Хранителя и его крылатых воинов. Не веря своим глазам, он прошептал: – Ну вот и про меня вспомнили.

Как заворожённый стоял художник и смотрел, на стремительный полет Хранителя Печати и Меры этого мира. А Стрелец, еще издали заметив Сергея, сделал разворот и опустился на землю.

– Господин художник, позволь я тебя обниму для начала. Я так сюда рвался, с самого первого дня, как потерял тебя на вокзале. – Хранитель прижал Сергея к груди своими руками, а для верности накрыл его белыми крыльями. Сергей утонул в его объятиях, но не возражал, он и сам мечтал об этой встречи. Хотя со временем, верил в нее с трудом.

– Честно сказать, я уже и не надеялся. Да и столько событий вокруг меня приключилось.

– Да знаю я о всех твоих подвигах. – Стрелец выпустил Сергея из своих объятий и отошел на шаг назад, чтобы разглядеть художника с ног до головы. – Ты прям возмужал, красный маг. Хорошо, что жив и здоров. Такую ношу вынес, герой. Я, признаться, сюда был отправлен департаментом, чтобы тебя из последней битвы вызволить, а ты взял и ход истории развернул. Никто не ожидал. Твое имя, как легенда во многих мирах произносится. Но об этом потом. Давай немного пройдемся и поговорим. – Хранитель взял Сергея под руку, и они не спеша пошли в сторону главного прохода в лагерь. Оруженосцы и щенки шли за ними следом. Щенкам было все равно, но оруженосцы с интересом разглядывали высокого человека с огромными белыми крылами. Все в этом человеке их удивляло и крылья, и стеклянные доспехи, и длинный хрустальный меч.

– Мне вот о чем с тобой нужно поговорить. – Начал Стрелец. – Этот мир, как и твой родной, закрывается. Пока говорят, что временно, но как будет на самом деле, неизвестно. Департамент принял решение, на выбор предложить тебе либо этот, либо твой родной. Сам решай, где останешься. Только после твоего решения, тебе удалят память о другом мире. Так уж положено. Короче решай сам. Понимаю, как тебе теперь трудно сделать свой выбор. Тут ты великий красный маг, остановивший большую войну и спасший народы, а там ты всего лишь простой художник, до которого нет никому дела. Но всё же, там ты родился, там твоя родина, твои друзья и товарищи, твоя мама.

Сергей помолчал пять минут. Он не раздумывал о выборе, а просто прокручивал в памяти, все то, что с ним приключилось за время пребывания в этом мире.

– Ты знаешь, а я даже рад, что память придется стереть. Тяжело мне будет вспоминать этот мир, находясь в том.

– Так значит, – Стрелец положил руку на плечо Сергея, – ты выбираешь родину.

– Да, мой мир там. – Сергей машинально оглянулся и увидел грустные глаза своих оруженосцев. – Да, мои дорогие помощники и защитники, это должно было случиться, время настало. – Обратился он к своим верным помощникам.

– Выбор сделан, не будем терять времени. – И Стрелец поднял руку вверх, давая команду о начале полета своим воинам. – Я полагаю, до места ты теперь и сам сможешь долететь?

– Ну пока моя память не стерта, летать могу. Вот только, – Сергей посмотрел в глаза Хранителю. – Дай мне время, я попрощаюсь с моими друзьями. Кстати, мне кажется, лететь никуда и не надо. Тут у северных погонщиц, в шатре, есть большое зеркало. Я думаю, через него и пройдем.

– Ну раз друзья, и тем более большое зеркало, тогда можно. – Стрелец рассмеялся и по-отечески подтолкнул Сергея к его товарищам, которые уже стояли у переговорного шатра и с любопытством разглядывали крылатых людей.

– Мне нужно вас покинуть, пришло мое время. Все, что я мог сделать, я исполнил. Плохо или нет, судить вам, но я старался. Я оставляю здесь подарки королевы, такой был у нас уговор. – Сергей поставил посох на землю и повесил на него кольчугу. Посох моментально превратился в обыкновенное дерево, а кольчуга на нем, стала листвой. – Я попрошу позвать сюда наместника пяти городов. По обычаю, этих земель все договоренности скрепляет наместник.

– А я уже здесь. – Наместник, как всегда, прятался за спинами.

– Очень хорошо. Я передам в пользование вашим банкам вот это. – Сергей извлек из сумки девяносто жемчужин и протянул их наместнику. – Ты должен развивать и обогащать земли этого мира. Все это состояние должно быть во благо этих земель, а контроль за твоими действиями я назначаю Великого Сария, повелителя кочевников севера, Вождя свободного красного народа и короля отвоеванного королевства.

Наместник взял жемчужины в обе ладони и боясь лишнего движения, не отводя от сокровища глаз, отошел в сторону. С открытыми ртами стояли все присутствующие и только Красный, подойдя к магу, произнес. – Мне очень жалко, что ты бросаешь нас, я с Аргой собрались пожениться. Мы так загадали, если до мира доживем. Большая свадьба будет. А ты вот покидаешь нас.

– Не грусти, не надо. Может еще встретимся. Не стоит загадывать наперед. – Попытался подбодрить его Сергей.

– Ну что, нам пора. Где здесь у вас большое зеркало? – Улыбаясь задал вопрос Стрелец.

– Зеркало у нас в шатре. – Не находя во всем этом связи, ответила Юнта.

– Так веди нас, молодая погонщица больших животных. – Произнес Хранитель и в сопровождение Юнты, он и Сергей вошли в шатер.

Из шатра вышла только Юнта, с растерянным видом. – Они вошли в зеркало. – Произнесла она и почему-то расплакалась. К ней подошла Арга и стараясь поддержать сестру, обняла ее, но спустя секунду, расплакалась тоже. Понимая, что их предводитель и господин художник, уже миновали коридор между мирами, крылатые воины, сверкая своими хрустальными доспехами, захлопав крыльями поднялись в небо и полетели на запад, в след уходящего, красного солнца. А компания еще долго смотрела им вслед, пока крылатые силуэты не скрылись совсем из вида.

А Сергей, перешагнув тумбочку, вышел из зеркала в своей съемной квартире. Следом за ним в квартире очутился и Хранитель.

– Ну вот и все, путешествие закончено. – Сказал он.

– Не знаю, но для меня это была маленькая жизнь. Когда я все забуду? – Поинтересовался художник. – С таким багажом воспоминаний, я думаю мне будет нелегко.

– Понимаю, – ответил Стрелец, – через три дня твоя память будет очищена от всего, что с тобой произошло. Заживешь нормальной, обычной жизнью.

– Это очень хорошо. А как Бруно, я слышал ему здорово досталось там на вокзале?

– Ему стало легче, а в начале я боялся, что