– Мисс Диана, вам бы не стоило о нём забывать, – строгим тоном произнёс Яго. – Он юридически гарантирует, что вы останетесь на свободе. Нельзя отбрасывать его, словно мусор.

Стало тихо.

– Да ведь не так уж сложно, наверное, – заговорила Сафо, протерев губы прямоугольным кусочком смарт-ткани, – определить, исправен ЗИЗдроид или нет?

– Он выглядит кошерным, – сказал Яго. – Но я в этом не эксперт. С другой стороны, я знаком с экспертом. – Он потянулся, размял руки и ноги. Потёр лицо. – Нам всё равно придётся покинуть это место. Здесь небезопасно. Нам – Диана, Сафо, – надо будет уйти.

– Я не буду скучать по этому месту, – заявила Диана. – Крепче буду спать, не ощущая запаха крови.

Яго одобрительно хмыкнул.

– Сэр? – со скорбным видом произнёс Сукарно. – Я понимаю, что мой поступок диктует большая доза КРФ в моей крови, но – умоляю, возьмите меня и Махьяди Пангабеана с собой.

– Нет, – ответил Яго. – Мы не можем этого сделать. Вы останетесь здесь, пока вас не найдут. Я сообщу властям о вашем местонахождении. Но если всё обстоит так, как я думаю, то сюда скоро придут и без моего уведомления.

– Я понимаю, сэр, – сказал Сукарно. У него блестели глаза. Слева от него Махьяди Пангабеан начал тихонько всхлипывать.

Сафо и Яго загрузили «Рум» разнообразными припасами. Диана не помогала. Она развела стебли в одном месте и уставилась наружу сквозь прозрачную стенку. Вся эта чернота, роскошная мешанина звезд… Потом пузырь повернулся, выглянуло Солнце, и звёзды втянули рожки в свои чёрные раковины.

Наблюдая за тем, как Солнце боком движется по небу, она пыталась настроить свой разум на скрытый ритм задачи. Солнечный свет был ярким, желто-белым, не считая центрального пояса, отдававшего бледной зеленью. Вокруг царила чернота. Питающая, пожирающая.

«Сосредоточься», – приказала она себе. Но задача как будто застряла между двумя невозможностями – исчезающим убийцей, с одной стороны, и исчезающей пулей – с другой. Истинное решение обязано было устранить одну из них, однако Диана никак не могла понять, которая из двух больше поддаётся осмыслению.

Она отпустила разум в дрейф. Внезапность гибели Бар-ле-дюка. Тонкая, расплывчатая красная линия. Как заставить что-то исчезнуть?

Взорвать. Разобрать на атомы.

Они не искали Бара, потому что уверились, что он превратился в облако капель.

Она почувствовала покалывание в животе. Это было… нечто. Волоски на задней стороне её шеи зашевелились.

Что, если две проблемы – исчезающий человек, исчезающее оружие – аннулировали друг друга? Она не вполне понимала, как такое могло случиться, но чувствовала, что решение задачи лежало где-то в этой плоскости… где-то рядом.

Потом она подумала: взорвались два предмета – Бар-ле-дюк и корпус сферы. Что, если последнее было не побочным эффектом смерти человека, а причиной? Она попыталась представить оружие, встроенное в ткань дома: выстрел с асимметричной силой, внутрь направляется ровно столько, чтобы разнести Бар-ле-дюка на части; и гораздо больше мощи выбрасывается вовне, чтобы разорвать его корабль напополам. Возможно ли такое?

Правдоподобно ли?

Решение почему-то казалось неверным: неполным или даже перпендикулярным более элегантному ответу. Хотя и не целиком неверным, подумала она. Что-то в нём было правильным. В одном Диана всегда была хороша: она интуитивно ощущала правильность или ошибочность решения ещё до того, как все второстепенные детали оказывались на своих местах.

Разумеется, эта нить размышлений влекла за собой ещё один сопутствующий вопрос. Кто мог заложить такое оружие в стену дома?

Кто же ещё, как не хозяин?

Яго подплыл и завис рядом с ней.

– Мне жаль покидать этот дом, – сказал он. – Ведь я, по всей видимости, уже никогда не смогу вернуться.

– Сочувствую, – проговорила она сквозь зубы.

– Нам придётся, – продолжил он с непривычным сомнением в голосе, – какое-то время попутешествовать по разным местам. Диана, я приношу извинения на тот случай, если ты сердишься на меня из-за этого.

Диана бросила на него взгляд, а потом опять уставилась в свое окошко.

– Не говори ерунды, – сердито сказала она. – С чего бы мне сердиться? И вовсе я не сержусь.

– Ты слышала, что сказал Махьяди Пангабеан чуть раньше?

Этот вопрос вызвал у нее лишь усталость и скуку, и она отвернулась:

– Бар-ле-дюка нанял мой собственный клан. Да, я слышала. Хотя не очень-то удивительно, а? Власть не терпит пустоты. Улановы вряд ли стали бы разрушать всю структуру клана. Они посадили за штурвал какую-то марионетку – или, возможно, какой-то предприимчивый член семьи захватил власть и заключил с Улановыми сделку. До тех пор, пока мои родители и сестра в порядке, мне на это наплевать.

– Диана… – начал он.

– Я хочу побыть в одиночестве, Яго, – резко бросила она.

Он не настаивал – развернулся и отправился готовить «Рум» к отлёту.

Последним они загрузили ЗИЗдроида, потом коротко попрощались с Махьяди Пангабеаном и Сукарно, а потом он, Сафо и угрюмая Диана взошли на борт корабля и закрыли за собой главный люк.

Отлёт, однако, задержался, потому что пришлось сбрасывать загубленный корабль Бар-ле-дюка. Он пристыковался напрямую к спасательному люку «Рума», но то, что изувечило корабль, деформировало и стыковочный узел, выгнув его где-то на пять градусов от нормы. Полчаса и немало усилий ушло на то, чтобы вернуть неподатливую металлическую конструкцию к первоначальной форме. Сделать всё как было всё-таки не получилось, но они, по крайней мере, добились такого положения, при котором механизм можно было отключить. Яго наложил на проём несколько листов герметика, и вот наконец-то они оторвались от Дунронина и на трети «же» ушли в черноту.

Им предстоял трехдневный путь до Гарланда 400 – кластера антиномистских пузырей, где жил (по словам Яго) эксперт по ЗИЗдроидам, который мог однозначно определить, бракованная у них машина или нет. Яго начал с полёта по обманной траектории, продлившегося шесть часов на полной тяге; так что первый этап пути вышел очень некомфортным, и провели они его в перегруз-койках. Потом был час полёта в невесомости, и они успели немного перекусить. И затем, чтобы нагнать время, ещё четыре часа на полной тяге в койках. Диана чувствовала себя отвратительно, она застряла на полдороге между явью и сном, её одолевало неослабевающее беспокойство. Её мысли крутились по одной и той же петле: Бар-ле-дюк умер, Бар-ле-дюк не умер, Бар-ле-дюк умер, Бар-ле-дюк не мог умереть. «Перья или свинец? – думала она. – Перья или свинец? Перья или свинец?» Кто кого подорвал – оружие Бара или Бар оружие? Третьего не дано. Или всё-таки есть и другие варианты? Даже сам вопрос о том, есть ли другие варианты, предполагал другие варианты! Перья или свинец? Перья или свинец?