— И часто вы его видите?

— Старый плут прокрадывается от деревни задами, но я его несколько раз засек.

— Конечно, Гордон, я знаю, что он браконьерствует, как и наш деревенский полицейский. Но он всю жизнь воровал, разве сейчас его остановишь. Вот я и молчу. И потом… — Арчи улыбнулся, — если его посадить в тюрьму, кого мы выставим с флангов на охоте?

— Тоже верно, сэр.

— Есть чем платить загонщикам?

— Съездил с утра в банк и взял денег.

— Ну что ж, Гордон, вы, я вижу, ничего не упустили. Спасибо, что заглянули. До завтра.

Гордон уехал в своем «лендровере», а Арчи продолжал сгребать листья. Едва он подмел газон, как снова услышал на дороге шум машины и решил, что теперь это уж наверняка катит Грустный Американец. Знать бы, как этого идиота зовут. Арчи снова остановил комбайн и выключил мотор, готовясь встретить гостя, осторожно спустил ноги на землю, и тут вдруг понял, что машина, которая приближается, — «субару» Эдмунда, и, стало быть, едет вовсе не Грустный Американец. За рулем сидела Вирджиния, рядом с ней какой-то мужчина. «Субару» остановился. Арчи, мучительно прихрамывая, двинулся к гостям, но они уже вышли из машины и пошли ему навстречу.

— Вирджиния!

— Привет, Арчи. Я привезла вам вашего гостя.

Арчи растерянно посмотрел на незнакомого мужчину. Высокий, отлично сложенный, красивый, с резким мужественным лицом. Не первой молодости, очки в черепаховой оправе.

— Конрад Таккер. Арчи Балмерино, — представила их друг другу Вирджиния.

Мужчины пожали друг другу руки. Арчи сказал:

— Простите… я ждал, что вы приедете один, во взятой напрокат машине…

— Я так и собирался, но…

— Сейчас все объясню, — прервала Вирджиния. — Арчи, это невероятное совпадение. Я встретила Конрада вчера вечером в Релкирке, в гостинице «Королевская». Увидела и глазам не поверила, он будто с Луны свалился. Мы старинные друзья, знаем друг друга с юности, когда я еще жила на Лонг-Айленде. Поэтому вместо того, чтобы ночевать в гостинице, он приехал со мной в Балнед и провел ночь у нас.

Итак, все прояснилось.

— Какая удивительная случайность, и как хорошо вы придумали.

— Вы очень любезны, что согласились приютить меня.

— Ну что вы, мы очень рады… — Арчи замялся, жалея, что Изабел нет дома. — Все хорошо, что хорошо кончается. Пойдемте в дом. Я один остался хозяйничать, все уехали за покупками. Конрад, у вас, вероятно, есть чемодан? Который час? Без четверти двенадцать. Солнце еще не поднялось до верха нок-реи, но мы вполне можем выпить джина с тоником…

— Нет-нет, Арчи, — возразила Вирджиния.

Арчи показалось, что она нервничает, и вообще не такая, как всегда. Он внимательно всмотрелся в нее и увидел, что она очень бледна под загаром, вокруг глаз темные круги. «Видно, расстроена», — с огорчением подумал Арчи и тут вспомнил, что вчера ей пришлось отвезти Генри в Темплхолл и оставить там. Да, теперь все понятно. Ему было очень жаль ее, он сказал ласково:

— Почему ты отказываешься? Джин тебя подбодрит.

— Мне очень хочется посидеть у вас, но надо отвезти массу всякой всячины Верене в Коррихил. Вазы для цветов, растения и прочее. Так что не сердись, пожалуйста, я уж поеду.

— Как тебе угодно.

— Увидимся завтра на пикнике.

— Нет, я пойду на охоту. Но на пикник собираются Люсилла, Джефф и Пандора, они и возьмут с собой Конрада.

Конрад достал свою сумку из машины и ждал, что будет дальше. Вирджиния подошла к нему и поцеловала.

— До завтра, Конрад.

— Спасибо за все.

— Было чудесно.

Она села в «субару» и, проехав по аллее среди деревьев, спустилась под горку… Когда машина скрылась из глаз, Арчи повернулся к гостю.

— Как славно, что вы знакомы с Вирджинией. А теперь пойдемте, я провожу вас в вашу комнату…

Он поднялся на крыльцо и вошел в дом, Конрад за ним, стараясь приноровить свой шаг к прихрамывающей походке Арчи.

Собирая в чулане для посуды вазы самых разнообразных форм и расцветок, кувшины и старые супницы, Вирджиния радовалась этому нехитрому домашнему делу. Ей непременно надо было занять чем-то руки и мысли. К отобранным вещам она присоединила вазы с остриями для насаживания цветов и стержнями, которые поддерживают высокие пышные букеты. За три раза она снесла все к машине и аккуратно составила в багажник.

И все это время она строила планы. Завтра утром приезжают Алекса и Ноэль, они будут ехать из Лондона всю ночь. Вот вернусь из Коррихила и приготовлю спальни для Алексы и Ноэля, говорила она себе. Спальни, а не спальню. В Лондоне они спят вместе в двуспальной кровати, но если положить их в двуспальную кровать в Балнеде, Алекса ужасно смутится и расстроится даже больше, чем ее отец.

Завтра… Она будет думать о завтрашнем дне и гнать прочь все мысли о вчерашнем и о позавчерашнем, и уж тем более о нынешней ночи. Это все ушло в прошлое, кануло, возврата нет. Ничего не изменишь, ничего не исправишь.

Приготовив спальни, она, по примеру Изабел, составит массу списков, поедет к миссис Ишхак и закупит весь магазин. Потом погуляет с собаками, а тут и время заняться стряпней, она сварит суп для завтрашнего пикника или испечет пирог, а может быть, сделает шоколадные пирожные с орехами. Закончит дела уже вечером, а там наступит ночь, и долгие, одинокие, истерзавшие ее дни кончатся. Она будет спать в своей пустой постели, в пустом доме, без Эдмунда, без Генри, но утром приедут Алекса и Ноэль, и с ними ей станет легче, жизнь перестанет казаться такой беспросветной и невыносимой.

Она приехала в Коррихил и увидела, что там дым стоит коромыслом. И за воротами, и внутри ограды какие-то фургоны, снуют десятки рабочих, такое впечатление, будто семья выезжает из дома или только что въехала. Почти всю мебель в холле сдвинули в один угол, ковры свернули, по полу во все стороны тянутся электрические кабели, через открытые двери видно, что столовая задрапирована темной полосатой тканью и как бы превращена в пещеру, сиречь, в ночной клуб. Вирджиния остановилась, чтобы все как следует рассмотреть, но ее тут же попросил посторониться длинноволосый молодой человек, который тащил какую-то часть музыкально-акустической системы, шатаясь под ее тяжестью.

— Вы не знаете, где сейчас миссис Стейнтон?

— Посмотрите в шатре.

Пробравшись сквозь это столпотворение в библиотеку, Вирджиния наконец-то увидела в окно гигантский шатер, который воздвигли позавчера возле дома на газоне. Шатер был очень просторен и высок, он совершенно загородил свет, и в комнатах стало темно. Застекленные створчатые двери библиотеки сняли, между домом и шатром построили широкий крытый коридор. Вирджиния прошла по коридору и оказалась словно в сумраке подводного царства, где высились, точно мачты, поддерживающие шатер столбы, стены внутри были в бело-желтую полоску. Стоя на высоких лестницах, электрики вешали на потолке фонари; в дальнем углу двое дюжих парней сколачивали из досок подмостки для оркестра. Пахло вытоптанной травой и парусиной, как на сельской ярмарке. И посреди этого кромешного ада Вирджиния увидела Верену и мистера Абберли, которому было поручено сооружение шатра и который, судя по всему, выслушивал сейчас претензии Верены.