– Да, Кабе?

– Я успею съездить в Аквиме и вернуться до начала концерта?

– Безусловно, – ответила машина. – Терсоно запрашивает подкреплений на циллеровском фронте?

– Как вы догадались? Он решил, что с моей помощью убедит Циллера явиться на концерт.

– Возможно, он прав. Я поеду с вами. Что вас больше устроит – подземка или самолет?

– А самолетом быстрее?

– Да. Однако самый быстрый способ – Перемещение.

– Я никогда раньше не Перемещался. Давайте попробуем.

– Я вынужден обратить ваше внимание на то, что приблизительно в одном из шестидесяти одного миллиона случаев Перемещение может привести к гибели субъекта, – с хитрой усмешкой сообщил аватар. – Вы не передумали?

– Отнюдь нет.

Раздался хлопок, предваренный едва уловимым ощущением исчезновения серебристого поля рядом с ними, и возле аватара, с которым говорил хомомданин, появился еще один, одетый сходным образом, но не идентично.

Кабе коснулся терминала, вделанного в носовое кольцо:

– Терсоно?

– Да? – прозвучал голос дрона.

Сереброкожие близнецы едва заметно поклонились друг другу.

– Мы в пути.

Кабе испытал нечто, впоследствии описанное им как ощущение, будто кто-то другой моргнул его глазами; голова аватара все еще была склонена в легком кивке, а они уже оказались в гостиной Циллера в городе Аквиме, где их ожидал автономник Э. Х. Терсоно.

Предвечерний свет лился в километровый разрыв между горами и облаками. Циллер вышел из ванной, подсушивая шерсть маленьким, но мощным ручным феном. Он недоуменно поморщился, увидев Терсоно, и слегка удивился, когда появились Кабе и аватар.

– Всем привет. Я по-прежнему не собираюсь идти. Еще вопросы есть?

Он развалился на широком диване и, потянувшись, пригладил шерсть на брюхе.

– Я взял на себя смелость заручиться содействием ара Ишлоера и Концентратора в последней попытке вас урезонить, – ответил Терсоно. – Еще хватит времени добраться до Штульенской Чаши в приличествующей вам манере и…

– Дрон, ума не приложу, что здесь непонятного, – улыбнулся Циллер. – Все очень просто. Если пойдет он, то никуда не пойду я. Экран, пожалуйста. Штульенская Чаша.

Голопроектор включился, и во всю дальнюю стену комнаты развернулся экран, едва не касаясь мебели. На него проецировались десятки видов Чаши в различных ракурсах, а также ее окрестности, группы людей и говорящие головы. Звука не было. Репетиция оркестра закончилась, и некоторые энтузиасты уже потянулись в исполинский амфитеатр.

Дрон быстро повернул корпус и дернулся, давая понять, что смотрит сначала на аватара, потом на Кабе. Не дождавшись от них поддержки, он произнес:

– Циллер, прошу вас.

– Терсоно, вы загораживаете экран.

– Кабе, поговорите с ним!

– Разумеется, – сказал Кабе, внушительно кивая. – Циллер, как поживаете?

– Прекрасно, Кабе, спасибо, что интересуетесь.

– Я заметил, что вы как-то неловко двигаетесь.

– Есть такое, не стану скрывать; я нынче утром прыгал на шею джанмандресилу Кюсселя, и он меня сбросил.

– Но в остальном вы не пострадали?

– Мелкие синяки.

– Мне казалось, вы не одобряете подобных развлечений.

– Теперь я еще сильнее укрепился в своей позиции.

– Значит, не рекомендуете?

– Кабе, уж кому-кому, но точно не вам. Если вы прыгнете на джанмандресила Кюсселя, то свернете ему шею.

– Вероятно, вы правы, – хмыкнул Кабе, поднеся руку к подбородку. – Джанмандресил Кюсселя. Гм, они ведь водятся только на…

– Да прекратите вы или нет?! – заверещал дрон. Его аура побелела от ярости.

Кабе, моргая, повернулся к машине и развел руками, отчего закачалась люстра под потолком.

– Вы же попросили с ним поговорить, – проворчал он.

– Да, но не о том, как он выставил себя на посмешище, развлекаясь какой-то дурацкой забавой! Я имел в виду Чашу! Исполнение его собственной симфонии!

– Ничего подобного. Я продержался на этой зверюге целых сто метров.

– Самое большее – шестьдесят. А так называемый прыжок на шею не считается, строго говоря, – сказал дрон, в совершенстве воспроизводя голос человека, в бешенстве брызжущего слюной. – Вы прыгнули ему на спину, чуть не свалились и потом еле-еле вскарабкались! На соревнованиях вы бы получили отрицательные оценки за артистизм!

– Тем не менее я все еще не…

– Вы выставили себя на посмешище! – заверещала машина. – К вашему сведению, приматообразное создание на дереве у реки – это Марел Помигекер, сотрудник новостной службы, террорепортер, медийный хищник и вообще ищейка данных! Вот, полюбуйтесь!

Дрон отлетел чуть подальше и указал стробирующим серым полем на одну из двадцати четырех прямоугольных проекций, выдававшихся из экрана. Взорам присутствующих предстал Циллер, притаившийся на ветке дерева где-то в джунглях.

– Тьфу ты!.. – ошеломленно выдохнул Циллер.

Изображение сменилось, на экране возник крупный синевато-лиловый зверь, бредущий по лесной тропе.

– Экран, погасни, – сказал Циллер.

Голограмма исчезла.

Циллер, встопорщив брови, оглядел гостей и саркастически заявил Терсоно:

– Ну, после этого я на публике точно не появлюсь.

– Нет уж, Циллер, появитесь! – взвизгнул Терсоно. – Никому нет дела до того, что вас сбросила какая-то зверюга!

Циллер посмотрел на аватара с хомомданином и свел глаза в кучку.

– Терсоно надеялся, что я уговорю вас посетить концерт, – сообщил Циллеру Кабе. – Сомневаюсь, что мои слова заставят вас передумать.

– Если пойдет он, я останусь здесь, – кивнул Циллер и поглядел на часы, стоящие на антикварном музаиконе у окна. – До концерта чуть больше часа. – Он вытянулся во всю длину, закинул руки за голову, поморщился и, приподнявшись, стал разминать плечо. – Все равно я сегодня не смогу дирижировать. По-моему, я мышцу потянул. – Он снова улегся на диван. – И как там наш майор Квилан, уже одевается?

– Он оделся, – сказал аватар. – И уже ушел.

– Ушел? – переспросил Циллер.

– В Чашу, – сказал аватар. – В данный момент едет в транспортной капсуле. Уже сделал заказ на выпивку в антракте.

Циллер на миг встревожился, но тут же просиял:

– Ха!

Просторная капсула была наполовину заполнена: по местным меркам – давка. В дальнем конце, за затейливо вышитыми шторками и перегородкой из каких-то растений, смеялись и галдели дети. Взрослый голос – наверное, воспитателя группы – безуспешно пытался их призвать к порядку.