— Ваш звонок меня удивил, — произнесла Амайя, входя в комнату. — Не ожидала вас здесь увидеть.

Доктор Гонсалес поднял голову от выходящих из компьютера проводов, распутыванием которых он был занят, и поздоровался с Амайей. Затем он поставил компьютер на маленький письменный стол, включил его и развернул к Амайе.

— Эта запись была сделана в минувшую пятницу в секторе наблюдения номер семь. Этот сектор совпадает с местом, где мы беседовали в день нашего приезда в Элисондо и где, по вашим словам, вы видели медведя. Кадры, которые вы увидите, немного не в резкости. Это объясняется тем, что мы всегда размещаем объективы на возвышениях, откуда можно осуществлять съемку открытой местности и естественных лесных троп, которые инстинктивно выбирают животные, а они, как правило, не совпадают с дорожками, по которым ходят люди.

Он включил запись. Амайя увидела участок величественного букового леса. На протяжении нескольких секунд кадр был неподвижен, но внезапно на нем возникла чья-то тень, заняв верхнюю часть монитора. Амайя узнала свой синий пуховик.

— Я думаю, что это вы, — произнесла доктор Ткаченко.

— Да.

Фигура прошла по экрану и исчезла.

— Следующие десять минут ничего не происходит. Рауль их пропустил, чтобы мы могли посмотреть только то, что нас интересует.

Амайя вновь перевела взгляд на монитор. Она почувствовала, как сердце оборвалось в груди, когда она увидела его. Это ей не приснилось. Это не было галлюцинацией, порожденной стрессом. Это он, сомнений больше не оставалось. На экране возникла фигура человекообразного существа ростом больше двух метров, обладающая развитой мускулатурой, которую не скрывала грива темных волос, падающих на крепкую спину. Нижняя часть тела так заросла волосами, что казалось, он одет в штаны, сшитые из шкур животных. Длинными и ловкими пальцами он срывал с дерева небольшие клочки лишайника и съедал. На мгновение он замер, а затем медленно повернулся и поднял свою царственную голову. Амайя вздрогнула. Он был похож на какое-то животное из семейства кошачьих, возможно льва. Очертания лица были закругленными и четко очерченными, а отсутствие морды придавало ему умное и миролюбивое выражение. Волосы, покрывающие лицо, были темными. Расширяясь под подбородком, они образовывали плотную бороду, разделенную на две части и ниспадающую до середины живота.

Это создание медленно подняло взгляд и посмотрело в объектив камеры. Его глаза, в которых смешались десятки оттенков янтаря, застыли на мониторе компьютера. Рауль остановил запись.

Амайя вздохнула, пораженная красотой, очарованием и глубоким смыслом того, что она только что увидела. Теперь она была уверена, что уже видела это в лесу. Надя подошла к столу и опустила крышку компьютера, избавляя Амайю от гипнотизирующего воздействия этих глаз.

— Скажите мне, это и есть ваш медведь?

Амайя удивленно посмотрела на нее, не зная, какой реакции от нее ожидать, и уклончиво ответила:

— Видимо, да, я не знаю.

— Тогда, позвольте, я вам кое-что сообщу: это не медведь.

— Вы в этом абсолютно уверены?

— Мы в этом абсолютно уверены, — ответила доктор, глядя на мужа. — Не существует ни единой разновидности медведей с такими характеристиками.

— Возможно, это какое-то другое животное? — предположила Амайя.

— Да, мифологическое, — согласился он. — Инспектор, я, кажется, знаю, что это такое, доктор Ткаченко тоже. А как вы думаете, что это такое?

Амайя колебалась, взвешивая последствия ответа, который давно пришел ей на ум и был готов сорваться с языка. Они производили впечатление целостных личностей, но какое воздействие может оказать на них нечто подобное?

— Я думаю… что это не медведь, — уклончиво повторила она.

— Я вижу, вы не отваживаетесь это произнести. Тогда я скажу это сам. Это басахаун.

Амайя снова вздохнула, чувствуя, как в ногах нарастает напряжение, вызывающее легкую дрожь, незаметную, как она надеялась, для ее собеседников.

— Ну ладно, — согласилась она, — независимо от того, что представляет собой существо, которое мы с вами видели, вопрос заключается в следующем: что мы будем с этим делать?

Доктор Ткаченко села на стул рядом с мужем и посмотрела на нее.

— Инспектор, мы с Раулем посвятили свою жизнь науке. У нас очень серьезная профессия, которая позволяет нам получать гранты и вести исследования. Главной целью нашей работы всегда была, есть и будет охрана природы и в частности крупных стопоходящих животных. То, что мы видели на этой записи, не является медведем, я вообще не считаю, что это существо можно отнести к какому-то виду животных. Я, как и мой муж, считаю, что речь идет о басахауне. И еще я считаю, что его взгляд в объектив камеры нельзя считать случайностью или небрежностью со стороны этого существа, как вы его называете. Мы этим обязаны его желанию показаться вам, а также нам, чтобы убедить вас. Можете не волноваться, ни Рауль, ни я не имеем ни малейшего желания предавать это открытие огласке. Разумеется, это уничтожило бы нашу карьеру. Подлинность этой записи подвергнут сомнению, потому что, я убеждена, повесь мы по камере хоть на каждом дереве, мы больше никогда не сумеем поймать в объектив это создание. А хуже всего то, что горы подвергнутся нашествию толпы бесноватых, разыскивающих басахауна.

— Мы уже стерли исходную запись, так что теперь существует только эта копия, — добавил доктор Гонсалес, открывая дисковод ноутбука и протягивая Амайе диск с копией записи.

Она взяла его, соблюдая крайнюю осторожность.

— Спасибо, — сказала она. — Большое спасибо.

Она продолжала сидеть в ногах кровати, держа в руках ДВД диск, переливающийся всеми цветами радуги, и не очень хорошо понимая, что ей теперь делать.

— Это еще не все, — вдруг заявила Надя, нарушив ход ее мыслей и выведя ее из состояния оцепенения.

Амайя поднялась и взяла одну из коричневых папок, которую протягивала ей Надя. Открыв картонную обложку, она увидела, что внутри лежит копия отчета об анализах муки.

— Помните, я вам сказала, что проведу еще один анализ предоставленных вами образцов?

Амайя кивнула.

— Так вот, я этот анализ сделала. Это была масс-спектрография, и мы не прибегли к ней с самого начала, потому что нам было необходимо выявить наличие совпадений. Для этого мы использовали высокоэффективную жидкостную хроматографию. Но поскольку это не принесло результатов, я решила попробовать еще один метод, позволяющий добиться полного расщепления вещества и установить состав частиц, входящих в каждый образец. Вы меня понимаете? — Амайя кивнула, ожидая продолжения. — Как я вам уже сказала, поскольку изначально мы хотели всего лишь обнаружить совпадения, столь скрупулезный анализ был нам совершенно ни к чему.

Амайя начинала терять терпение, но сидела молча, ожидая, что сообщит ей доктор Ткаченко.