Парень тряхнул головой. Он даже не старался вникать в пространные объяснения Дайлины Васп. Ментор рассказала обо всем еще вчера. Фирс не сомневался в Керинне: выложила от и до. Да, это было нечестно и неспортивно, но ему нужна эта победа.

– Я первый, – южанин, не дожидаясь жеребьевки, вышел из группы студентов.

– Но… – Дайлина немного растерялась. – А сферу?

Хассел вопросительно посмотрел на крохотный артефакт.

– Ты серьезно?

– Не положено без… – девушка явно не справлялась с возложенными обязанностями.

– И что же ты сделаешь? – подбоченился маг.

– Не допущу до состязания!

– Аргумент, – стихийник сдался и принял сигнальную сферу. – Это все?

– Все.

– Тогда пропусти.

Дайлина отошла в сторону, и Фирс шагнул в затененный лабиринт.

Слишком часто им повторяли, что магия элементалей безразлична духам и одержимым. Будь ты хоть трижды талантливый огневик, уничтожить потустороннюю сущность не сможешь. Задержать, дезориентировать – не более. Впрочем, с простыми бессат морт можно справиться подручными средствами. Зачарованный хлыст способен захватить духа, а дальше нехитрый ритуал изгнания. Главное, увидеть его. А это непросто, если тьма не шепчет тебе и не делится своим зрением. Но для этого есть особые артефакты. Специальные очки или что-то в этом роде. Оставалось только найти их среди зеленых, колючих стен лабиринта.

Несмотря на то что Хассел знал о нюансах испытания, он все равно нервничал, продвигаясь вглубь. Шаг за шагом становилось холоднее. Не спасала теплая куртка, а пламя парень использовать не рисковал. После прекращения занятий с Натт, огонь снова стало невозможно контролировать.

Еще несколько метров, и коридор вывел его на круглую площадку. Здесь было холоднее всего, а на столе лежали кнут и монокль. Даже искать не понадобилось. Стихийник быстро схватил артефакты.

С моноклем пришлось повозиться, тот никак не хотел держаться. Парень смешно кривил лицо, пытаясь зажать линзу, но она постоянно падала. Благо цепочка не давала стеклышку разбиться.

В итоге Хассел сдался и стал просто придерживать монокль рукой, что значительно затрудняло использование кнута. Парень чертыхнулся. Правым глазом было неудобно целиться. Но выбор невелик. Хлыст держать он мог только левой.

Хитрая девчонка. Фирс улыбнулся, думая о Натт. Но он справится и не разочарует ее.

Комната преобразилась, когда он смотрел сквозь линзу. Теперь везде шевелились невидимые раньше тени. Они жили своей жизнью, переплетались, переползали с одной стороны площадки на другую, приближались к незваному гостю.

Южанин ждал чего-то подобного, но все равно оказался не готов. Страх и отвращение сковывали движения. Неужели Мёрке всегда видит их? Не позавидуешь. Он бы точно сошел с ума, родись некромантом или спиритуалистом.

Тени, однако, не приносили вреда. С любопытством ощупывали живого мага, а затем удалялись. Но что-то другое рядом наращивало силу. Его злость и зависть заставляли волосы на затылке мальчика шевелиться.

Он нервно сглотнул и обернулся. Внушительный бестелесный сгусток жадно нацелился на жертву. Хассел вздрогнул и выпустил монокль. Плохо закрепленная на лацкане цепочка сорвалась, и линза разбилась.

Фирс запаниковал. Теперь он оказался совершенно слепым и беспомощным против опасного духа. Раздался свист, и совсем рядом с лицом Хассела нечто рассекло воздух и срезало прядь волос. Стихийник зачерпнул пригоршню сухой земли и развеял вокруг в надежде, что пыль осядет на силуэте монстра.

Ничего.

Новый свист. Теперь вспороло плечо. Темная кровь пропитала ткань робы, а место раны защипало.

– Мёрке, ты ненормальная, – прошипел маг в пустоту.

Он без толку бил кнутом по воздуху, но у бессат морт было явное преимущество.

– Чокнутая трупоедка… Как тебе такое в голову пришло?!

Совсем рядом, за стенками лабиринта, взметались золотые столбы. Студенты не могли пройти испытание и сходили с дистанции.

Парень хмыкнул и прижал руку к плечу. На пальцах осталась кровь с запахом гнили. Если не поторопиться, то яд отравит организм, а бессат морт вселится в тело. Фирс быстро поднял с земли самый крупный осколок линзы, приложил его к глазу и резко крутанулся на пятках в поисках духа.

Порождение тоже сильно измоталось. Не имея оболочки, оно быстро уставало, а сейчас забилось под стол, переваривая украденную у стихийника энергию.

Всего один точный удар хлыста. Оружие завибрировало в ладони, а скованный дух исчезал на глазах, затягиваясь в артефакт, на рукояти которого тут же появились символы с именем бессат морта. Хассел не смог расшифровать, да и не нужно было. Теперь срочно искать комнату с испытанием ядолога. Интоксикация усиливалась.

К счастью, не пришлось долго подбирать реагенты. Все уже заботливо разложили на столе. Сложность заключалась в усугубляющемся состоянии мага. Руки не слушались, исцарапанные пальцы саднили, а тошнота заставила несколько раз перегнуться через стол.

Пережив парочку унизительных мгновений, Фирс справился с собой, заполнил колбу и зажег горелку. Едва жидкость приобрела ярко-синий оттенок, он плеснул ее на повязку и приложил к плечу. Обработав на всякий случай остальные порезы, южанин почувствовал себя намного лучше.

Два из трех. Осталось изгнание духа.

Парень снова отправился на поиски нужного места. На этот раз его ждал невысокий мраморный алтарь. Вокруг в мешочках с землей лежали саженцы и луковицы сотен различных растений. Фирс водрузил кнут на холодный камень и принялся ощупывать воздух над саженцами. Цветы, деревья, кустарники. У двух он задержался на миг. Клен и платан. Можно ли это принять за знак от Натт Мёрке? Или он ищет подсказки там, где их нет? Волшебник с любовью пригладил зеленые листочки.

Выбрав из общего многообразия луковицы с лилиями, Хассел быстро рассадил их вокруг алтаря. Цветы мгновенно распустились, а кнут зашевелился змеей. Надпись с именем бессат морт засветилась, а затем исчезла.

– Фирс Хассел, поздравляю с успешным прохождением испытания, – радостно сообщил голос Натт Мёрке из полупрозрачной сферы на потолке.

Мальчик улыбался. Ради этого можно было вновь и вновь сражаться с одержимым духом.

Он любит ее, ненавидит, злится и мечтает целовать под тем самым платаном так неистово, пока губы не заболят, а девчонка не вспомнит то, что сама стерла из своей головы.

– Адепт Хассел, что с вашим глазом? – испуганно спросил Кренес Льонт.

– А? – проходя испытания, парень даже не заметил, как рассек себе осколком монокля бровь, а глаз все это время заливало кровью.

Он коснулся пореза, посмотрел на красные капли на пальцах и потерял сознание.

Оставшиеся дни до зимнего фестиваля маг огрызался на всех, кто решил подтрунить над ним на эту тему.