Эшлин махнула рукой:

— Он знал об этом. Мэддокс не мог отвезти меня сам, потому что я не слышу разговоров, когда он со мной, так что ему пришлось пойти на компромисс и отпустить меня с охраной. Он понимал, что в противном случае я сбегу тайком. В общем, некоторые охотники тоже отправились в Чикаго. Они боятся тебя и не знают, на что ты способна.

Охотники боятся ее. Они опасались ее еще тогда, когда она находилась у них в плену, запертая в пирамиде, хотя Гвен ничего не могла им сделать. Ну, или почти ничего. Но она больше не беспомощна. Эта мысль заставила ее улыбнуться. Сабин тоже сиял от гордости.

От этого зрелища по ее телу пробежала дрожь, а дыхание обожгло легкие. Когда Сабин смотрел на нее так, она почти верила, что он по-настоящему ее любит и сделает ради нее все что угодно. «Не отвлекайся».

— Что с пленниками?

— Все еще под замком. — Не отрывая от нее глаз, Парис поставил кий на пол и оперся на него. Он был бледнее обычного, вокруг глаз собрались морщинки. — Мы с Аэроном, мастера на все руки, позаботились о них.

— А я помоггала, — встряла демоница Легион.

Позаботились. То есть пытали. Сабин допрашивал их? Гвен знала, что ему нравилось это делать, но после той битвы он почти не отходил от нее.

— Дети…

— Как я уже говорил, их разделили на несколько групп и переправили в более удобное жилище. Они напуганы и не использовали свои способности. Пока. Так что мы точно не знаем, с чем имеем дело. Но не беспокойся, мы обязательно выясним это у взрослых, — сказал Сабин.

Парис кивнул с мрачной решимостью:

— Займусь этим по возвращении. Я отправляюсь с вами.

Сабин и Аэрон обменялись тяжелыми взглядами.

— Ты остаешься здесь, — возразил Сабин. — Вернее, вы все остаетесь. В крепости должно быть как можно больше воинов. Ведь мы не знаем, сколько охотников осталось в Буде.

— Кроме того, Торин видел Галена в городе, — сказала Камео. — Мы пока не засекли его, значит, он где-то прячется, собирается снова напасть.

Сабин подошел к Гвен и сильной рукой обвил ее талию. Она не протестовала. Пусть разум ее был полон сомнений, но тело признало, что принадлежит Сабину. Гвен ощутила аромат лимона, наркотик, к которому пристрастилась.

— А ты, Парис… У тебя появилась дурная привычка подвергать опасности жизни тех, кто находится рядом с тобой. Ты останешься здесь и придешь в себя.

Парис открыл рот, чтобы возразить.

— Торин позаботится об организации нашей поездки, — сказал Сабин, не обращая внимания на Париса.

Его пальцы скользили по руке Гвен.

— Вам придется лететь обычным рейсом, — кивнул Торин. — Ребята улетели в Штаты на самолете, который мы всегда фрахтуем.

— А что, если нас обнаружат охотники? И как мы пронесем оружие в самолет мимо таможни? — Если у них найдут хоть один клинок, их немедленно задержат, будут допрашивать — лишняя трата времени, — а может, даже арестуют.

— Есть кое-какие идеи. — Сабин поцеловал Гвен в висок. — Доверься мне. Я давно этим занимаюсь. Нас не засекут.

— Привезите Рейеса и остальных домой живыми и здоровыми. — Даника нервно сплела пальцы, словно творя молитву. — Пожалуйста.

— Пожалуйста, — эхом отозвалась Эшлин.

— И не забудьте Анью, — сказала Кайя. — Что бы она там ни наделала.

— Сделаю все, что в моих силах, — ответила Гвен. Вот только хватит ли этих сил?

* * *

— Скажи мне, зачем богиня путается с демоном?

Анья молча смотрела на заклятого врага своего любимого. Перед ней стоял Гален, одержимый демоном Надежды. Он устроился возле одной стены ее новой тюрьмы, а она — напротив, у другой. Его длинные белые крылья были сложены за спиной. Глаза были лазурно-голубыми, как небо, и чем дольше Анья смотрела в них, тем отчетливее — она могла бы в этом поклясться — видела в них пушистые белые облака. Такие глаза были созданы, чтобы убаюкивать и успокаивать.

Но ее они просто бесили.

Призрачный Мальчик «сопроводил» ее — чертов пацан контролировал ее тело так, словно оно было его собственным, — в эту тесную дыру и ушел. Она ждала. Ждала. Одна, кипя от ярости. Теперь она знала, что охотники приберегали ее для своего вожака. Он был в Буде, где и узнал, что здесь его ждет роскошный подарок.

Тем временем крики Гидеона эхом отражались от стен, им вторил смех его мучителей. Бедный демон Лжи. Анья чувствовала себя немного виноватой, ведь она часто дразнила его. Интересно, выдал он какие-нибудь секреты охотникам или нет?

— Тебе нечего ответить, красотка?

— С ним я весело провожу время, вот зачем.

Они совершили ошибку, не связав ее и не заковав в цепи. Видно, считали, что Галену для охраны достаточно Призрачного Мальчика. Он был чем-то вроде страхового полиса. Что ж, скоро они узнают, что надо было обратиться за страховкой в компанию понадежнее. Теперь, когда Анья покинула странную металлическую камеру, силы начали возвращаться к ней. Скоро она превратится в кошмар наяву. И они получат то, что им причитается.

Восстанавливался ли Люсьен так же быстро, как она? Анья ненавидела, когда им приходилось разлучаться.

Губы Галена изогнулись в медленной удовлетворенной улыбке.

— А ты злюка. Мне это нравится. Люсьену повезло. Чертовски повезло. Когда урод вроде него завоевывает сердце такой, как ты, это кроме как чудом не назовешь.

Даже его голос успокаивал. Все в нем, казалось, было создано, чтобы внушать надежду, он походил на яркий луч света в комнате, полной тьмы и страха. Только он не знал, что Анья любила тьму. Всегда любила.

— Он не урод, — ответила Анья, вышагивая вдоль стены. Чем больше она будет двигаться, тем меньше на нее будут обращать внимания, подумала она. — Он благородный, любящий и восхитительно жестокий.

Гален издал смешок:

— Но он же одержим демоном.

Она остановилась перед ним, выгнув бровь.

— Ну да. Как и ты, черт бы тебя побрал.

— Нет. — Гален терпеливо покачал головой. — Я — ангел, ниспосланный с небес, чтобы очистить землю от зла.

— Ха! — Она снова принялась мерить шагами камеру. — Отличная шутка. Все еще верим в свои фантазии, да?

— Я не собираюсь обсуждать свое происхождение со шлюхой демона. — В его голосе уже не было веселья. — А теперь расскажи мне, что Владыкам известно о тех двух артефактах, которые пока не найдены.

— А кто сказал, что они не найдены? — поддразнила его Анья.

В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь учащенным стуком сердца.

— Верно. Кстати, чтобы ты знала, один артефакт у меня.

Ублюдок. Неужели это правда?

— Если бы они нашли все четыре артефакта, то сейчас не были бы здесь, в моей власти. Они искали бы ларец. А может быть, уже и нашли бы его.