Тич меж тем встал и наклонился вперёд, опершись на стол огромными ручищами

- Ну что, парни? Добро пожаловать в ад!

Раскатистый бас гремел, отдаваясь во всех уголках таверны. Сильвер, дотоле погружённый в собственные мысли, встрепенулся. В глазах его сверкнули холодные искры.

- Что с тобой, Питер? - встревожено поинтересовался Вольверстон.

- Ничего, - рявкнул Сильвер, со всей силы ударив по столу наполовину опустошённой бутылкой.

Стекло треснуло, и крупные капли вина разлетелись вокруг, подобно крови. Тич с любопытством взглянул на Сильвера, но тот будто с цепи сорвался

- Эй, капитан Тич! Только и умеешь, что богохульствовать! Хочешь погубить людей?

Тич качнулся вперёд. Чёрные глаза его вращались в орбитах, придавая великану ещё более дикий и жестокий вид.

- Молчи, юнец паршивый! Хочешь стать проповедником - продавай корабль и надевай рясу! А не хочешь - приготовься к смерти! Я проучу тебя!

- Это я проучу тебя! - голос Сильвера срывался на крик, - сегодня же ты предстанешь перед Создателем! Ответишь за всё!

Вольверстон покосился на Уоллеса. Тот мягко тронул руку Сильвера.

- Успокойся, приятель. Он пьян.

Но Сильвера уже было не остановить.

- Этот богохульник должен ответить. Я убью его. Сегодня.

Тич рассмеялся, раскатистый бас вновь донёсся до самых дальних уголков таверны. Одним глотком осушив бутылку, он выхватил кинжал.

- Да ты рехнулся, Сильвер! Вы тоже пропащие люди. А то, что ты даёшь деньги на церкви... Кому это надо? Жирным каплунам в рясах? Лучше на выпивку потрать и на хорошую девку.

- Не смей! - Сильвер рванулся вперёд. Вольверстон схватил его за плечи, удерживая от броска. - Бог видит, что происходит в душах. У многих не было иного выбора, но в нашей власти остаться человеком или превратиться в зверя, как это сделал ты.

- Почему я должен сносить твои оскорбления, недоросток?

Глаза Тича горели ненавистью, но ром уже крепко ударил ему в голову. Выхватив саблю, он сделал неуклюжий выпад и тотчас же повалился на пол под общий хохот матросов обеих команд.

Наутро все собрались на пристани. Вольверстон был мрачен. Уоллес тревожно поглядывал на прохаживающегося по каменным плитам Сильвера. Лишь Хэндс, как всегда, расставлял фигуры на шахматной доске. Вокруг плотным кольцом стояли пираты. Вскоре появился Тич. Он шёл уверенно - винные пары уже выветрились из его сознания. За ним следовали секунданты и корабельный врач.

- Может, ещё передумаешь, парень, - расхохотался Тич, взглянув на щуплого невысокого Сильвера. - Сам знаешь, мне малолетку прирезать - что муху раздавить.

- Я готов. - спокойно улыбнулся Сильвер.

- Камзол сними, парень! А то сейчас жарко будет.

Усмехнувшись, Сильвер лишь расстегнул верхнюю пуговицу.

- Получай! - Тич молниеносным рывком бросился вперёд и замахнулся, но лезвие сабли с лязгом ударилось о клинок Сильвера. Тич отпрыгнул назад и ринулся в атаку. Ложный выпад, отскок, и Тич он вновь метнулся на противника. Сабли скрестились вновь. Тич разразился проклятиями.

- Не нравится? Ничего, сейчас и ты узнаешь, что такое ад.

Сжав левой рукой подвешенный на поясе пистолет, Тич нажал на спуск. Пуля просвистела над головой Сильвера. Уоллес с тревогой взглянул на Вольверстона.

- Что-то вяло дерётся Питер. Не дай Бог...

Вольверстон похолодел. В мозгу его свербили слова капитана. «Что-то случится, и очень скоро...». Так вот, значит, что... Главное - вовремя броситься на помощь. От судьбы не уйдёшь. Нэд вновь взглянул на сцепившихся в схватке противников. Сильвер дрался осторожно, пытаясь найти слабые места в обороне противника. Тич же постоянно нападал, тесня Сильвера по направлению к пирсу. От беспрестанной пальбы над местом дуэли сгустился дым.

- Вот уж рубака хвалёный! А я-то слышал, что тебе нет равных!

Тич зловеще рассмеялся. Сжав в левой руке пистолет, он уже собирался разрядить его прямо в грудь Сильвера, но вдруг застонал. Рука повисла, как плеть.

- А я думал, что ты умеешь драться, - усмехнулся Сильвер. - Нет, в кругосветке проку от тебя не будет.

Тич стиснул зубы, зарычал и, замахнувшись саблей, ринулся вперёд. Сильвер взметнул левую руку. Почти не целясь, нажал на спусковой крючок. Тич тяжело задышал. На губах выступила пена. Он опустился на колено, но тут же вновь метнулся к противнику. Замахнувшись, со всей силы рубанул саблей. На камзоле Сильвера, рядом с левым плечом, расплылось чёрное пятно. Сквозь смуглую кожу всё явственнее проступала бледность. Тич подался вперёд всем корпусом, но удержался на ногах. Отбросив саблю, он сжал в правой руке пистолет и шагнул вперёд. Раздался выстрел. Сильвер опустил дымящийся ствол. Он опередил противника. Тело Тича тяжело опустилось наземь. К поверженному капитану тотчас же бросился корабельный лекарь.

А тем временем Сильвер, развернувшись, направился к «Арабелле». Но с каждым шагом лицо его всё больше бледнело, а на лбу выступала испарина. На каменные плиты мерно падали алые капли.

- Надо же, - со злостью рассмеялся один из секундантов Тича. - Я-то думал, что у принца кровь голубая.

- Замолчи, болван, - огрызнулся Вольверстон, направляясь в сторону слабеющего Питера, - лучше помоги своему капитану, а то пока ты тут болтаешь, он с жизнью распрощается.

- У всех кровь одинакового цвета, - Сильвер пытался шутить, но Вольверстон заметил, что он с трудом держится на ногах. - Даже у королевы Анны.

А что, ты видел её раненой? - не сдавался упрямый матрос. Сидя на каменных плитах рядом с Тичем, он пытался остановить кровотечение. - Не верится мне, что ты при дворе бывал.

Хватит болтать, Джон, - рассерженно пробурчал лекарь. - Помоги лучше, а то гляди, как кровь хлещет.

Матросы замолчали, занявшись ранами Тича. Вольверстон взял Сильвера под руку.- Хватит строить из себя героя, - шепнул он. - Иди лучше в свои апартаменты. А ты, Уоллес, возвращайся на «Арабеллу». Передашь, что капитан легко ранен и несколько дней проведёт на берегу.Ослабевший Сильвер не стал сопротивляться и, опершись на вовремя подставленную руку, направился вверх по улочке. Стояла жара, и лишь редкие прохожие появлялись на улице, предпочитая от зноя в тени деревьев. Вольверстон и Сильвер вошли в калитку и вскоре оказались в прохладной темноте комнат.

- Не пускай никого, Нэд, - едва успел пробормотать капитан, как тотчас же упал без чувств, предоставив Вольверстону полную свободу в его хирургических занятиях.