– Что ты будешь делать? – спросила Махелт, вернувшись с кубком.

– Не знаю, – оцепенело произнес Уилл. – Позволь мне остаться на несколько дней, чтобы собраться с мыслями и подумать, а потом я уеду. У меня есть друзья. – Его взгляд стал пронзительным. – Не рассказывай нашим родителям, где я… Поклянись!

У Махелт сжалось сердце.

– Они вправе знать, Уилл…

– Я запрещаю! – прорычал он. – Я разорвал семейные узы и не вернусь… до тех пор, пока мой отец поддерживает этого тирана. Ты должна пообещать мне, должна!

Махелт не была в этом уверена, но страдающие глаза и перекошенный рот брата заставили ее согласиться.

– Необходимо сказать Гуго и моему свекру. Я не могу хранить подобное в секрете от них, и они узнают, что ты здесь.

Уилл снова потер глаза костяшками пальцев.

– Неважно. Возможно, это даже заставит их прислушаться и передумать. Наш отец намерен поддерживать короля, что бы ни случилось. Он не отклонится ни на дюйм, лишь бы сохранить свою драгоценную честь. Он подобен барану, который бредет по утоптанной колее и не ищет других путей, потому что так было всегда.

Махелт ахнула от горечи его замечания:

– Не смей так говорить!

– А что мне позволено говорить? – оскалился Уилл. – Разве это неправда? Разве нас с детства не пичкали наставлениями, что честь превыше всего? Мы должны блюсти ее, невзирая на цену. Но что, если цена чести – поддержка чужого бесчестия? Что тогда?

Махелт ничего не ответила. Даже если ответ существовал, она его не знала.

– Я пришел к тебе, потому что не знал, куда идти. – Плечи Уилла обмякли. – Графу Роджеру я не нравлюсь, но он честный и здравомыслящий человек, и я подумал, может, он захочет прислушаться. Мне найдется здесь место… где лечь спать?

– В одной из башен есть гостевая комната, я велю ее проветрить и положить матрас на постель.

– Спасибо. И мне нужен засов на двери изнутри. – Уилл сжал губы.

Махелт едва не сказала, что в этом нет необходимости. Во Фрамлингеме ему ничто не угрожает, но ведь и Элис ничто не угрожало в Пембруке.

– Подожди здесь, – сказала она. – Я обо всем позабочусь.

– Нет… Не уходи! – Он поймал ее за рукав. – Пожалуйста.

Махелт снова ослепила злость и ярость, оттого что ее сильный, уравновешенный брат доведен до такого состояния. Ребенок, заблудившийся в лесу.

– Я только отправлю служанок, – заверила она. – Я никуда не уйду. Обещаю.

* * *

Мужчины дома Биго сидели за столом в комнате графа и слушали сбивчивый рассказ Уилла. Махелт тоже присутствовала, сидя рядом с братом, чтобы оказать ему безмолвную поддержку, а по другую сторону сидел Гуго. Уилл отметал смятенные восклицания и выражения сочувствия, как будто парировал удары раздробленным щитом.

Граф откинулся на спинку стула:

– Будь это дело рук Иоанна или нет, страной нельзя так управлять. Королевские наемники творят, что хотят, а он наделяет их властью, которой они злоупотребляют. Никто не находится в безопасности. Во всех домах есть шпионы. Если король не может что-то получить законным путем, он наносит удар исподтишка. У него есть тайные рычаги, и его люди повинуются ему, что бы ни говорилось открыто. Пытки и убийства стали нормой. Требования выдвигаются одно за другим. Обещания нарушаются. Довольно! Я считаю, что либо король примет условия хартии и, более того, станет соблюдать их, либо мы выступим против него.

– Другие уже восстали, – ответил Уилл, – и не только на севере. Моубрей, де Богун, де Вер и Альбини бросили ему вызов, и это только начало.

Граф разглядывал его из-под широких полей шляпы.

– Но не ваш отец… – Он поерзал на стуле с высокой спинкой. – Я в курсе событий: де Вер и Альбини – мои родственники. Мне нелегко пойти на это, поскольку если я брошу вызов королю, то должен быть готов сразиться как с его наемниками, так и с теми баронами, которые останутся верными ему… и не только пером, но мечом и щитом. У меня недостаточно запала для такого противостояния, однако мы уже дошли до того момента, когда пора выбирать. – Он обвел собравшихся тяжелым взглядом.

Махелт опустила глаза, потирая большим пальцем обручальное кольцо. Теперь она как в ловушке. Если избрать неповиновение, муж и брат пойдут войной на ее отца. Ее приемная семья против родной. Она ненавидела Иоанна, но выступить против него означало также выступить против отца, и это причиняло невыносимую боль.

– Итак, что мы будем делать? – спросил Гуго. – Одно дело – решить бросить вызов королю, и совсем другое – его покинуть. Нам нужен рычаг воздействия, но пока у нас ничего нет.

– Согласен, – ответил граф. – Мы выясним, кто из баронов нас поддерживает, но нужно забросить сеть дальше и заглянуть за стены замков, в города… А может, и в Париж.

Опустилась глубокая тишина, в которой все обдумывали чудовищность его слов, которые стали реальностью, будучи произнесенными открыто.

– Вы имеете в виду Лондон и Людовика? – спросил Гуго, втянув воздух.

Его отец кивнул:

– Кому принадлежит Лондон, тому принадлежит сердце английской торговли. И если Иоанн так и не пойдет на уступки, Людовик Французский давно выжидает подходящего случая…

* * *

Когда совет закончился, Махелт стояла во дворе и ждала, пока Гуго пожелает отцу доброй ночи. Ее брат уже отправился в свою комнату и запер дверь на засов. Стена Фрамлингема кишела солдатами – охрану удвоили, бдительность усилили. Махелт поежилась и оберегающе положила руку на свою утробу и нерожденное дитя.

Гуго вышел из комнаты, распахнул плащ и укрыл жену меховыми крыльями.

– То, что случилось с Уиллом… – Она закусила губу. – Что происходит сейчас… заставило меня понять, как легко отнять у человека все.

– Здесь нам ничто не угрожает. – Гуго притянул жену к себе, чтобы она ощутила мощь его тела. – У каждой комнаты поставлены стражники… верные люди.

– Но так не должно быть. Мы должны спать спокойно, не опасаясь, что нас перережут в собственных постелях.

– Вы правы. Иоанна необходимо призвать к ответу, а его ставленников – изгнать.

– И когда это случится, мой отец тоже падет. Но если Иоанн устоит, погибнем мы. Это невыносимо!

Гуго провел по ее щеке кончиком пальца:

– Ваш отец искусен в политике и выстоит, даже если ему придется удалиться в Ирландию. Если Иоанн одержит верх… Что ж, он не причинит вреда дочери и внуку того, кто является его главной опорой.

– Даже если он велел убить жену моего брата?

– Доказательств тому нет, только мнение вашего брата, а на него нельзя всецело положиться. Вы же знаете, как сильно он ненавидит короля.

– Потому что жил с ним, – с глубоким отвращением ответила Махелт.