как стихло, — задумчиво ответил Узкий.

— Вот именно, они перестали выбрасывать пепел и газы в атмосферу. Солнце уже много дней пробивается через облака. Да и монстр вновь разворошил лавовое море, сейчас стоит бояться наводнений, а не стужи.

— А почему не в Улавай? Придем, закроемся, наших запускаем, чужих гоним прочь, — удивился Семеныч. — Все-таки тут у нас и дома, и все что нужно для жизни.

— Нет тут у нас больше ничего, — недовольно проворчал Руж.

Парень помогал Семенычу, придерживая старика сбоку, чтобы ему было легче идти.

— После гибели Довружа, мы не можем здесь оставаться. Гранидар теперь попытается убить и тебя Семеныч, и Сантара. Нам повезло, что Мудрого перевели в Аон, судя по всему приготовили к казни, потому и убрали подальше от Улавая.

— Ну да, Мурлозовский говнюк! Ишь чего удумал, Мудрого под суд! Да если бы не Сантар все бы мы уже лежали в сырой земле … — возмущался Узкий.

— Не мое дело рассуждать, правильно, неправильно. С меня никто не снимал задачи по охране Мудрого, — недовольно морщась на слова Семеныча, пробасил Дмитрий.

— Ну, оно, и верно, — пожевав губами ответил Узкий.

— А на верху мы куда? — вмешалась в разговор Таня.

— Попробуем пробиться к Фунгалю. Мы связались с Исуатлем, у них, на экваторе, холод давно отступил. Он согласился нас принять, при условии, что мы приведем с собой Сантара, — нехотя сообщил Дмитрий.

— Может это ловушка? Да нет, это точно ловушка! — въедливо глядя на спеца возмутился Узкий.

— Наверняка ловушка, но нам надо туда, где можно выжить. Там по крайней мере, до сих пор есть цивилизация. Причем на поверхности — нудный старик утомлял спеца.

Несколько часов спустя беглецы выбрались на поверхность. На взлетной площадке, укрытой мощным скальным козырьком, одиноко стоял военный катер. Через десять минут машина медленно поползла к краю утеса, а еще мгновение спустя, сорвалась с места, унося улавайцев к экватору.

****

Вышел последний житель Нового Улавая, преодолев колебания мальчик прикоснулся к огненному цветку. Взгляд Гранидара застыл на обруче, что сдавливал непослушные волосы Первого, легкое прикосновение к локтю удивило и испугало правителя. Он резко повернулся, позади скрываясь среди членов рабочей группы ученых Гитата, стоял Георгий. Забрало его шлема ушло на затылок, и исчезло в районе шеи.

— Господин президент, у нас непредвиденная ситуация, — запинаясь сообщил глава спецов.

— Через минуту я освобожусь. Жди меня в дальней ротонде, я подойду, — недовольно хмуря брови ответил правитель.

В сердце заломило, Гранидар почувствовал, что случилось, что-то очень плохое. Где-то он недоглядел.

Великан начал расти, пока не уперся в потолок огненной шевелюрой.

— Теперь вы меня не предадите!!! Часть меня всегда будет с вами, внутри вас и над вами!!! Род людской принадлежит мне!!! А если кто проявит малодушие и откажется от принесенной клятвы, то мои слуги сумеют достойно наказать строптивца!!!

Венец на голове Даймеша вспыхнул, с потолка потекли тягучие струи расплавленного камня. Два самоцвета отделились от гигантского железного обода и вращаясь перед лицом великана озарились внутренним светом. Поверхность кристаллов поплыла, свет внутри сжался, превратившись в огненно-красные шары. Первый набрал в грудь воздух, сквозь трещиноватую кожу монстра выглянули раскаленные ребра.

— Они из стали, — промелькнуло в голове Гранидара.

Правитель не мог оторвать взгляд от короны Перворожденного. Раскат грома разорвал застывшую над парком тишину. Кристаллы рассыпались, на их месте парили шары, которые теперь быстро росли, превращаясь в ужасных чудовищ. От крика Даймеша парк смело на окраину пещеры, дома, раздробленные в раскаленный щебень, осыпались сверху на горящие деревья и кустарники.

Принявшие дар улавайцы испуганно таращили уже ставшие нормальными глаза, на катастрофу, постигшую Аон. Правительство и ученых спасло, то, что они стояли по правую руку от гиганта, а жителей Нижнего Рояла, что спецназ Гитата, отводил посвященных за спину Даймеша. В то же время спецы Георгия, приняли на себя удар Перворожденного, и теперь с трудом выбирались из-под завалов. У многих зажатых в горящей куче хлама отказывали доспехи, и бойцы, бешено вопя, сгорали заживо. Товарищи пытались помочь попавшим в ловушку, но постепенно и их костюмы начали отказывать. Откуда-то прибежал Георгий, в сильно потрепанном доспехе. Глава спецов, пытался восстановить дисциплину, но воины отказывались подчиняться, многие апатично уставившись перед собой уселись прямо на оплавленный пол пещеры. Несколько бойцов кинулись на Даймеша, их встретили слуги Первого. Неравный бой закончился в несколько минут. Улавайцы с ужасом наблюдали за происходящим. Трибуна разбежалась, люди пытались спрятаться от гнева огненных монстров. Заработал телепорт, из пункта управления появился Георгий, его сопровождали трое из тульганского спецназа. Посвященные споро заполняли камеру телепортации, внутри поминутно вспыхивал тусклый свет, очередь на эвакуацию быстро таяла.

Даймеш повернул голову к Гранидару. Правитель единственный остался на сцене, теперь он стоял на постаменте Гитата, несмело глядя на древнего.

— Талал и Орангар присмотрят за вратами, покуда я буду отсутствовать!!! Твоя задача смертный, кормить проход до моего возвращения!!! Ели честно послужишь мне, так и быть сделаю тебя слугой, а народ твой станет избранным, среди прочих созданий воровки Аар!!!

Слегка пригнувшись Даймеш шагнул в проем врат завесы. Зеленый камень затрепетал, малиновые потеки жидкого минерала украсили грубые столбы. Стекая замысловатыми лужами на пол гигантской пещеры, они медленно застывали. Проход оказался маловат для гиганта, но Даймеш протиснулся на ту сторону, и вскоре зашагал по сине-зеленной степи Менантра. Трава скукожилась, почернела и наконец вспыхнула. Четверть часа спустя, в лазурное небо нетронутого мира взвились сотни черных столбов дыма.

Огненные монстры прошлись по опустевшей пещере, разбивая и плавя остатки домов, затем вернулись к проходу. Подобно пылающим скалам, встали перед вратами слуги Даймеша, надежно закрывая путь для всякого, кто осмелиться преследовать их правителя.

На сцену поднялся Гитат, его сопровождали бойцы спецназа тульгана, они вели Георгия. Спец покорно следовал за охраной, Гранидар не скрывая удивления спросил.

— Гитат, что происходит?

— Я потерял мой город, потому считаю, что мне полагается возмещение ущерба.

— Да бери любой город из двадцати, ну может за исключением Улавая. Он мне дорог как трофей, — несмело улыбнулся Гранидар.

— Эх, жаль, не успел. Ну если нельзя Улавай, то тогда займу Ур. Но город с людьми.

— Бери мне не жалко, они просто люди. Себе оставлю улавайцев.

— Хитрый, ты мерзавец, — усмехнулся Гитат. — Забрал себе посвященных …

— Оставь Гитат, я помню о нашем разговоре. Открытия, которые мне подарит частица Даймеша, станут нашим общим достоянием.

— О чем вы? — не удержался Георгий.

Гранидар будто вспомнил о его присутствии.

— А тебя за что арестовали?

— Гитат совсем потерял нюх, — удивительно спокойно проговорил арестант.

Гитат хмыкнул, и остановил бойца