«Эдвард! Я пришла к выводу, что больше не могу с тобой жить. Цена слишком высока, поэтому я уезжаю. Только так можно решить наши проблемы. За меня не беспокойся, Бодайн едет со мной. Ты напрасно потеряешь время, если начнешь меня искать.

Виктория».

– Нет, ничего у нее не выйдет. – Эдвард смял письмо в кулаке. – Я подниму на ноги весь Техас, лишь бы они нашли ее.

Прочитав свою записку, Матушка с удивлением взглянула на Эдварда.

– Может, ты мне объяснишь, что все это значит?

– А что она пишет вам?

– Пишет, что ты все объяснишь. И просит простить ее за то, что она собирается сделать. Так что же произошло?

– У меня нет сейчас времени на объяснения, – заявил Эдвард. – Я должен опросить ваших людей и отправиться на поиски.

– Тогда я с тобой. В дороге поговорим.

Однако расспросы почти ничего не дали. Некоторые из работников видели, как Виктория приехала, но никто не мог сказать, куда она потом отправилась. Никто даже не знал, в какую сторону она поехала.

Лучшие наездники Эдварда и Эллис разъехались по окрестностям в надежде отыскать следы Виктории и Бодайна. И ночью Эстансио доложил хозяину о результатах розысков.

– Их никто не видел, сеньор Эдуардо. Как сквозь землю провалились.

Матушка, сидевшая вместе с Эдвардом в его кабинете, заметила, как он побледнел при этих словах.

– Если ты ее не нашел, то почему явился сюда?! – закричал Эдвард на своего управляющего. – Отправляйся на поиски и без моей жены не возвращайся!

Эстансио попятился к двери, бормоча, что непременно отыщет сеньору. Но час проходил за часом, а о Виктории по-прежнему ничего не было известно. Эдвард нервно расхаживал по кабинету и задавал себе один и тот же вопрос: «Куда могла направиться Виктория?»

Эллис какое-то время наблюдала за ним, наконец сказала:

– Эдвард, присядь. Давай порассуждаем.

Он опустился на диван и пробормотал:

– Боюсь, Матушка, что я сейчас не способен мыслить здраво. Я совершенно ничего не соображаю. Помоги мне разобраться, если сможешь.

– Что ж, Эдвард, давай представим себя на их месте. Куда мы на их месте могли поехать?

– В Джорджию?

– Не исключено, – кивнула Эллис. – Но все-таки я сомневаюсь… Ведь они знают, что именно там мы и будем их искать. Куда еще они могли поехать?

– Виктория могла бежать на Ямайку. Она очень привязалась к Каллэму и Доротее.

– Такой вариант тоже не исключается, – заметила Матушка. – Но однажды, когда Бодайн думал, что Викторию могут арестовать, он сказал, что отвезет ее в Калифорнию.

– Полагаю, нам следует взять это на заметку.

– Нам все нужно брать на заметку, Эдвард.

– Если мы не найдем их за неделю, я отправлю Прайса в Джорджию, а Эстансио – на Ямайку. – Эдвард встал. – Матушка, как могла она поступить со мной так несправедливо? Неужели она не понимает, на что меня обрекла?

Эллис тоже поднялась и обняла Эдварда. Она прекрасно понимала, какие чувства он сейчас испытывает.

– Послушай, Эдвард, может, тебе немного отдохнуть?

– Нет. – Он покачал головой. – Я поеду в город. Может, никто не догадался поговорить с Клариссой. Вдруг ей что-нибудь известно о Виктории?

Матушка кивнула:

– Что ж, поезжай. Я буду ждать здесь. Сообщи, если что-то прояснится. Да, вот еще что… Нам не следует недооценивать Бодайна. Если он не захочет, чтобы их нашли, то никто на свете, даже Эстансио, не обнаружит их следы.

– Но почему Бодайн взялся ей помогать? – удивился Эдвард. – Неужели он не понимает, чем это может для нее закончиться?

– Бодайн готов ради нее на все. Скорее всего Виктория пригрозила, что убежит одна, если он не последует за ней. Я думаю, нам повезло, что Бодайн взял на себя труд ее сопровождать.

– А может, он захочет как-нибудь сообщить нам, где они находятся?

Эллис покачала головой:

– Сомневаюсь. Он будет делать только то, что скажет Виктория.

– Но почему? Ведь это ей во вред…

– Потому что он всегда исполняет ее желания.

– Я никогда не понимал их отношений, – пробормотал Эдвард.

Матушка немного помолчала, потом вдруг проговорила:

– Видишь ли, Бодайн – незаконный сын моего покойного мужа Роберта. То есть он дядя Виктории.

– А она знает об этом?

– Нет. Он не хотел, чтобы она знала.

– Я бы придушил его, попадись он мне сейчас.

– Успокойся, Эдвард. – Матушка сжала его руку. – Мы должны быть ему благодарны. Он позаботится о нашей девочке, где бы они ни находились.

Джорджия

Прислонившись к стволу дерева, Бодайн наблюдал, как трудились работники, восстанавливавшие особняк на плантации Фарради. Дом был уже почти готов, и казалось, что он ничем не хуже прежнего, сгоревшего.

Бодайн тяжко вздохнул. Ему так и не удалось уговорить свою воспитанницу вернуться в Техас. Каждый раз, когда он заводил об этом разговор, она замыкалась в себе и уходила. Об Эдварде они не говорили вообще – Виктория не желала о нем слышать.

Добравшись до Джорджии, они обосновались в городском доме. Но Бодайн, стремившийся всячески ублажать Викторию, откопал спрятанное на болотах золото, нанял работников и начал восстанавливать особняк – денег для этого было вполне достаточно.

Однако Бодайн прекрасно понимал: даже если Виктория сможет в ближайшее время перебраться в особняк, она не станет от этого счастливой. Он знал, что она не обретет счастья до тех пор, пока не воссоединится с Эдвардом.

А как же Пол О’Брайен? С того момента как Виктория и Бодайн обосновались в Джорджии, он стал частым гостем в их городском доме. Порой Бодайну казалось, что Пол – единственный человек, которому удавалось расшевелить Викторию. Общаясь с ним, она даже иногда смеялась, хотя случалось это довольно редко.

– Проклятие… – пробормотал Бодайн. – Как же уговорить ее вернуться?

Дав указания работникам, Бодайн направился к реке. «Когда же все это закончится? – думал он. – Эдвард рано или поздно найдет Викторию – и что тогда?»

Услышав, что к дому подкатила повозка, Бодайн вернулся. Повозка остановилась у крыльца, и из нее выпрыгнул Мосс; вид у него был весьма озабоченный.

– Пора, мистер Бодайн. У мисс Виктории начались роды, и Бекки отправила меня за вами, – проговорил чернокожий слуга.

У Бодайна екнуло сердце. Никогда не чувствовал он такого страха, как сейчас. Он вскочил в седло и поскакал в Саванну, моля Бога, чтобы Виктория благополучно разрешилась от бремени.