– Знаешь, насчет мигрени существует теория, достаточно будет, что кровь отхлынет от головы, – прошептала ему на ухо девушка. – Я думаю, что мы могли бы это протестировать…

* * *

Рудницкий осторожно отставил бокал вина – уже несколько дней как он не забрызгивал скатерть – и вслушивался в звуки вокруг него. Пока из-за детей за столом они вели лишь банальные разговоры. К удивлению алхимика, на завтраке появилась не только госпожа фон Лушке, но и Луна, что явно было признаком неприятностей: девушка по очевидным причинам не любила посещать «Пристанище».

– Папочка, мы можем уже идти? – спросила Аня.

– Покушали? – спросил Рудницкий.

– Мы не голодные, – ответила Люсия.

– Ната, как они поели?

– Размазали овсянку по тарелке. Зато каждая съела по два куска пирога, – проинформировала мужа Наталия.

– Доешьте все, – распорядился алхимик.

– Ну, папа…

– Без дискуссий, иначе на полдник не будет никакого пирожного с корицей. Вы же хорошо знаете, что Татьяна Олеговна проверяет тарелки после еды. Если оставите овсянку, то она на меня накричит.

– А почему ты не ешь овсянку и манную кашу? – подозрительно спросила Люсия.

– Потому что это еда для детей.

– Но я уже не хочу быть ребенком!

– Без дискуссий, берите ложки. Кто-то должен съесть эту кашу, и лучше, если это будете вы, а не я, – тише закончил Рудницкий.

Какое-то время был слышен только звук ложек, девочки молча доели.

– Ешь быстрее! – подгоняла сестру Люсия. – Я хочу поиграть в карете!

– Я больше не могу, – застонала Аня.

– Жри! – нетерпеливо гаркнула малышка. – Я уже все сожрала.

Рудницкий закусил губу, чтобы не рассмеяться, после чего нахмурился, пытаясь сохранить суровое выражение лица.

– Нельзя использовать такие слова! – напомнил он.

– Почему? – удивилась Люсия. – Я слышала, как Оконева говорила так Марку.

– Хорошо воспитанные барышни так не выражаются.

– Я должна быть хорошо воспитана?

– Должна.

– Я закончила! – отчиталась Аня. – Мы можем идти?

– Да, только не забудьте про реверанс.

Девочки захихикали и выбежали из комнаты.

– Они хотя бы поклонились? – спросил Рудницкий.

– Поклонились, – заверила баронесса. – А сейчас поговорим о вашей проблеме…

– Да?

– Я думаю, что вы недооцениваете угрозу. Метельские не появились бы в Варшаве, не имея поддержки среди местной элиты. Вы слишком известны, чтобы они не слышали о вас, и они, вероятно, выписывают варшавские газеты, как и большинство людей из общества, живущих в провинции. Кто-то, кто вас не любит, хочет использовать их. После последнего приема вы получили много приглашений?

– Конечно, но я принял только одно: на бал у графа Шлюбовского. Через месяц.

– То есть у нас есть месяц, – суммировала госпожа фон Лушке. – Они точно там появятся.

– Метельские на балу у Шлюбовского? – с сомнением спросила Наталия. – Для них это слишком высокий уровень.

– Поэтому им нужен покровитель. Он ничем не рискует, только организует им приглашения. Если они в таком отчаянии, то точно закатят там публичную сцену, требуя у вас денег. Если откажете, госпожа Наталия будет заклеймена как особа, что не желает помогать семье. В случае если вы согласитесь, все узнают про ваше родство и всегда будут связывать вас с Метельскими, а исходя из рассказа Олафа Арнольдовича, это не та семья, которой можно хвастаться. И в завершение: кем бы ни был их покровитель, он не может проиграть…

– Если я не появлюсь на том балу, на меня обидится половина Варшавы. Если только я заболею или…

– Не таким способом нужно уладить это дело. Поскольку Метельские так или иначе найдут вас. В конечном счете просто явятся к вам в отель.

– У вас есть идеи? – быстро спросил алхимик.

– Дело банально простое: нужно сделать так, чтобы общество от них отвернулось. Тогда им не поможет ни одна протекция.

– Интересно как?

– Достаточно будет, если одного из Метельских обвинят в бесчестии. Мне откуда знать? Он отклонит вызов на дуэль или не выплатил карточный долг.

– Никаких поединков! – резко сказала Наталия.

– Ох, я не думала про Олафа Арнольдовича! Я уверена, что есть кто-то из друзей или знакомых…

– Я не хочу, чтобы пролилась кровь, – прервала ее девушка.

– Ну ладно, а карточный долг? Если бы кто-то из них проиграл большую сумму?

– Косцельский играл с ними в карты, – задумчиво произнес Рудницкий. – Только захочет ли он мне помочь? Но это уже моя проблема, спасибо за совет. Еще одно, Ната, будь добра, вызови слугу.

– Что ты хочешь сделать?

– Увидишь.

Слуга принес три коробочки и, согласно указаниям алхимика, положил по одной перед каждой дамой.

– Эта роза прекрасна! – с восхищением воскликнула Наталия. – Никогда не видела такой красоты! И по какому поводу?

– Без повода, – ответил Рудницкий.

– Спасибо, – странно охрипшим голосом ответила баронесса фон Лушке. – Откуда вы взяли почти черную розу? Ее нужно немедленно поставить в воду.

– Не нужно, она никогда не завянет. Все эти цветы выращены на первичной материи. Они вечны, как Вселенная.

Алхимик ощутил запах леса, и холодные губы Луны коснулись его щеки.

– Спасибо, – прошептала девушка.

– Откуда они у тебя? – спросила Наталия.

– Одна из моих знакомых хотела поэкспериментировать с цветами и травами, и вот результат.

– Какая знакомая?

– Мариетта… Как же ее фамилия? А! Серпинская. Она была на приеме, может, ты ее помнишь?

– Ах, эта. Сколько еще есть таких цветов?

– Десять. То есть здесь, в отеле. Честно говоря, я не знаю, для чего они могут пригодиться.

– Чудесно! В таком случае, если позволишь, я организую благотворительный аукцион. Еще сегодня дам объявление в «Курьере» и нескольких других газетах. Лучше всего провести его в отеле, тут достаточно места. Как думаешь, детская больница – хороший выбор? Или ты хотел бы потратить эти деньги на другие цели?

– Нет, больница подходит. И ты не должна спрашивать меня о таких вещах.

– Но это же твои деньги.

– Сядь рядом, – попросил алхимик.

Наталия послушно заняла место на софе.

– Я полностью вам доверяю, госпожа Рудницкая, – произнес он. – И я не хочу повторять очевидное, поэтому сделаю это в последний раз и при свидетелях: ты имеешь полный доступ к моему счету и сейфу. Я одобряю каждое твое финансовое решение. Ну, может, кроме покупки обезьянки и шарманки.