– Сестрица, отдайте рясу…

– А я ее выкинула. Вот еще, блох разводить. – Мисук, изогнувшись, поскребла себе спину. – Видите, уже чешусь.

– В чем же я пойду дальше?

– Никуда ты не пойдешь, – весело сказал Ким, заходя внутрь. Один вид Мисук, как всегда, вернул ему хорошее настроение.

– Я не стала готовить ужин, подумала – неужели тебя во дворце не покормят? Солле, перестань прикрываться рукавом, словно девица на выданье! Вот возьмет тебя Ким второй женой, и станем мы жить как в сказке, – продолжала дразниться Мисук. – «Жил-был студент, и было у него две жены: одна бесовка, а вторая – монахиня…»

– Не смейтесь над бедной старой женщиной…

– И верно – глубокомысленно заметила Мисук, – тебя, пожалуй, будут принимать за мою свекровь, и мне придется оказывать тебе почести. Нет, Ким, не женись на ней…

Ким остановился и хлопнул себя по лбу.

– Самое главное-то и забыл! – воскликнул он, поворачиваясь к Солле. – Я сегодня видел твоего брата Рея!

Вместо того чтобы обрадоваться, Солле смертельно перепугалась.

– Разве он не в монастыре Каменной Иголки?!

– Оказывается, нет. Он подошел ко мне после церемонии, мы с ним перекинулись парой слов. Рей служит в канцелярии Небесного Города. Покинул монастырь вскоре после меня и за какой-то год с небольшим уже достиг таких вершин. Вот что значит человек выдающихся способностей! Да, кстати – я пригласил его в гости. Он придет завтра около полудня. Нам с ним нужно много о чем поговорить…

– О нет! – простонала Солле. – Я должна немедленно уйти отсюда!

– Солле, я не хочу больше слышать об уходе. Рей будет страшно рад тебя увидеть. В монастыре из всех родственников он только тебя и вспоминал. Но он был уверен, – да и я тоже, – что ты замужем…

– Вот именно! – воскликнула Солле. – А кого он найдет? Воплощенный позор семьи? Ты знаешь, что меня проклял отец? Знаешь, что муж несколько лет искал меня по всем дорогам, чтобы с позором вернуть отцу и по праву оставить себе мое приданое?!

Солле уткнулась лицом в вышитые рукава и расплакалась. Мисук обняла ее:

– Ах, бедняжка! Ты так ненавидела своего мужа, что сбежала от него к Идущим в Рай? Он, наверно, был настоящим чудовищем!

– Нет, он был самым обычным… отставным полковником. Во всем виновата только я. Когда я, как и все его предыдущие жены, оказалась бесплодной, супруг быстро охладел ко мне. Хотел вернуть меня отцу, но вместе со мной пришлось бы возвращать богатое приданое – украшения, золото, серебро…

Ким вспомнил ее мечты о женихе и презрительные слова Рея: «Ты думаешь, это будет воитель Облачный Ветер»?

– Он издевался над тобой? – выспрашивала ее Мисук. – Бил?

– Нет, ничего такого. Просто завел себе несколько наложниц, а меня запер в дальних покоях. Люди думали, что я болезненна и нелюдима, а я целыми днями сидела взаперти, потому что мне было нечем прикрыть наготу – всё мое приданое растащили его новые наложницы, а новых нарядов муж мне не дарил. Я высохла, моя кожа сморщилась, красота увяла…

– Он морил тебя голодом?

– Нет, просто повторял каждый раз, как меня видел: «Хоть бы ты скорее сдохла, пустоцвет, сухая шелуха!»

– Но разве ты не могла вернуться к родителям?

– Матушка к тому времени умерла, а отец меня не принял. Госпожа Вторая сказала, что если я вернусь, никто не возьмет замуж моих младших сестер, и была совершенно права. Я много раз хотела покончить с собой, если бы не была уверена, что и так скоро умру от горя. Я начала искать забвения в священных текстах… Но Небо не желало моей смерти. Однажды в наш дом пришли странствующие монахини из секты Идущих в Рай. Если бы вы знали, как отрадно было услышать слова утешения после многих лет всеобщей жестокости и равнодушия!

И Солле снова разразилась рыданиями. Мисук начала всхлипывать вместе с ней. Ким чувствовал себя неловко, не зная, как остановить эти потоки девичьих слез.

– И тогда передо мной забрезжил свет надежды. Обрести – нет, о счастье я уже не помышляла, – хотя бы покой. Не в этой жизни, но в будущей. Я решилась. Собрала последние крохи моего приданого, пожертвовала их общине и тайно сбежала из дома…

– Все-таки я был прав, что не позволил тебе вернуться на улицу! – сказал Ким. – Я поговорю с твоим братом, когда ты сама мне разрешишь. До тех пор будешь жить у меня. Мисук, кончай лить слезы. Пошли все-таки поищем мне какой-нибудь ужин…

Поздно вечером Солле сидит в комнате одна, рассеянно слушает болтовню и смех за стенкой. Смотрит на свои руки – мозолистые, загорелые, как у крестьянки. И на лице – вечная усталость, как будто дорожная пыль въелась в морщинки возле губ. На ступни, некогда порхавшие только по коврам, лучше вовсе не глядеть. «Когда я первый раз надела грубые кожаные башмаки, думала, что не подниму ногу, – усмехаясь, думает Солле. – И что? Где я только ни побывала! Пешком обошла всю империю с тяжелым коробом на спине – от северных степей до южных гор…» Спала на грязных постоялых дворах и холодных монастырских подворьях, иной раз приходилось ночевать прямо в поле под кустом. Кормилась подаянием, каждый день терпела насмешки и издевательства от всех, кому не лень. Всякое бывало. И всё же ни разу не пожалела, что ушла из дома.

«Небо хранило меня», – думает Солле.

Ну да, она жива и здорова, не лежит мертвая в какой-нибудь канаве. Да, порой приходилось день за днем брести под дождем, или заставала в степи снежная буря – но бывали и прозрачные, сияющие горные рассветы, когда казалось – уснула в преисподней, а проснулась в раю. Ни голод, ни холод больше не страшили Солле. Она научилась постоять за себя – не отбиться, так отболтаться. «К тому же Идущих в Рай больше не презирают. Куда ни придем – уважение, внимание, почет…»

Что же ей мешает уйти странствовать дальше? Неужели эти стены способны ее удержать? Собраться потихоньку, перекинуть короб через стену – и в порт… Но она откладывает уход день за днем. И боится себе признаться, почему. Может быть, потому что ее странствия закончены. Не нашла ли она то, что искала?

«Вы так добры ко мне, господин Ким… За вашу доброту Небо одарило вас неувядающей молодостью. Вы так же прекрасны, как и двенадцать лет назад. Синеглазый отрок из полузабытых девичьих мечтаний… Я не смею нежно смотреть на вас – это не подобает монахине. Но наша встреча определенно не случайна. Я умею распознавать знаки небес… Может быть, дело в том, что, несмотря на всю вашу небесную красоту, вы – мерзопакостный хваран, пособник демонов? А эта девочка, ваша невеста, которая изводит меня насмешками, но в сущности тоже добра, даже не скрывает, что она дочка ведьмы и сама – горная нечисть?»

За стенкой звенит смех. Солле складывает руки у груди и молится: боги, храните его.

Прежние покои Кима во дворце Вольсон давно уже были заняты, и вскоре после возвращения ему отвели просторный флигель, одной стороной глядящий на ворота, в другой – в один из внутренних садов. Около полудня Киму сообщили, что к нему прибыл гость из Небесного города.