Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я кивнула и потупилась.
– Ты прав. Именно так мне и следовало поступить.
– Ты захлопнула дверь у нас перед носом, и не раз.
– Я ужасно с тобой поступила, а ты просто пытался быть моим другом. Но я тогда была не в себе, и все еще не… я сейчас не та девочка, которую ты знал. И сейчас все гораздо хуже, чем тогда.
– Что ты имеешь в виду? – спросил Оуэн. Боль и злость уже не звучали в его голосе.
Я встала.
– Тебе по-прежнему нужно держаться от меня подальше. Это небезопасно.
Оуэн откинулся на спинку стула и снова надулся.
– Ну, да, а Мэдисон и Сэм, очевидно, неуязвимы перед этой невидимой угрозой?
– Мэдди и Сэм не пытаются войти в мой дом, – прошептала я.
– Ты это о чем? Что-то происходит у вас дома?
Вошли два парамедика, один – низенький и толстый, другой – высокий и худощавый. Они подошли к Оуэну, а я попятилась.
– Кэтрин? – окликнула меня миссис Розальски и глазами указала на открытую дверь кабинета.
Я знала, чего она от меня хочет, поэтому вернулась в кабинет миссис Мейсон и стала заниматься в одиночестве. Прозвенел звонок, сначала возвещая окончание первого урока, а потом – второго. Эллиотт по-прежнему находился в кабинете директора, а остальные члены администрации вели себя как ни в чем не бывало.
Полчаса спустя Эллиотт вышел из кабинета директора. Он не поднимал глаз, а проходя мимо, тихо проговорил: «Извини».
– Привет, – сказала я, ободряюще улыбаясь ему, но Эллиотт быстро выскочил за дверь. За ним следовали два сотрудника службы безопасности. Я повернулась к миссис Мейсон. – Вы отстранили его от занятий?
– Не надо так на меня смотреть, – парировала психолог, подталкивая меня к своему кабинету. – Он только что отправил человека в больницу, так что особого выбора у меня не было.
– Что произошло? – требовательно спросила я.
– Ты же знаешь, я не могу с тобой это обсуждать.
– Ладно, он все равно мне расскажет после уроков.
Миссис Мейсон устало опустилась в кресло и вздохнула.
– Оуэн сказал нечто такое, что не понравилось Эллиотту. Он ударил его кулаком. Несколько раз.
– Эллиотт никогда бы не напал на человека просто так, очевидно, его спровоцировали.
– Неужели? Вообще-то, я слышала о его драке с Крузом Миллером на вечеринке у костра. – Миссис Мейсон принялась раскладывать на столе бумаги, было видно, что она очень сердита.
– Вы хоть представляете, через что Эллиотту пришлось пройти за последний месяц? С тех пор как нас притащили сюда на допрос к этому полицейскому, все вокруг считают, будто мы что-то сделали с Пресли.
– Ну, сегодня речь шла вовсе не о самозащите.
Миссис Мейсон перестала шуршать бумажками и вздохнула, потом посмотрела на меня. В ее глазах читалась искренность.
– Не остановившись после первого удара, Эллиотт сам превратился в агрессора. Не волнуйся, здесь ты в безопасности.
– А Эллиотт – нет.
Миссис Мейсон помолчала, обдумывая мои слова.
– Думаешь, мне следует и его перевести в свой кабинет? Вряд ли кто-то решится задеть Эллиотта, он же здоровенный, как игрок Национальной футбольной лиги США.
– И слава богу, что это так. Каждый раз, когда мы пытаемся пройти от парковки в класс по главному коридору, идем на обед, а потом покидаем школу, мы словно преодолеваем футбольное поле в разгар игры.
– Ученики поднимают на тебя руку?
– Миссис Мейсон… пожалуйста. Не отстраняйте Эллиотта от занятий, он же может потерять стипендию, на получение которой так рассчитывает.
Психолог смерила меня пристальным взглядом. Я еще никогда с таким жаром и так многословно не говорила с ней о своих чувствах и переживаниях, и она определенно решила этим воспользоваться.
– Расскажи, что происходит у вас дома, и я изменю свое решение.
– Вы что… шантажируете меня?
– Да, – спокойно сказала миссис Мейсон. – Скажи, что вы с Эллиоттом скрываете, и я позволю ему завтра вернуться в школу.
У меня упала челюсть. Комната закрутилась у меня перед глазами, стало тяжело дышать.
– Это нечестно. Не уверена, что это ваше предложение вообще этично.
– А это имеет значение? – миссис Мейсон с довольным видом откинулась на спинку кресла.
Она знала, что уже победила.
– Вы хоть можете это сделать? Отменить его отстранение?
– Я могу отправить Эллиотта на домашнее обучение, это успокоит родителей Оуэна.
Я возвела глаза к потолку.
– Говорю же, он может лишиться стипендии.
Миссис Мейсон пожала плечами.
– Это все, что я могу сделать, хочешь – соглашайся, хочешь – нет.
– Домашнее обучение. Вы это сделаете?
– Если ты расскажешь, что происходит в вашем доме.
Я вцепилась в стул, словно это спасательный круг.
– Можешь все обдумать, – предложила миссис Мейсон.
Принять решение оказалось проще, чем я думала. Теперь, когда миссис Мейсон вынуждала меня выбирать между Эллиоттом и гостиницей на Джунипер-стрит, ответ пришел ко мне моментально. Я не сомневалась, что люблю Эллиотта, что достойна его любви. Я понимала, что позволить гостинице прогореть на самом деле означает спасти мамочку.
Возможно, она какое-то время будет меня ненавидеть, но потом простит. Возможно, она будет ненавидеть меня вечно, и все же я знала, что так будет правильно. Все, кто меня любит, поймут, во всяком случае, Алтея и Поппи поддержали бы меня, я в это верила.
Я посмотрела в глаза миссис Мейсон; решение казалось таким простым, но произнести эти слова было так трудно. Я ведь собиралась пойти против всего, что защищала на протяжении двух лет, против того, что вынуждало меня бросить Эллиотта. Впервые за долгое время я не знала, что ждет меня в будущем.
– Тут не о чем думать, – сказала я.
Миссис Мейсон опустила голову, словно морально готовилась услышать мой ответ на свой следующий вопрос.
– Кэтрин, о тебе заботятся дома?
Я кашлянула. Сердце стучало так громко, что миссис Мейсон, как мне казалось, наверняка слушала его стук.
– Нет.
Психолог сложила ладони домиком, терпеливо ожидая продолжения.
Мэдисон припарковалась перед домом на Джунипер-стрит, а Сэм, открыв рот, уставился на пыльные окна и облупившуюся краску фасада.
– Ух ты, – пробормотал он.
– Спасибо, Мэдди. Знаю, твой папа не хочет, чтобы ты со мной общалась, так что я очень ценю то, что ты меня подвезла. Надеюсь, у тебя не будет из-за меня неприятностей.