— Алексу? — переспросила Марти, услышав незнакомое имя.

— Хм… Я опять вышел из образа? — Адам потешно оттянул в сторону длинные белокурые пряди. — Обычно я не называю нашего императора по имени при посторонних. Но разве соседка по заточению может быть мне посторонней? Так что пусть уж будет Алекс. Он приходится нам с Амандой троюродным братом по отцу, еще далеко не стар и не возражает против подобного обращения в узком кругу. И да, он принимает самое горячее участие в судьбе моей сестры. Сам я, к счастью, лишен его повышенного внимания, ведь я — мальчик, которого не было. А Аманда — девочка, которая была, которой скоро уже тридцать, которая почти загубила свою репутацию тем, что во время войны не пряталась на Архипелаге, а собрала компанию таких же отчаянных ребят и отправилась с ними даже не на фронт, а прямиком во вражеский тыл. Для леди подобное недопустимо, вы же понимаете? А журналисты, как всегда, что-то разнюхали. Вот наш мудрый император и придумал, как совместить полезное с полезным: выдать Мэнди замуж, сделать так, чтобы никто не оспорил права Томаса на место главы рода, и на века вперед обеспечить верность Стайнов короне.

Марти не поняла, как можно добиться последнего, и Адам объяснил, что все, в ком течет хоть капля императорской крови, безоговорочно преданы своей стране и правящему родственнику. Если бы Томми женился на Аманде, их дети унаследовали бы эту кровь и эту преданность от матери.

Но Томми не женился. Он замыкался в себе все больше и почти перестал выходить в свет. Аманда, будучи женщиной практичной и не имея возможности не подчиниться венценосному кузену, хотела заранее согласовать с женихом условия их неизбежного брака, но разговор не удался. Вскоре после этого Томми поспешно — так поспешно, что это не могло не вызвать подозрений, — уехал в Идвер, а какой-то ушлый репортер что-то разузнал о Марти.

— Мы совершили ошибку, не перепроверив информацию, — признал Адам. — Только несколько дней назад наши люди выяснили, что старый лорд Стайн заплатил журналистам, чтобы в печать пошла отредактированная версия вашей с Томасом истории. Опасался, что очередной скандал вокруг имени Стайнов окончательно погубит репутацию рода, а император не простит обманутого доверия.

— Насколько отредактированная? — поинтересовалась Марти, загодя не ожидая от ответа ничего хорошего.

— Вы были возлюбленной капитана Стайна, но женой стать не успели. Умерли. Думаю, часть использованных в статьях свидетельств была подлинной, ведь многие знали о вашем ранении, но мало кому было известно, что угрозу удалось нейтрализовать. Возможно, даже целители, лечившие вас, не были уверены, что наложение печатей полностью остановило распространение проклятия. И о том, что вы все же поженились, как вы сами сказали, осведомлены были единицы. Прочти кто-то из них те статьи, побежали бы они сообщать о замеченной неточности? Разве так важно, были ли вы невестой капитана Стайна или женой, если вас в любом случае уже нет в живых? А судили вас практически тайно, допустив такое количество процессуальных нарушений, что участники того действа, от обвинителя до стенографиста, и не подумали бы заявить о нем. Поэтому, как я и говорил, мы понятия не имели, что вы находитесь в тюрьме Карго-Верде, а об острове впервые услышали, когда выяснилось, что леди Амалия определила сына в местную лечебницу. Мэнди хотела узнать у нее подробности, ведь психические расстройства у лорда — случай небывалый, и не успела.

— Леди Амалия?..

— Нет, — не дал закончить вопрос Адам. — Она жива. Но перенесла обширный инсульт. Целители сделали и продолжают делать все возможное, но уже известно, что полностью ее здоровье и память не восстановятся. К тому же реабилитационные мероприятия были начаты практически сразу же. Наверное, это и спасло леди Амалию, но лишило нас возможности установить, было ли кровоизлияние в мозг следствием наведенного заклинания или использования зелий. Мы подозреваем, что без стороннего вмешательства не обошлось, но глава рода Стайнов отказался инициировать полноценное расследование. И на просьбу Аманды организовать перевод внука в другую клинику не согласился. Он был в своем праве, но… Мы не любим, когда нас пытаются водить за нос. Да и Мэнди немало потрудилась, создавая образ достойной леди, и не хотела превращаться в женщину, которая довела жениха до психушки. Так что мы копнули поглубже и выяснили, что связь леди Амалии с лечебницей Карго-Верде не ограничивалась. В первый послевоенный год она несколько раз получала отсюда посылки. Судя по квитанциям, которые удалось восстановить, — мелкие пакеты, всего пять или шесть. И переводила на остров деньги. Знаете эти переводы до востребования, когда для получения нужно назвать номер или кодовое слово? Установить получателя через столько лет практические невозможно, но сам факт перевода настораживает. Она как будто покупала что-то. Или выкупала.

— Подозреваете шантаж?

— Да. Тем более что старого лорда Стайна тоже шантажируют. Пришлось прижать его, чтобы выяснить, что кто-то выкрал документы, подтверждающие участие его сына и внуков в сговоре с Дарнией, которые этот идиот хранил в столичном особняке, вместо того чтобы уничтожить. Теперь угрожают предать их огласке, если старик будет слишком дотошно интересоваться судьбой наследника. Ему настоятельно рекомендовали оставить Томаса на Карго-Верде и забыть о нем.

— Но ведь тот заговор… Он же в прошлом? Император знает, и виновные наказаны…

— Император знает. Но что будет, если это станет известно всем? Хватит ли могущества лордов, чтобы сохранить мир и спокойствие в государстве? А что ждет непосредственно Стайнов? Полагаю, при необходимости император пожертвует этим родом, но…

— Но? — переспросила Марти, когда Адам прервался на полуслове и замолчал.

— Мы не ставили его величество в известность. Решили, что сами во всем разберемся. Дело ведь практически семейное, а Алексу хватает других забот.

У Марти не нашлось слов, чтобы прокомментировать последнее заявление. Что это? Ребячество? Самонадеянность? Отчего близнецы возомнили, что смогут решить проблему, с которой немедленно следовало обращаться в имперскую службу безопасности, а то и куда повыше? Марти не сомневалась, что это «повыше» существует и работающие там люди щелкают подобные загадки как орехи.

Адам тем временем рассказывал, как они искали подступы к лечебнице Карго-Верде. Сначала вышли через армейских знакомых на доктора Ллойда. Во время войны целителю приходилось работать с высшим командным составом, что предполагало в той или иной мере допуск к секретной информации, и это оказалось для близнецов удачей, ведь Ллойд давал закрепленные магией клятвы, которые, во-первых, исключали его участие в любых противозаконных сговорах, а во-вторых, практически подчиняли носителям императорской крови. Адам и его сестра придумали, как это использовать. Они нашли в Идвере девушку того же типа внешности, что и Аманда, и с подходящим диагнозом, состряпали себе липовые документы и с помощью доктора Ллойда организовали перевод «Вивиен» на Карго-Верде. Настоящую миз Кейдн перевезли в другое заведение, и Адам уверял, что там она чувствует себя намного лучше, чем в Идвере, где ей не уделяли должного внимания.