумя пальцами взял зверька за шкирку, поднял:

— Я тоже по тебе скучал, приятель.

Тот даже не сделал попытки вырваться, лишь вопросительно хрюкнул и попытался языком облизать нос штурмана.

— Только без нежностей, — весело сказал тот. — На вот тебе подарок.

Ог вытащил из сумки бумажный пакет, внутри которого оказались банановые чипсы — лучшее лакомство для лохматых прожорливых созданий.

Я похлопал по раздутой почтовой сумке:

— За наше отсутствие накопилось достаточно открыток и писем. И особых посылок.

— Тулл в восторге, что мы вернулись?

— Мог бы и сходить, чтобы увидеться с ним. Он рвал бакенбарды, стенал, что мы его разоряем задержками, что он вот-вот продаст алмазные запонки кредиторам и хуже нас только его внуки-дармоеды.

Ог рассмеялся:

— Нас почти приняли в семью. Тулл никогда не меняется. С утра у меня не было настроения спорить с лепреконом. Я зашел в «Лихой вираж» — там полнейшая пустота. Ни души, не считая храпящего Буваллона. Все торчат в гавани и глазеют на «Лисий хвост».

— О да. Появление фрегата Алисы вызвало большой переполох на острове.

— Ну не каждый день с того света возвращаются легендарные корабли великих капитанов. Все хотят знать, что произошло и из какой Изнанки вернулся потрепанный «Гром». Уже пошли слухи, что Север летал за Алисой на тот свет.

— Ну вот, — улыбнулся я. — Появилась еще одна легенда. Возможно, очень хорошо, что мы отправляемся работать. За время нашего отсутствия страсти поутихнут, и никто не будет донимать нас расспросами.

— Наива рассказывает историю, которую придумала команда, так что им сейчас не до нас. Кстати, я встречался с Севером. Он выплатил нам кругленькую сумму.

— За что? — удивился я.

— За помощь. Я деньги не просил, но и отказываться не стал. Мы ведь все-таки помогли. А нам, как ты знаешь, лишние монеты не помешают. Шкипер спас «Лисий хвост», артефакт и ключ уничтожены, и маргудцы еще не скоро оправятся от такого поражения.

— Ну, значит, можно считать, что это конец истории.

Ог внимательно посмотрел на меня, пожевал губами и осторожно произнес:

— Мне кажется, что все только начинается. С нашей работой точно скучать не придется. К тому же прошел слух, что «Свиньи» не слишком довольны тем, что мы сообщили о них Патрулю Пелелео и сорвали захват гномьей шхуны, под завязку набитой серебром.

Я беспечно пожал плечами, взяв сумку с письмами:

— После маргудцев и квезаллэ это даже несерьезно. Будем разбираться с проблемами по мере их накопления. А пока пора в путь, дружище.

Он встал, отряхнул штаны от песка, свистнул, привлекая внимание Трехлапого, носящегося по прибрежным кустам, и мы отправились к «Ласточке». Нас ждала работа.

Москва

Март 2010 — октябрь 2011

Альвы — народ, родственный эльфам и людям. Альвы живут обособленно, в степях Восточного континента, и почти не поддерживают связей с другими народами.

Арахнары — большие пауки, живущие в Союзе. Их семьям принадлежит главный контроль над ткацкими фабриками и ателье на островах.

Бесцветный список — в него входят запрещенные артефакты, имеющие силу оружия массового поражения.

Бэньши — говорят, что бэньши пророчат беду, но в эту примету верят лишь гремлины. Все остальные расы с радостью пользуются услугами плакальщиц. Так как никто лучше бэньши не может предсказать прогноз погоды.

Великие — они же Первые. Правящая династия светлых эльфов на протяжении пяти тысяч лет.