Люк промолчал. Теперь ему было наплевать, что они подумают.

Драгович стал разматывать бумажное полотенце, в которое был завернут подарок незнакомца. На стол со стуком упали четыре кухонных ножа.

— О боже! — прошептал Брэд.

Драгович взял самый длинный и провел пальцем по лезвию.

— Как бритва, — сказал он с ухмылкой, направив острие в сторону Люка. — Хочешь попробовать?

Люк рванул рубашку на груди. По столу покатилась пуговица.

— Ну, давай! Чего ждешь?

Это не было бравадой. Доведенный до отчаяния, Люк хотел покончить все разом.

— Не бери меня на пушку. А то я и вправду тебя прирежу, а заодно и твоих приятелей.

— Не надо так шутить! — воскликнул Кент.

— А кто шутит?

— Начни с меня, — повторил Люк. — Мне все равно.

Ему действительно было все равно, и, поняв это, он вдруг почувствовал прилив какой-то безрассудной отваги.

Драгович перестал ухмыляться.

— Тебе не будет все равно, когда я всажу эту штуку тебе в горло.

— Прекратите! — остановил его Брэд. — Если вы его убьете, вам все равно не скрыться. Мы будем сидеть здесь взаперти, пока не придут уборщицы. — Он посмотрел на часы. — А они здесь будут уже через час.

— Это верно, — подтвердил Кент. — Вы же не хотите, чтобы они обнаружили вас здесь с мертвым телом и запачканными кровью руками? При таком раскладе даже ваши адвокаты не смогут вас отмазать.

Драгович взвесил ситуацию и, пожав плечами, бросил нож на стол.

— Ну, тогда в другой раз, — прошипел он, наклонившись к Люку. — Когда тебе будет не все равно. И мне так будет приятней.

— Сейчас главное — сохранять спокойствие, — начал Брэд. — Этот человек, кем бы он там ни был, надеется, что мы друг друга поубиваем. Но мы его перехитрим, если сумеем не потерять голову. И тогда посмотрим, кто будет смеяться последним. Сейчас «локи» начнет действовать, а мы выпили столько, что хватит на шестерых. Но мы же интеллигентные люди. Мы сильнее «локи» и можем ему противостоять.

— Правильно, — поддержал его Кент. — Если мы будем сидеть тихо и молчать, то продержимся, пока сюда не придут уборщицы.

Брэд сел на стул в самом конце стола.

— Милош, вы оставайтесь на своем месте. Кент...

— Нет! — возразил Драгович, опускаясь на стул напротив Люка. — Я сяду здесь.

— Хорошо, — согласился Брэд. — Я останусь здесь, а Кент сядет напротив меня. Таким образом, мы будем находиться как можно дальше друг от друга. А теперь тишина и спокойствие.

Наступило молчание. Люк закрыл глаза и стал прислушиваться к слабому шуму кондиционера. Через несколько минут он почувствовал, что настроение у него улучшается. Он больше не терзался мрачными мыслями.

Люк стал снова думать о Наде, но теперь уже совершенно по-другому — трезво и прагматично. Глупо винить себя за Надину смерть, ведь совершенно ясно, что она сама в этом виновата. Если бы девочка занималась тем делом, которое ей поручили, то была бы жива и невредима. А она стала совать нос куда не надо. За что и поплатилась. И потом, скрыла свои отношения с Глисоном. Сказала, что они просто друзья, когда они уже были помолвлены. Помолвлены! Так и надо этой сучке. Она думала, что мне можно врать безнаказанно.

Открыв глаза, Люк увидел, что Драгович наблюдает за ним.

— Ну и что вы там увидели? — спросил он.

Драгович недобро усмехнулся:

— Кусок падали.

— Прошу вас, — подал голос Брэд с дальнего конца стола. — Если мы не будем разговаривать, то...

— Заткнись! — бросил ему Люк. — Господи, как же мне надоело твое вечное нытье!

— Ладно, — сказал Брэд, скривившись. Он прижал ладони к столу. — Пусть будет так. И давай на этом остановимся.

Люк прикусил язык. Брэд прав. «Локи» делает людей агрессивными. Невинное замечание может привести к кровопролитию. Все должны сохранять самообладание.

Но до чего же здорово он себя чувствовал, черт побери! Трудно поверить, что еще несколько минут назад он испытывал угрызения совести из-за Нади. Теперь же, благодаря «локи», ему стало ясно, что такое ничтожество, как она, вообще не заслуживает его внимания.

«Локи»... Жаль, что он не попробовал его раньше. Отличная вещь. Все его ощущения необычайно обострились — он чувствовал даже присутствие воздуха, каждой молекулы кислорода, слышал тиканье «ролекса» на руке у Драговича, различал волокна древесины под слоем лака на столе.

Его сознание стало удивительно ясным. Он увидел все ошибки, совершенные им в жизни, особенно за последнее время, понял, насколько иначе могла бы сложиться эта жизнь, прибегни он к помощи «локи» чуть раньше.

Люк взглянул на сидевших за столом.

Брэд и Кент... парочка неудачников: трусливый слабак и мягкотелый пустозвон. И как я мог с ними связаться? А Драгович — не такой уж он крутой. Да, он здоровенный мужик — как говорится, сила есть, ума не надо. Но разве он может тягаться со мной интеллектом? И почему я его раньше так боялся?

Люк ненавидел их всех и с удовольствием избавился бы от этой троицы. Кухонные ножи, лежавшие на столе, притягивали его взгляд, но нет... это уж слишком. У него хватит ума, чтобы убрать их, не вызывая подозрений. Может быть...

Громкий крик прервал ход его мыслей. Брэд вскочил и, наклонившись над столом, ткнул пальцем в лицо Кенту:

— Прекрати потеть! Я прямо-таки слышу, как ты обливаешься потом, и меня от этого тошнит!

— Тебя тошнит? — взвизгнул Кент, вскакивая со стула. — Послушай, ты, красавчик, это от тебя всех тошнит, от твоего пидорского вида и вечного нытья.

У Брэда отвалилась челюсть.

— Что? Ты на что намекаешь?

— Я не намекаю, черт побери. Я прямо говорю, что ты...

— Держите! — воскликнул Драгович.

Он схватил два ножа и пустил их по столу. Пару раз перевернувшись, они оказались между Брэдом и Кентом.

Брэд замолчал. Глаза его округлились.

— Вы только посмотрите на него, — засмеялся Кент. — Какая цыпочка!

— Цыпочка? — Лицо Брэда исказилось от ярости. Он схватил нож. — Я тебе покажу, кто из нас цыпочка.

Он бросился на Кента, и они упали на пол, скрывшись за столом. Люк не видел, что там происходит, были слышны лишь глухие удары, стоны и восклицания. Вдруг над столом появилась окровавленная рука Кента, схватила нож и опять исчезла из вида.

Люк продолжал сидеть не двигаясь. Он лишь слегка повернул голову в сторону Драговича. Судя по звукам, Брэд и Кент схватились насмерть, и Люк молил Бога, чтобы они убили друг друга. Тогда останется один Драгович.