Правда, в самом тексте нет никаких указаний на то, что его автор — Шомейль, но это явно подразумевается. По крайней мере, у читателя возникает такое впечатление. В верхнем левом углу листка красуется герб (сжатая рука, которая держит розу), представляющий собой эмблему социалистической партии Франции. Вверху, заглавными буквами, напечатано объявление: «В ЯНВАРЕ БУДУЩЕГО ГОДА — ВО ВСЕХ КНИЖНЫХ МАГАЗИНАХ: ЖАН-ЛЮК ШОМЕЙЛЬ «УЧЕНИЕ ПРИОРАТА СИОНА» (В 5 ТОМАХ)». А внизу был напечатан следующий текст:

«Написать книгу «Сокровище Золотого треугольника» меня вынудил сам Приорат Сиона, — заявляет Ж.-Л. Шомейль. — И вот теперь я намерен раскрыть правду об этом деле».

Этот труд убедительно покажет, что «Священная тайна» (так во французском переводе назвалась наша книга «Святая Кровь и Святой Грааль». — Авт.) суть не что иное, как груда разрозненных материалов, не имеющих под собой твердого основания. Более того, Пьер Плантар с 1981 г. не является Великим магистром, и во главе ордена Приоров Сиона стоит англичанка по имени Энн Эванс, настоящий автор этих параноидных бредней!

Пьер Плантар — не кто иной, как… [далее следует оскорбительное высказывание о Плантаре, Вазаре и кураторе музея Стенэе, которое мы не сочли возможным привести здесь. — Авт.]. (1)

Необходимо отметить, что в 1952 г. Пьер Плантар организовал нелегальный вывоз из Франции в Швейцарию (в Юнион де Банк Свисс) золотых слитков на сумму более ста миллионов [франков]…»

Далее следует резкий личный выпад против Плантара, который мы просто не можем воспроизвести публично и который в любом случае не имеет отношения к нашей истории. Затем следует резюме:

«Это дело, как и многие другие, носит явно закулисный характер, поскольку Пьер Плантар еще с начала 1958 г. является секретным агентом де Голля, занимая пост секретаря Комитета общественного спасения. В 1960 г. он установил контакты с Жераром Седом, а также заручился поддержкой Андре Мальро внутри ордена, когда в нем вспыхнул кризис, к которому был причастен другой деятель — Филипп де Шеризи…(2)

В 1980 г. некий Ж. П. Делу и Бретиньи начали издавать [журналы] «Inexpliqim», «Atlas» и «Nostra», выходившие под эгидой одного из приоров Сиона, Грегори Пона, а также выпустили в свет «Ренн-ле-Шато: тайная глава» — цветную книжку-буклет, изданную тиражом 220 тысяч экземпляров. После всего этого «Nostra» зашла столь далеко, что провозгласила Плантара будущим Великим Монархом, а сегодня «Hebdo-Magazine» поддерживает Жака Ширака, который весьма благосклонно относится к деятельности приоров Сиона…»

Как мы уже видели, лишь вводный абзац этого текста приводит непосредственную цитату из Шомейля. Все нижеследующее преследует цель создать впечатление, что это — слова самого Шомейля. Однако нет никаких уточнений, сам ли Шомейль сказал это или же эти слова ему приписывает анонимный автор памфлета.

В тексте есть один момент, требующий некоторого уточнения, которое читатель найдет в примечаниях в конце книги. Есть и момент, нуждающийся в уточнении. В одном месте мы видим, что автор памфлета не просто торопится с выводами, а совершает, так сказать, прыжок с шестом. В предисловии к «Святой Крови и Святому Граалю» мы выразили особую благодарность Энн Эванс, нашему литературному агенту, «без которой, — как мы отметили, — эта книга вряд ли была бы написана». Видимо, на основе этого утверждения автор памфлета пришел к выводу, что некая англичанка по имени Энн Эванс была для нас основным источником информации и, следовательно, именно она — истинный автор нашей книги. Такого рода измышления сразу же ставят под вопрос и все остальное содержание памфлета. Тем не менее на некоторых моментах надо остановиться поподробнее.

Прежде всего этот памфлет вполне мог послужить предметом судебного разбирательства. Если бы мы захотели, мы могли бы подать жалобу в суд. То же самое могла сделать и Энн Эванс. Обвинения и оскорбления, нанесенные Вазару, Шеризи и Плантару, были еще более чувствительными. Тот, кто состряпал этот текст, понимал, что идет на риск и расследование может закончиться для него весьма плачевно. Почему же тогда этот текст все же был написан и распространялся по почте? Чтобы привлечь внимание к Шомейлю? Поставить его на первый план? А если да, то ради чего?

Второй важный момент заключался в том, что главной целью памфлета было скомпрометировать Плантара и Приорат Братства Сиона. И, однако, либо вследствие недосмотра, либо благодаря тонко рассчитанной хитрости он достиг как раз обратного. Каковы бы ни были моральные качества Плантара, он представлен крупной фигурой — «секретным агентом де Голля», человеком, который мог обращаться за поддержкой к самому Андре Мальро и распоряжаться крупными денежными суммами. В итоге всех этих фактов Плантар мог показаться фигурой более зловещей, но никак не малозначительной. То же самое относится и к Приорату Братства Сиона. По утверждению памфлета, Приорат неким коварным образом «побудил» его автора взяться за труд. Орден мог финансировать издание ряда журналов и по собственной воле публиковать или задерживать материалы. Он явно имел доступ к средствам массовой информации и, как нетрудно догадаться, имел немалый доход. Он пользовался симпатиями Жака Ширака. Здесь у читателя вновь возникает впечатление, что эта организация довольно мрачная, но в то же время влиятельная и могущественная. Если целью памфлета было дискредитировать и бросить тень на Плантара и Приорат Братства Сиона, то его анонимный автор решил достичь ее весьма странным путем.

УКРАДЕННЫЕ АРХИВЫ

По нашей просьбе один из наших представителей в Париже позвонил Шомейлю, договорился о встрече с ним и заодно задал ему несколько вопросов о памфлете. Вскоре при встрече с ним мы повторили те же вопросы. И в том, и в другом случае Шомейль выразил резкий протест и заявил о своей непричастности к этому делу. Да, он был согласен с некоторыми положениями памфлета, но отрицал свою причастность к его написанию. На него, по его словам, часто возводят напраслину. Это было утверждение, которое не следовало сбрасывать со счетов. Дело в том, что Шомейль бывал тяжел на руку, если нее сказать — саркастичен в своих высказываниях, как приватных, так и публичных. В одной из своих книг («Du premier ou dernier templier»), экземпляр которой он любезно подарил нам при встрече, он обрушивался на нас с нападками, выдержанными в тоне, способном спровоцировать скандал. Другие жертвы его словесных эскапад, не обладавшие таким чувством юмора, как мы, были бы просто счастливы осадить и проучить его.

На встрече с нашим представителем Шомейль заметно нервничал. Естественно, Плантар угрожал ему судебным разбирательством, и Шомейль, несмотря на всю свою напускную дерзость, опасался этого. И если он действительно был невиновен, он мог почувствовать себя в положении ответчика в суде.

Через несколько дней после получения пресловутого памфлета анонимного автора мы получили от Плантара объемистый пакет с бумагами. Видимо, не зная, что мы уже удостоились чести получить памфлет, Плантар тоже прислал нам его экземпляр. Он также приложил опровержение этого памфлета в виде листовки, отпечатанной на хорошей бумаге и озаглавленной «La Camisole Bulletin «Torchon-Reponse» No.1» с текстом, написанным Дуй Базаром. Текст был столь же оскорбительным, как и в памфлете, но, по крайней мере, более связным. В письме была также приложена копия письма Плантара Шомейлю. В этом письме Плантар обвинял Шомейля в том, что это он написал памфлет, и требовал официального публичного отказа от обвинений в свой адрес. Если такого отказа не последует, писал Плантар, он подаст иск об оскорблении достоинства. Точно так же поступят и Луи Вазар и маркиз де Шеризи.