Тилли стало стыдно.

— Прости. Со мной, должно быть, скучно. Ты и твой отец так добры ко мне. Я скажу Бурке, чтобы он не приходил.

— Ты же этого не переживешь, — рассмеялась Роз, смягчаясь. — Тебе нужно встретиться с ним и узнать, что он хочет тебе рассказать. Тогда ты сможешь все это оставить и наслаждаться отдыхом.

— Я так и сделаю, обещаю, — улыбнулась Тилли.

* * *

Из-за своего огромного роста и широких плеч Сэмюель Бурке походил на медведя. Его голову украшали жесткие седые волосы и холеные усы, а искусственный глаз, казалось, взирал с подозрительностью. За Бурке, рыча и роняя слюну, плелся старый коротконогий терьер, облаявший Тилли, когда та хотела его погладить.

— Он не любит женщин, — сказал Бурке.

Тилли и Рэнкины сели с гостем пить чай на веранде. Майор завел беседу о рыбалке, но Бурке, похоже, это было неинтересно, и он в основном молчал. Тилли показалось, что он чем-то похож на Джеймса.

Она наблюдала за тем, как Бурке опустошил блюдо с бутербродами, часть которых он скормил своей злобной собаке. Взглянув на Тилли, Роз закатила глаза. Тилли пожалела о том, что пригласила этого человека. Нужно было поскорее заканчивать это неловкое чаепитие.

— Так вы, мистер Бурке, знакомы с Джеймсом, моим супругом? — прервала Тилли затянувшееся молчание.

Бурке кивнул, не прекращая энергично работать челюстями.

— Это благоразумный человек. В последний раз я видел его год назад. Он приезжал на свадьбу одного армейского врача.

— Это мой брат Джонни женился! — воскликнула Тилли. — Его вы тоже знаете?

— Нет, сам я там не был. Мы с Робсоном поболтали в клубе. Он не говорил, что женился.

— Мы тогда еще не были женаты, — вспыхнула Тилли. — Все случилось довольно быстро во время его отпуска.

— А Робсон знает, что вы задаете вопросы о Логанах?

— Н-нет вообще-то. Но он знает, что я пытаюсь выяснить все, что можно, для своей кузины Софи.

Бурке уставился на нее своим единственным зрячим глазом.

— И что вам рассказал ваш муж?

— Что вы вызвали его в усадьбу — Джеймс не сказал, что это было Белгури — и обнаружили умерших от лихорадки Логанов и Софи, оставшуюся без присмотра.

— Да, так оно и было, — сказал Бурке, отхлебнув чаю. — Очень печально.

— Но есть много несоответствий, — заметила Тилли. — Тот день был днем рождения Софи, и она помнит, как играла в прятки со своей матерью. Она говорит, что та не производила впечатления больной.

— Лихорадка может убить человека в считаные часы, — заметил Бурке.

Тилли пропустила эту заезженную отговорку мимо ушей.

— Но почему няня бросила Софи и сбежала с котенком…

— С котенком? — нахмурился Бурке. — Она думает, что это был котенок?

— Да, — ответила удивленная его реакцией Тилли. — А разве это не так?

— Я не знаю, — пророкотал Бурке. — Когда мы там появились, няни уже не было.

— А кто же сообщил вам об их смерти? — вмешалась Роз.

Бурке уставился на подругу Тилли своим недоверчивым глазом.

— Я не помню.

— А врач там был? — спросила Роз.

— Или, может, там было совершено убийство? — осмелилась задать вопрос Тилли.

Бурке внезапно поднялся, сдержанно поблагодарил за чай, пожал майору руку и направился к выходу. Следом за ним поплелся его пес. Тилли пошла за ними.

— Мистер Бурке, это ведь вы хотели повидаться со мной, — напомнила она, — но уходите, так и не сообщив мне ничего нового.

У входной двери слуга подал гостю его тропический шлем и трость. Бурке взял их, не поблагодарив, и посмотрел на Тилли.

— Возвращайтесь к мужу, миссис Робсон, и перестаньте ворошить прошлое. Вы ничего не узнаете, а Робсон не одобрит ваших усилий.

Он наклонился к ней и добавил угрожающим тоном:

— Вы даже не представляете, во что суете свой нос. Если вы не прислушаетесь к моему совету, то Джеймс может подвергнуться опасности.

— Опасности? Каким образом? — ахнула Тилли.

Бурке нахлобучил шлем на голову.

— Поезжайте домой, — повторил он и стремительно вышел за дверь.

Пенджаб

После возвращения в Чанга-Манга взаимоотношения Софи и Тэма значительно улучшились. Он опекал ее с такой нежностью, которой она никак от него не ожидала.

— Никакого тенниса, дорогая, — решил Тэм. — И никаких прогулок верхом. Я буду холить и лелеять тебя и нашего ребенка. У тебя будет все, что только пожелаешь. Я велю Хафизу испечь для тебя пирог. Мне известно, что сейчас ты не выносишь запаха карри. Может, пригласить Тилли, чтобы тебе не было скучно? Или Кларри Робсон?

Софи рассмеялась, тронутая его заботой и готовностью услужить.

— Нет, мы же не можем требовать, чтобы они все бросили и проехали пол-Индии только потому, что ты заточил меня в четырех стенах и запрещаешь делать хоть что-нибудь.

— Может, тогда нам следует переехать в Лахор? — обеспокоенно спросил Тэм. — Здесь, в джунглях, нездоровый климат. Мы можем съездить туда на пару дней. Присмотрим новое бунгало где-нибудь на Гольф-роуд, с большим садом, чтобы было где играть нашему ребенку и его друзьям.

Софи обхватила его лицо ладонями. Ее муж постарел за прошедший год, но был все так же сурово красив, как и раньше.

— Ребенку сад долго еще не понадобится, — улыбнулась она.

Софи подумала, что глупо арендовать жилье где бы то ни было, пока они не знают наверняка, куда назначат Тэма. Но разговоры на эту тему ее муж воспринимал болезненно — подтверждения о его повышении до сих пор не было, и Софи решила, что лучше не говорить об этом вслух.

— Ты права, не нужно пороть горячку, — сказал Тэм и поцеловал ее в лоб.

Все их разговоры теперь вращались вокруг будущего желанного сына или дочери. Софи с удивлением пыталась вспомнить о том, о чем же они говорили прежде.

— Где ты хочешь родить? — спросил Тэм однажды вечером, устало потягиваясь в приятной прохладе веранды.

Нога до сих пор его беспокоила, но он отмахивался каждый раз, когда Софи проявляла тревогу по этому поводу.

— Все зависит от того, где мы будем следующей весной, — ответила она, внимательно глядя на него.

— Я подумал, что на время родов ты, возможно, захочешь вернуться в Шотландию.

— В Шотландию? — переспросила Софи удивленно. — Мне это даже в голову не приходило.

— В таких случаях принято уезжать домой, — сказал Тэм. — И мне было бы приятно, если бы наш ребенок родился на шотландской земле.