мыслей и картин верных и привлекательных» (1831, No 19, с. 93). Менее одобрительные высказывания появились на страницах «Литературной газеты» (1831, No 30, с. 245) и «Северной пчелы» (1831, No 95). В «Северном Меркурии» (1831, No 66) был напечатан большой отрывок из повести.

Второе издание «Беглеца» появилось в 1836 г. и встретило критические замечания рецензентов «Библиотеки для чтения» (1836, т. I, ч. 2, отд. VI, с. 4) и «Молвы» (1836, No 5, с 85, 86).

Мы печатаем три отрывка из повести. Отрывок I содержит три главы из отдельного издания «Беглеца». В них дано описание границы, перекликающееся с эпизодами из «Странника».

Отрывок II взят из журнальной публикации («Сын Отечества», 1825, No 19, с. 375, 376). Эти стихи не вошли в издания 1831 и 1836 г. Частично они включены в гл. LXVII «Странника». В отрывке говорится о Марии Маврокордато, кишиневской знакомой Вельтмана. Он писал 19 февраля 1824 г. В. П. Горчакову:

«Любезный друг, милая М.... умерла! За три дня я любил ее как [сущ] цветущее, совершенное, украшающее природу существо; вчера я нес ее в гробе и оставил в объятиях могилы, а сегодня, завтра и не знаю до которых пор, но долго, долго, я буду любить горькое, печальное воспоминание об ней!» (ОР ГБЛ, ф. 47, р. I, к. 28, ед. хр. 3, л. 1).

А на обороте листа набросал:

Эпитафия

на смерть Марии Маврокордато, от роду 14 лет, умершей скоропостижно 16-го февр. 1824-го года.

Душа и красота ее на небеси

Здесь прах [ее] один в объятиях могилы.

[Чувствительной] О Смертной! Горестной слезой

[могилу] гробницу ороси,

Когда тебе останки милых милы

. . . . . . . . . . . . . . .

Не для земной любви, в ней

<Лист дальше отрезан.>

Впоследствии Вельтман отмечал в «Воспоминаниях о Бессарабии»: «...тут <в Кишиневе> была фамилия Маврокордато, посреди которой расцветала Мария, последняя представительница на земле классической красоты женщины. Когда я смотрел на нее, мне казалось, что Еллада в виде божественной девы появилась на земле, чтобы вскоре исчезнуть навеки.» (А. Ф. Вельтман. Воспоминания о Бессарабии, с. 180).

Отрывок III взят из черновых набросков «Беглеца» (ОР ГБЛ, ф. 47, р. I, к. 28, ед. хр. 5, л. 3). В нем подробно описывается эпидемия чумы, охватившая Галац, свидетелем которой был автор. Об этом городе Вельтман писал в «Страннике», а переработанные стихи, посвященные Галацу, включил в отдельные издания «Беглеца».

MMMCDXLVIII ГОД. РУКОПИСЬ МАРТЫНА ЗАДЕКА

РОМАН

(Отрывок)

Произведение было издано анонимно в 1833 г. в трех книгах. Вельтман выступил в Предисловии к книге II как издатель, подготовивший к печати таинственную рукопись. Книга стала первым в России утопическим романом, повествующим о социальном строе будущего. Появившееся в 1824 г. на страницах «Литературных листков, журнала нравов и словесности» (No 17—20, 23, 24) сочинение Ф. В. Булгарина «Правдоподобные небылицы, или Странствование по свету в двадцать девятом веке» имело чисто развлекательный характер.

На критические высказывания О. И. Сенковского о романе в «Библиотеке для чтения» (1834, т. II) Вельтман отвечал на страницах «Молвы» (1834, No 9, с. 142): «Довольно! — 3448 год не сглазил черный глаз; 3448 год идет. Ни 1614 лет, ни «так! что-нибудь!» не остановят его».

Критик «Московского телеграфа» писал: «Не имея никакого права разгадывать тайные мысли Сочинителя, можем, однако ж, для объяснения самим себе его творения, предполагать, что мысль глубокую, в. обширнейшем плане, хотел здесь развить Сочинитель» (1834, No 2, с. 331). «Молва» отмечала: «В новом романе г. Вельтмана читатели найдут единство романтического интереса, и, вероятно, он покажется занимательнее для большего числа их» (1834, No 5, с. 78). М. Н. Лихонин в статье «Вельтман и его сочинения» пришел к выводу, что писатель «перенес события своего романа в грядущее для того только, чтобы освободить себя от оков настоящего порядка вещей» («Московский наблюдатели), 1836, ч. VII, с. 221).

В. Г. Белинский писал: «В его «Мартыне Задеке» заметен какой-то намек на мысль глубокую и прекрасную, но эта мысль выражена так загадочно, все создание, по обыкновению, изложено так отрывочно, что, право, все это начинало походить на злоупотребление таланта, на какой-то фокус-покус фантазии» (Поли. собр. соч. в 13-ти томах, т. II, М., 1953, с. 116).

Мы печатаем начало главы I романа, перекликающееся со страпицами «Странника».

АЛЕКСАНДР ФИЛИППОВИЧ МАКЕДОНСКИЙ

РОМАН

(Отрывок)

Произведение было напечатано анонимно в 1836 г. под полным заголовком -«Предки Калимероса. Александр Филиппович Македонский». В дальнейшем установилось принятое в нашем издании заглавие. Авторство определить было нетрудно, так как эпиграф на титульном листе давал понять, что роман — часть IV «Странника». Определение жанра произведения представляло неразрешимую трудность для критики 1830-х годов, так как понятия «научно-фантастический роман» в ту пору не существовало. О. Сенковский писал в рецензии: «Это не ученая диссертация, не аллегория, не повесть, не поэма и не роман, а бог знает что» («Библиотека для «чтения», 1836, т. 16, отд. IV, с. 17).

Но содержание романа вызвало широкое одобрение. Рецензент «Русского инвалида, или Военных ведомостей» отметил: «Не понимаем причин, заставивших автора не объявить своего, столь с выгодной стороны известного имени; но не можем не благодарить его аа то неподдельное удовольствие, которое доставил он нам прочтением этих двух томиков, заключающих в себе прекрасно рассказанную повесть об Александре Македонском, о знаменитом на Востоке Эскандере. Автор переносит нас в Древнюю Грецию, заимствуя этнографические декорации в исторических подробностях, и беспрестанно, без всякой натяжки, заставляет нас, при чтении этой повести, соглашаться со старою, но иногда забываемою мыслию, что человек был, есть и будет всегда один и тот же в своих началах и основаниях и что лишь одни формы подвергаются изменяемости» (1836, No 152, с. 603).

В. Г. Белинский посвятил роману статью, в которой попытался определить его жанр: «Что это такое? Сказка не сказка, роман не роман, а если и роман, то совсем не исторический, а разве этимологический <...>» (В. Г. Белинский. Полн. собр. соч.. в 13-ти томах, т. II. М., 1953, с 119). Завершается анализ романа выводом: «Но эта шутка написана мило, остро, увлекательно, очаровательно; читая ее, и не видишь, как перевертываются листы, и только с досадою замечаешь, что близок конец» (там же).

Мы печатаем отрывок из романа, посвященный той же теме, что и поэма «Эскандер» в ч. I «Странника» («Александр Филиппович Македонский», ч. И. М., 1836, с. 156-161).