– К-как? – огорчились Дмитрий Олегович и Олег Дмитриевич. – И не попили чайку совсем!

– Очень жаль, очень жаль… – повторял Гор, протискиваясь между стульями и стеной. – Было очень приятно познакомиться, очень рад… Думаю, что в другой раз.

В коридоре, надевая обувь, Гор краснел под пристальным взглядом всей Яниной родни и соседки. Дмитрий Олегович же заметил:

– Sorvalos', Уаnkа!

– Папа! – воскликнула Яна.

– А! – махнул рукой Олег Дмитриевич.

Оба снова закричали, как раненые кенгуру, и, приняв соответствующие стойки, завалились в другую комнату. Смущенно пробормотав: «Извините», туда же удалилась и Янина мама.

– До свидания, до свидания, – раскланивался Гор.

– Я с тобой! – обиженно заявила Яна, ухватив его за руку.

– Тебе лучше остаться…

– Ни за что! – отрубила она. – Куда ты, туда и я. «Кстати, о виде на жительство», – мелькнуло в голове у Гора.

* * *

После телефонного разговора с местной мафией у Енски-младшего было тяжело на душе. Радовало одно – бандюкам не легче. Справиться с профессором и в обычном-то состоянии нелегко, а сейчас…

Персиваль тоже сидел подавленный.

– Знал я, что так все и будет! Вот когда мы эту пещеру открыли, так сразу все и понял. А уж когда из-под земли эта гадина здоровенная полезла, а потом и змеюка откуда-то взялась, все стало ясно, как днем. Не бывает так, чтобы и сокровищ куча, и все в норме. Этих гадов-мафиози хлебом не корми, а дай халявы кусок урвать. Это я точно знаю. Сам такой…

– Что же делать?.. – Гор, обхватив голову руками, размеренно раскачивался. Он сидел на полу около телефона, поджав под себя ноги. – Что же делать?..

– По-хорошему, конечно, надо отдать им все это барахло, – резонно сказал Персиваль. – Я бы и отдал, да у меня его не так чтобы много. Сколько мы утянули? Килограмма два на рыло, да? Вот если бы милашка Бетси раскошелилась…

– А давайте ей позвоним! – живо отреагировала Яна.

– Да куда ж ей… – растерянно пожал плечами Гор. – Она после допроса в милиции скрылась куда-то на своей яхте…

– А у меня номер телефончика есть, она мне оставила.

– Этому дала, тому дала, а кому-то только телефончик… – пробормотал под нос журналист. – Ну давай уж. Не тяни.

– Я пулей. Вот только коридорного пну…

Перси открыл дверь и исчез.

Гор и Яна сидели молча. В номере припортовой гостиницы, где остановился Перси, стемнело, но свет никто не включал.

– Ужасные порядки, – заметил Персиваль, возвращаясь. – Чтобы сделать телефонный звонок, нужно подать заявку коридорному, тогда он включит в номере телефон. Можно, конечно, заплатить за постоянно включенный телефон, но тогда по нему и день, и ночь будут звонить местные. Эти, – он покосился на Яну, – жрицы любви. «Мужчина, не желаете отдохнуть с девушкой?» А меня на них не тянет что-то…

Мелодичная трель звонка все-таки заставила Бетси оторвать голову от подушки. Хотя казалось, что уже никакая сила не в состоянии сделать это.

Алексей ушел в ванную, а Бетси осталась лежать на растерзанной постели, оставив за собой победу на поле любовной битвы.

– Да, – отозвалась она, прижимая к уху трубку телефона.

– Робею я ее, – послышалось на том конце линии. Абонент явно говорил в сторону. Затем неуверенно прокашлялся:

– Гхм-м, мне неудобно тревожить вас в такой момент, мисс…

«Неужели так заметно!» – смутилась Бетси, а затем подумала, что хорошо, что еще не изобрели видеотелефонов.

– …но у нас возникла серьезная проблема. И вы можете помочь нам ее решить. Дело в том…

Голос пропал. Где-то далеко прозвучало: «Дай я!», и в трубке раздался взволнованный голос Гора.

– Бетси, отца украли. Срочно требуется твоя помощь!

Остатки неги мигом слетели с мисс МакДугал. Снова повеяло могильным холодом, как тогда, на острове. Стало страшно. На мгновение, на миг, но страшно.

– Леша!

…Когда из пещеры на поверхность вынесли мертвое тело Мягкова, Алексей Мережко был единственным человеком, который не поддался всеобщему горю и унынию. Кое-кому лодобная реакция показалась черствостью. Особенно возмущалась Папа.

Впрочем, доцент была не совсем права. Лейтенанту, так же как и другим, было больно от этой потери. Ему было страшно жаль этого веселого и сильного человека. Но как раз сейчас распускаться было нельзя. Это потом, когда наступит момент, обязательно можно и нужно будет помянуть, сжать зубы, проститься.

Но не сейчас. Потому что ни один следователь не поверит правде…

Раскопки, естественно, пришлось свернуть. Все-таки гибель одного из членов экспедиции – это аврал, чрезвычайное происшествие. На остров приехала следственная бригада. Милиция, военная и гражданская прокуратура.

По предварительной договоренности ни один из очевидцев трагедии не стал говорить всего.

Да и кому расскажешь о том, что происходило с ними там, в подземелье?

«Понимаете, гражданин следователь, тут Тифон собирался уничтожить все человечество. Так мы его того… Загнали обратно в тартар».

Бетси с круглыми от удивления глазами смотрела, как в считанные дни сворачивается следствие, как в документах появляется формулировка «Несчастный случай». Ситуация, невозможная в Англии. Но…

…Кое-что из найденного в тайнике они все-таки захватили с собой. Это «кое-что» тянуло на несколько тысяч фунтов, но мисс МакДугал искала совсем иное. Хотя бы проклятый щит, которого среди груды сокровищ не оказалось и в помине…

– Леша!!

Парень выскочил из ванной – мокрый, обнаженный, похожий на античного бога. Такой же сильный и готовый справиться с любой неожиданностью.

Ей безумно захотелось остаться в этом моменте навсегда. Всю жизнь видеть эти глаза, полные холодной уверенности и силы. Чувствовать себя слабой в его крепких объятиях. Быть женщиной. Не археологом, не знаменитостью, просто женщиной…

В порту было холодно.

Странно, в городе все это время стояла удушающая жара, и вдруг, посреди знойного лета, на Одессу опустилась осень. Но не та золотая колдунья, ласковая, как колыбельная песня, а злая, колючая, словно облетевший розовый куст. Холодом несло от посеревшего моря, от такого же неба. И даже воздух, казалось, потерял свою прозрачность, покрывшись инеем.

– Долго мы будем ждать? – спросил Бумба у Персиваля.

– Заткнись, – грубо оборвал его тот. – Не мы условия диктуем.

Перси нервно озирался – то на подъездную дорогу к пирсу, по которой, по идее, никто не мог подъехать, то на юсу-повскую яхту, то на нервного Гора, который ни с того ни с Сего закурил.