Богатому классу не удалось удерживать власть так же долго, как древней наследственной аристократии. У него не было таких возможностей. Богачи не были священными личностями, как древние эвпатриды. Они господствовали, не опираясь на верования и не интересуясь волей богов. Они не обладали способностью воздействовать на сознание людей, заставляя их подчиняться. Человек преклоняется только перед тем, кого считает правым, или перед тем, кто, по его представлению, стоит значительно выше его самого. Он мог долго подчиняться власти эвпатридов, которые произносили молитвы и общались с богами, но богатство не внушало ему благоговейный страх. Богатство обычно рождает зависть, а не уважение. Неравенство, установившееся в результате различия в имущественном положении, вскоре стало казаться несправедливым, и люди приложили все усилия, чтобы уничтожить его.

Кроме того, уже невозможно было остановить начавшиеся ранее перевороты. Старые основы были разрушены, не осталось ни традиций, ни обычаев. Ни один государственный строй не может долго находиться в нестабильном состоянии. Новая аристократия подверглась атакам, как в свое время старая; бедные хотели быть гражданами и предприняли все усилия, чтобы войти в состав государства.

Невозможно вникнуть во все подробности новой борьбы. История городов, по мере удаления от их основания, становится все более разнообразной. В них происходят перевороты, но они не похожи друг на друга. Однако одну особенность можно отметить. В городах, где основной составляющей богатства была земельная собственность, богатый класс дольше пользовался уважением и удерживал власть, и, напротив, в городах, где, как, например, в Афинах, богатых землевладельцев было немного и люди наживали богатство главным образом благодаря торговле и промышленности, раньше пробудились страстные желания и надежды низших классов, и аристократия в скором времени подверглась нападению.

В Риме богатый класс оказал более серьезное сопротивление, чем в Греции, по причинам, о которых мы расскажем чуть позже. Изучая греческую историю, мы с удивлением отмечаем, насколько слабо защищалась новая аристократия. Правда, она не могла, как эвпатриды, противопоставить своим противникам весомый аргумент в виде традиций и благочестия. Она не могла призвать на помощь предков и богов. У нее не было веры в законность своего привилегированного положения.

У аристократов было превосходство в военной силе, но в конечном итоге они утратили и это превосходство. Государственный строй мог существовать дольше, если бы каждое государство могло держаться обособленно или, по крайней мере, жить в мире и спокойствии. Но война разрушает государственные структуры и ускоряет процесс изменений. Между греческими и италийскими городами шли непрекращающиеся войны. Основная тяжесть военной службы ложилась на плечи богатого класса, поскольку он решал основную задачу во время сражений. Зачастую он возвращался из похода, понеся большие потери, и, следовательно, был не в состоянии оказать сопротивление восставшему народу. Например, в Таренте, после того как высший класс понес большие потери в войне с япигами, в городе сразу установилась демократия. Вот что пишет по этому поводу Аристотель: «Государственные перевороты происходят также вследствие несоразмерного возвышения. Известно, что тело состоит из частей и должно увеличиваться в своем росте соразмерно, чтобы сохранялась пропорциональность. В противном случае оно гибнет, если, например, нога будет длиной в четыре локтя, а остальное тело всего в две пяди; а иногда тело примет вид другого живого существа, если при этом будет развиваться так же несоразмерно не только в количественном, но и в качественном отношении. Точно так же и государство состоит из отдельных частей; из них некоторые вырастают зачастую незаметно, хотя бы, например, масса неимущих в демократиях и политиях. Происходит это иной раз и в силу случайных обстоятельств. Так, например, в Таренте после поражения и гибели многих знатных в борьбе с япигами, немного спустя после персидских войн, из политии возникла демократия. В Аргосе после поражения, нанесенного аргосцам Клеоменом Лаконским в битве «седьмого дня», пришлось принять в число граждан некоторое количество периеков. В Афинах знатные уменьшились в числе после неудачных сухопутных битв, потому что ко времени лаконской войны в войске служили по списку. Случается это, хотя и реже, и в демократиях, когда увеличивается число состоятельных или возрастает вообще имущественное благосостояние – демократический строй переходит в олигархический и династический»[184].

Что касается Рима, то его непрерывные войны в значительной степени объясняют происходившие в нем перевороты. Сначала войны разрушили патрицианское сословие; из трехсот семей, которые эта каста насчитывала при царях, осталась едва ли третья часть после завоевания Самниума. Затем война забрала первых плебеев, тех богатых и храбрых плебеев, которые заполняли пять классов и составляли легионы.

Одним из последствий войны было то, что городам почти всегда приходилось призывать на военную службу низшие классы. Вот почему в Афинах и во всех приморских городах, которые участвовали в морских сражениях, придавалось большое значение низшему классу, то значение, в котором ему отказывал государственный строй. Феты, принятые на службу в качестве гребцов, матросов и даже воинов, почувствовав, что отечество нуждается в них, проявляли чудеса храбрости. Так было положено начало афинской демократии. Спарта всеми силами старалась избежать войны. Фукидид показывает, с какой неохотой она начинает военную кампанию. Помимо воли она втянута в Пелопоннесскую войну, но сколько она предпринимает усилий, чтобы выйти из нее! Дело в том, что Спарте пришлось вооружить неодамодов, лаконцев и даже илотов, а она прекрасно понимала, какой подвергает себя угрозе, давая оружие в руки угнетаемых классов. По возвращении войска с войны она будет вынуждена либо уступить требованиям своих же илотов, либо найти способ, не поднимая шума, расправиться с ними. Плебеи ложно обвинили римский сенат, заявив, что он постоянно находится в поисках новых войн. Для этого сенат был слишком мудр. Он прекрасно понимал, во что ему обойдутся эти войны, сколько придется сделать уступок и понести потерь на форуме. Но Рим был окружен врагами, и войн было не избежать.

Войны, вне всякого сомнения, постепенно сокращали разрыв между аристократией богатства и низшими классами. В результате очень скоро обнаружилось несоответствие между государственным и общественным строем. Кроме того, следует отметить, что привилегии противоречили принципу, которым в то время руководствовались люди. Принцип общественного блага по своей сути не допускал сохранения неравенства в обществе. Он должен был привести общество к демократии.

Где-то раньше, где-то позже, но все свободные люди получили политические права. Как только римские плебеи стали проводить комиции, они были вынуждены позволить беднейшему классу принимать в них участие и уже не могли придерживаться деления на классы. Таким образом, в большинстве городов появились действительно народные собрания и всеобщее избирательное право.

В то время избирательному праву придавалось несравнимо большее значение, чем в современных государствах. Обладая этим правом, любой гражданин принимал участие во всех делах: назначал магистратов, создавал законы, выносил судебные постановления, решал вопросы, связанные с объявлением войны и мира, разрабатывал союзные соглашения. С установлением всеобщего избирательного права управление стало действительно демократическим.