- Идиотом он будет, если пойдет ко мне домой. В таком случае он больше не сможет меня подставить.

Он прав.

- Сказал им закрыться и не выходить?

- Да.

- И описал его маме?

- Да.

Ходжес понимает: если вызвать полицию, мистер Красные Губы исчезнет как дым, оставив криминалистам все доказательства для того, чтобы Пит не сорвался с крючка. Они могут приехать туда раньше копов.

- Скажи ему, чтобы позвонил этому типу, - говорит Холли. Она наклоняется к Ходжесу и кричит в трубку: - Позвони ему и скажи, что ты передумал, что ты отдашь ему записные книжки!

- Пит, ты это слышал?

- Да, но я не могу. Я даже не знаю, есть ли у него мобильный. Он звонил мне с телефона в книжном магазине. У нас, типа, не было времени обмениваться номерами.

- Ну что за дерьмо? - Говорит Холли, не обращаясь ни к кому конкретно.

- Хорошо. Тогда позвони мне, как только будешь дома, чтобы я знал, что все хорошо. Если ты не позвонишь, придется вызвать полицию.

- Я уверен, у них все н …

Но Ходжес его дослушивает. Прикрыв пальцами телефон, он наклоняется вперед.

- Быстрее, Джером.

- Быстрее не получится. - Он указывает на движение, три ряда блестящих машин, едущих в обе стороны, сверкая на солнце хромом. - Как только проедем кольцо, полетим так, что за нами и след простынет. Как за «Энроном».

«Двадцать минут, - полагает Ходжес. - Самое большее двадцать минут. Что может произойти за двадцать минут? »

По своему горькому опыту он знает ответ: многое. Жизнь и смерть. Сейчас он может только надеяться, что эти двадцать минут не будут преследовать его в кошмарах.

40

Линда Сауберс пришла ждать Пита в маленький кабинет мужа, потому что здесь на столе стоит его ноутбук, и на нем можно поиграть, разложив компьютерный солитер. Она слишком расстроена, чтобы читать.

Разговор с Питом огорчил ее еще больше. И испугал. Но она боится не какого-то страшного злодея, который рыщет по Сикоморовой улице. Она боится за сына, потому что полностью очевидно, что он верит в страшного злодея. Все наконец начинает складываться. Его бледность и потеря веса … Сумасшедшие усы, которые он пытался отращивать … Угри, что снова вернулись … Молчаливость. Все это теперь обрело смысл. Если у него еще нет нервного срыва, то вот-вот произойдет.

Она встает и выглядывает в окно на дочь. Она в своей лучшей блузке, желтой с воздушными рукавами, в которой ей не следует сидеть на старой ржавой качели, которую давным-давно нужно убрать. На коленях у нее книга, открытая, но она не читает. Тина выглядит усталой и грустной.

«Это не жизнь, а ад какой-то, - полагает Линда. – Сначала Тома калечат так, что он на всю жизнь остается хромым, а теперь его сыну мерещатся чудовища. Эти деньги не были манной небесной, это был кислотный дождь. Возможно, ему просто надо излить душу, рассказать нам, откуда у него эти деньги. Только он это сделает, начнется исцеление ».

Ну, а пока она сделает, как он просил: позовет Тину домой и закроет дверь. Хуже от этого не станет.

За спиной у нее раздается скрип половицы. Она поворачивается, ожидая увидеть сына, но это не сын. Это человек с бледной кожей, с седыми, поредевшими волосами и очень красными губами. Это тот человек, которого описывал ее сын. Страшный злодей. Первое чувство, которое ее охватило, это не страх, а какое-то абсурдно сильное чувство облегчения. Итак, у сына не нервный срыв.

Затем она видит пистолет в руке человека, и появляется страх, яркий и горячий.

- Вы, наверное, мама, - произносит незваный гость. - Чрезвычайное фамильное сходство.

- Вы кто? - Спрашивает Линда Сауберс. - Что вы здесь делаете?

Незваный гость - у дверей кабинета ее мужа, а не в воображении сына - смотрит в окно, и Линда с трудом сдерживает желание сказать ему: «Не смотри на нее».

- Ваша дочь? - Спрашивает Моррис. - Эй, а она красавица. Мне всегда нравились девочки в желтом.

- Что вам нужно? - Спрашивает Линда.

- То, что принадлежит мне, - говорит Моррис и стреляет ей в голову. Кровь разлетается во все стороны и со звуком, похожим на стук дождя, падает красными каплями на стекло.

41

Тина слышит тревожный грохот, раздавшийся в доме, и бежит к кухонной двери. «Это скороварка, - полагает она. - Мама опять забыла выключить эту проклятую скороварку ». Однажды уже случалось подобное, когда мама готовила варенье. Скороварка у них старой конструкции, из тех, которые надо ставить на плиту, и Пит провел тогда почти всю субботу, стоя на лестнице и соскребая с потолка высохшую клубничную кашицу. Мама чистила пылесосом гостиную, когда это произошло, и ей, можно сказать, повезло. Тина оченьнадеется, что и на этот раз ее не было на кухне.

- Мам? - Она вбегает внутрь. На плите ничего. - Ма …

Рука обхватывает ее поперек тела. Крепко. Из Тины с взрывным свистом вылетает воздуха. Ноги отрываются от пола и молотят воздух. Она чувствует щекой касание чужих волос. Чувствует запах пота, кислый и горячий.

- Не кричи, и мне не придется делать тебе больно, - в самое ее ухо говорит мужской голос, от чего у нее кожа покрывается мурашками.

Тина каким-то образом кивает, но сердце ее вырывается из груди, а в глазах темнеет.

- Я не могу … дышать, - хрипит она, и хватка слабеет.

Ее ноги снова опускаются на пол. Она разворачивается и видит человека с бледной кожей и красными губами. На подбородке у него порез, похоже, серьезный. Вокруг него - отечная, сине-черная кожа.

- Не кричи, - повторяет он и предостерегающе поднимает палец. - Не делай этого. - Он улыбается, и, если он хотел этим ее успокоить, то у него ничего не получилось. Зубы у него желтые и похожи больше на клыки, чем на человеческие зубы.

- Что вы сделали с мамой?

- С ней все хорошо, - говорит мужчина с красными губами. - Где твой мобильный телефон? У такой красивой девочки, как ты, должен быть свой мобильный телефон. Ведь стольким друзьям нужно звонить, со столькими нужно переписываться. Он у тебя в кармане?

- Н-н-нет. Наверху. В комнате.

- Пойдем, возьмем его, - говорит Моррис. - Ты сделаешь один звонок.

42

Пит выходить на Вязовой улице, в двух кварталах от дома, и автобус уже почти подъехал к остановке. Он уже идет к передней двери, когда его мобильник начинает жужжать. Когда он видит в маленьком окошке улыбающееся лицо сестры, на него накатывает такое чувство облегчения, что ноги его подкашиваются, и он вынужден схватиться за одну из ручек.

- Тина! Я буду через …

- Здесь какой-то человек! - Тина плачет так сильно, что он с трудом понимает ее слова. - Он был в доме! Он …