Через некоторое время Гарион привел к костру настороженнуюволчицу.

– Пришло время познакомить тебя с другими членами нашейстаи, – сказал он ей, – так как теперь они и твои товарищи.

– Это противоестественно, – заявила она, хромаярядом с ним.

– Они не причинят тебе вреда, – заверил ее Гариони обратился к остальным:

– Пожалуйста, стойте спокойно. Она захочет обнюхатькаждого из вас, чтобы узнавать потом. Не пытайтесь к ней прикоснуться иговорите потише. Она очень нервничает. – Он повел волчицу вокруг костра,позволяя ей обнюхивать каждого из его спутников.

– Как ее зовут? – спросила Сенедра, когда волчицаобнюхивала ее маленькую руку.

– Волки не нуждаются в именах.

– Но мы ведь должны как-то ее называть, Гарион. Можно яподержу волчонка?

– Думаю, его матери это не понравится. Пускай онасначала к тебе привыкнет.

– Это и есть твоя самка? – спросилаволчица. – Я чувствую на ней твой запах.

– Да, – сказал Гарион.

– Она очень маленькая. Теперь я понимаю, почему она неможет охотиться. А она уже взрослая?

– Да.

– И у нее уже был первый помет?

– Да.

– Сколько детенышей?

– Один.

– Только один? – Волчица снова фыркнула. – Уменя было шестеро. Тебе нужно выбрать самку покрупнее. Уверена, что эта быласамой маленькой в помете ее матери.

– Что она говорит? – спросила Сенедра.

– Это невозможно перевести, – солгал Гарион.

Когда волчица немного расслабилась, Польгара приготовила вмаленьком горшочке отвар из трав, смешала его с пастой из мыла и сахара иприложила припарку к раненой лапе.

– Постарайся не лизать и не кусать ее, сестрица, –велела она. – Эта штука невкусная и должна оставаться на месте, чтобыисцелить твою рану.

– Спасибо, – поблагодарила волчица и посмотрела натанцующее пламя костра.

– Вы, люди, ловко орудуете вашими передними лапами.

– Да, это очень удобно, – кивнула Польгара. Взявспящего волчонка из рук Гариона, она положила его рядом с матерью.

– Теперь я посплю, – решила волчица. Она положиламорду на бочок детеныша и закрыла глаза.

Дарник подошел к Гариону и отвел его в сторону.

– Кажется, я придумал способ, как перевозить ее, непугая лошадей, – сказал он. – Я могу сделать для нее нечто вродесаней, привяжу к ним длинную веревку, чтобы лошади не чуяли запах, и накроюволчицу и детеныша старой лошадиной попоной. Со временем лошади к нимпривыкнут. – Кузнец серьезно посмотрел на друга. – Зачем мы этоделаем, Гарион?

– Я даже подумать не могу, чтобы бросить их в лесу. Онибы погибли через несколько дней.

– Ты хороший человек, – просто сказал Дарник,положив руку на плечо Гариона. – Ты не только смел, но и благороден.

– Я сендариец, – пожал плечами Гарион. – Мывсе таковы.

– Но ты же знаешь, что в действительности ты несендариец.

– Меня воспитывали как сендарийца, а это самое главное,не так ли?

Сани, которые Дарник соорудил для волчицы и детеныша на следующееутро, имели широко расставленные полозья и низкую площадку, чтобы они не моглиопрокинуться.

– Возможно, было бы лучше использовать колеса, –заметил кузнец, – но у меня их нет, а изготовление отняло бы слишком многовремени.

– Я обшарю следующую деревню, которая попадется нам напути, – сказал Шелк. – Может, мне удастся отыскать какую-нибудьтележку.

Они тронулись в путь сначала медленно, но, увидев, что саниуверенно скользят по сырой земле, перешли на обычный легкий галоп.

Шелк на скаку заглянул в карту.

– Впереди город, – сказал он Бельгарату. –Думаю, там мы сможем узнать, что новенького в мире.

– Почему тебе нужно заезжать в каждый город, которыйнам попадается? – спросил его Бельгарат.

– Я городской житель, Бельгарат, – ответилдрасниец. – Мне не по себе, если я долгое время не могу ощутить под ногамибулыжники. Кроме того, нам нужны припасы. Волчица Гариона ест за двоих. Почемубы вам не объехать вокруг, а мы бы догнали вас за городом?

– Мы? – осведомился Гарион.

– Ты ведь поедешь со мной, верно?

– Очевидно, поеду, – вздохнул Гарион. – Еслитебя отпустить одного, так ты обязательно попадешь в неприятную историю.

– Я? – возмутился Шелк.

Закет потер небритую щеку.

– Я тоже поеду, – сказал он. – Теперь я ужене похож на свое изображение на монетах. – Император сердито взглянул набороду Бельгарата. – Как вы можете это выносить? – осведомился он,свирепо царапая щеку. – Этот зуд доводит меня до исступления.

– Все дело в привычке, – отозвалсяБельгарат. – Мне, напротив, не по себе, когда у меня ничего не чешется.

Путники подъехали к торговому городку, в прошлом недурноукрепленному. Он примостился на вершине холма и был окружен каменной стеной состорожевыми башнями в каждом углу. Облачность, царящая над Даршивой, делалагород серым и унылым. Ворота не охранялись, поэтому Шелк, Гарион и Закетбеспрепятственно въехали на пустую улицу.

– Интересно, сможем ли мы кого-нибудь здесьобнаружить? – промолвил Шелк. – Если нет, то, по крайней мере,обшарим магазины в поисках продуктов.

– Вы когда-нибудь за что-то платите, Хелдар? –сердито осведомился Закет.

– Нет, если могу не платить. Ни один честный торговецне упустит возможность украсть.

– Тебе известно, что этот молодой человек насквозьиспорчен? – обратился Закет к Гариону.

– Время от времени мы это замечаем.

Свернув за угол, они увидели группу людей в рабочих халатах,грузивших фургон под руководством потного толстяка.

Шелк притормозил лошадь.

– Куда все подевались, приятель? – спросил онтолстяка.

– Бежали в Гандахар или Далазию.

– Бежали? Почему?