— Детка, ты ранена? Где-нибудь, кроме головы?

Она качает головой.

— Я хочу домой. Джона… — истерические крики срываются с ее губ.

Мой желудок скручивается.

— Я знаю, детка. Я здесь, чтобы отвезти тебя домой, — я пригвоздил Доминика взглядом. — Отпусти ее.

— Ни за что, — Доминик сильнее вдавливает пистолет в голову Рэйвен, заставляя ее вздрогнуть.

Мой палец дергается на спусковом крючке.

— Ты не знаешь, что они сделали… Что они собирались сделать… — звук ее сотрясающих душу рыданий прорывается через маленькую комнату.

— Я закончил говорить, Слейд. Уходи. Сейчас же. Или она умрет.

Я игнорирую Доминика.

— Рэйвен, все будет хорошо, — ужас в ее глазах заставляет меня подойти ближе, чтобы утешить ее.

Это движение направляет пистолет Доминика в мою сторону.

Хорошо.

Винс приближается. Блейк следует его примеру. Напряжение кипит в воздухе, как кислота. Это четырехстороннее противостояние. Кто выстрелит первым, тот и победит.

Кровь стекает из моего плеча непрерывной струей. Мое зрение расплывается по краям. Мне нужно покончить с этим, пока я не потерял сознание.

— Рэйвен, детка, — я пошатываюсь на следующем шаге.

Черт.

— Он пытался изнасиловать меня, — ее слова выплевываются в Винса.

Доминик опускает голову с бормочущим проклятием.

Мой взгляд притягивается к ее шортам, распахнутым и расстегнутым.

О, бл*дь, нет.

Мое нутро вспыхивает огнем. Зрение возвращается с кристальной ясностью, но все, что я вижу, это кровь. Я должен был прикончить его той ночью на парковке. Он может думать, что знает, что такое боль, но я собираюсь преподать ему урок агонии.

Я прицеливаюсь в Винса, подхожу вплотную, в упор.

— Я тебя поимею, ты, никчемный кусок дерьма, — мои слова дрожат от силы моего гнева.

— Тебе лучше начать извиняться, говнюк. Мой друг сейчас всадит тебе пулю в мозг, — ярость в голосе Блейка говорит мне о том, что он находится на тонкой грани контроля.

Мы с Винсом сталкиваемся лицом к лицу. Мой пистолет у его лица, его — у моей груди. Я смутно осознаю, что в комнате есть еще люди, но сейчас у меня снайперское зрение, и Винс у меня на прицеле. Сначала убить, потом объяснить.

— Просто покончи с этим, Доминик, — пистолет Винса дрожит в его руке. Я замечаю, что он не использует вторую руку для поддержания веса оружия, а прижимает ее к телу. — Дай мне добро на то, чтобы убрать этого парня. Это меньшее, что я могу сделать после того, что эта шлюха сделала с моей рукой…

Я опускаю пистолет к его паху.

Бах.

— Ааргх! — от крика агонии он падает на пол вместе с пистолетом и сворачивается в позу эмбриона.

Я отбрасываю его оружие.

— Я предупреждал тебя.

Блейк подбирает его и направляет на жалкий кусок мяса на полу.

— Больше никогда не будешь пользоваться этим инструментом, а Винни?

Винс корчится, а потом затихает. Наверное, отключился.

— Большая ошибка, Слейд, — кричит Доминик, и комнату наполняют крики Рэйвен.

Я направляю на него свой пистолет. Его рука заметно сгибается вокруг ее талии, заставляя ее задыхаться. Я прицеливаюсь, но чувствую, как моя уверенность уходит вместе с кровью, которая стекает по руке.

— Ты до сих пор не понял. Она моя. Хочешь выстрелить в меня? Давай. Но если я умру, я заберу ее с собой, — он движется к двери, увлекая за собой Рэйвен.

Я двигаюсь, чтобы заблокировать его. Это риск, но после всего, что произошло, я не верю, что он убьет ее сейчас. Он резко вскидывает пистолет, заставляя ее шею повернуться под неудобным углом.

Твою мать.

Потерять ее однажды было болью хуже смерти. Я не потеряю ее снова. Я делаю еще один шаг.

— Он убьет ее, мужик, — говорит Блейк с бушующим зверем в моей голове.

Моя футболка и джинсы пропитаны моей кровью. Я борюсь за сознание. Сильно моргая, я заставляю себя думать ясно. Планы, идеи роятся в моей голове, тяжелым грузом ложась на плечи. Время на исходе. Остается только один вариант.

— Отлично, — я опускаю пистолет на пол, затем встаю, ладони вперед в знак капитуляции, — Ты победил.

— Ты тоже, — Доминик показывает на Блейка, чтобы тот бросил оружие.

— Джона? — глаза Блейка переходят с моего плеча на лицо, задавая вопрос: — Ты сошел с ума?

Я киваю, чтобы он опустил оружие. Он качает головой.

— Сделай это. Он убьет ее, — я надеюсь, что мой голос звучит отчаянно.

Блейк опускает оружие и смотрит на меня с видом «надеюсь, ты знаешь, что делаешь».

Я тоже надеюсь на это.

Доминик пытается пройти мимо меня. Пошатываясь, я встаю на его пути, преграждая ему дорогу.

— Подожди. Я просто хочу сказать одну вещь, прежде чем ты уйдешь, — мои слова — это целая вереница оскорблений.

Я отключил свое рациональное мышление. Или то, что от него осталось. Я действую на чистом инстинкте. Использую единственное, что еще не подводило меня. Я собираюсь драться.

Моя голова подается вперед. Ослабевший от потери крови, я собираю оставшиеся силы. Я не стремлюсь победить его, только выиграть достаточно времени, чтобы Блейк смог увести отсюда Рэйвен.

Доминик кладет руку с пистолетом ей на талию и роется в кармане в поисках чего-то. Возможно, ключей от машины.

Рыдания Рэйвен сжимают мою грудь, и мне трудно глотать.

Держись, детка. У меня есть план.

— Боюсь, времени на прощальные слова нет. Если вы, мальчики, уберетесь с дороги, мы с моей дочерью…

— Она моя дочь!

Рэйвен

Моя мама здесь. Она сказала, что я ее дочь.

Сила ее слов сотрясает самый глубокий уголок моей души.

— Милена, — голос Доминика звучит скучающе, но его мышцы напрягаются у меня за спиной. — Какого хрена ты здесь делаешь? — он смотрит между ней и Джоной, — Ты привела их сюда? — он нацеливает на нее пистолет, — Ты тупая сука!

Она не вздрагивает.

— Я не позволю тебе забрать ее, — она подходит ближе, спина прямая, в глазах горит убеждение. — Отпусти ее.

— А если не отпущу? Что ты собираешься с этим делать? — он трясется от смеха. — Посмотри на себя. Ты жалкая и слабая.

— Уже нет, — ее голос тверд, ни малейшей дрожи. — Я больше не та наивная девочка, — она устремляет на Доминика пристальный взгляд. — Ты помнишь ту ночь? Двадцать один год назад. Всего в нескольких ярдах от того места, где мы сейчас стоим.

Я родилась здесь?

Его хватка ослабевает, и он наклоняется к ней.

— Конечно, я помню. Ты отдала ее мне тогда. Ты не хотела иметь с ней ничего общего. Даже не хотела ее держать.

Я отворачиваюсь из-за его разрушительных слов. Сердечная боль пронзает мое тело,