Е.И. очень довольна моей сверкой двух текстов и сказала мне: «Теперь даю на проверку самому строгому и точному критику». Я нахожу пропуски и многие ошибки, но не всегда понимаю широкий смысл. Тут мне его объясняет Е.И., которая предпочитает широту смысла точному переводу.

Затем Е.И. говорила, что в физических телах [сейчас живут] три Сестры [Братства]: одна из них, она думает, Сестра Юсна, заведующая сельским хозяйством. В астрале [находится] Сестра Ориола — Зеленая Тара, заведующая образованием, а также ботаникой, изучением растительного мира. Сестра Пхон По — Желтая или Китайская Тара, ее миссия — в Китае, где она недавно была и организовала кружок из семнадцати китайцев. Она всегда работает с К.Х. Она прелестная, небольшая ростом, правильные черты лица, огромные глаза, совсем молода. Говорит по-русски; также по-русски говорит и Сестра Ориола, но со странным произношением.

Венера называется [ее жителями] «Тула». Е.И. называют в Белом Братстве Урусвати.

Теперь женщина вступает в свои права — хорошо быть женщиной. Тогда как раньше хорошо было быть мужчиной, ибо он шел по всем жизненным путям, аженщине оставались мелкие области, но она по ним приобретала больше знания и развития в широком смысле. Развивалась находчивость, рос дух. Так говорила Е.И.

Деловые вопросы

Утром беседовала с Н.К. об Учреждениях. Конечно, самое главное для нас в Круге — развить сознание или, правильнее, чувствознание. При этом будут и соизмеримость, и рост сознания. Но если это развивается у всех, тогда можно работать в гармонии, и тогда один член, говорящий другому «Это надо сделать!»,

будет понят и утвержден в этом действии другими членами. Но это не делает один разум, а именно чувствознание.

Н.К. больше огорчен состоянием «Кор[она] М[унди]», нежели Мастер-института, ибо в первом Учреждении нет коммивояжера и культурного отношения к искусству Н.К. советовал при окончании года и отчете вычитать цифру себестоимости вещей из дохода, чтобы ее можно было опять затратить на [покупку] произведений искусства.

Е.И. сегодня ночью было тяжело — она думает, из-за Америки, там не все ладно.

Распаковали прибывший вчера из Шигацзе караваном груз — 330 томов Канджура и Танджура. Приехал полковник Бейли[204], на семи или девяти мулах с тремя тибетцами и слугой; он помог достать [эти книги]. Приезд их был очень живописен. Записала купленные восемь танок, привезенные этими же караванщиками для продажи. Очень хорошая статуэтка Будды за 78 рупий. Светик спросил меня, желаем ли я или Франсис его взять. Я сказала, что пусть возьмет Франсис, что она и сделала. Послали сегодня телеграмму.

Затем я сверяла у Е.И. листы рукописей. Е.И. говорила, что нужно пересмотреть язык, ибо многие понятия входят в жизнь в искаженном виде. Нужно укоротить язык, следить за ясностью и определительностью выражений.

Беседа с Н.К. Рерихом о делах учреждений в Нью-Йорке. — Беседа с Е.И. Рерих о символизме креста

Сегодня утром беседовала с Н.К., говорили об Учреждениях. Он говорил, что «Корона Мунди» — это все равно, что школа без учителей. Крайне нужен коммивояжер. Затем, говоря о М[астер]-и[нституте], Н.К. сказал, что он еще может двигаться, если даже и не так хорошо, ибо есть учителя. Если будет случай продать коллекцию танок М[астер]-и[нститута], то хорошо продать, чтобы иметь капитал, ибо это является насущным. Е.И. сказала, что хорошо бы продать всю тибетскую выставку и наши старые танки за 20–25 тысяч.

Утром мы сели втроем с Е.И. читать «Агни-Йогу» — идет очень хорошо. Перевод хорош. В половине третьего Е.И. поехала к Майе Бос отвезти ей монографию Н.К. в дар. Мы же все пошли гулять, но раньше я прочла и сверила все параграфы. Затем мы вернулись с прогулки, по дороге были чудные виды на Джелап-Ла, покрытую снегом, и на гору Фалют. Е.И. уже была дома, и мы опять почитали, после чего Е.И. пошла принять ванну (она принимает ее обыкновенно в 6 часов вечера), а затем встретились за ужином.

Уже четыре дня как мы все, кроме Юрия, — по совету Учителя — вегетарианцы. Очень дразним Юрия.

Вечером была Беседа, потом изумительные манифестации ритма стола и его левитация.

Е.И. мне вчера говорила, что крест является древнейшим символом — существовал задолго до Христа. Рисовался так. Затем был включен в круг (также теософский символ — тео), потом получил следующий вид: — как бы распятый человек или же, эзотерически, микрокосм в макрокосме — знак погружения в землю-материю.

Е.И. опять себя плохо чувствует, странные ощущения в мозгу и невозможность концентрации мыслей. Вчера Е.И., сидя в ванне, начала медитировать на [понятии] Космоса — начав с неба и кончив мыслью о беспредельности, — даже делается страшно, она говорила, и все же это есть конечность в бесконечности. О начале вселенной Е.И. предполагает, что вначале появилось сознание, а законы создавались из него, хотя уже в сущности своей присутствовали.

Беседы с Е.И. Рерих. — Спор об искусстве. — Духовный опыт Е.И. Рерих; ее терафим в Братстве

Сегодня утром Н.К. диктовал мне аннотацию для «Криптограмм [Востока]». Е.И. ночью плохо себя чувствовала, плохо работает сердце. Под утро видела наших в Нью-Йорке, сидящих у стола. Логвана, который тряс пальцем и что-то кому-то говорил, — чувствовалось несогласие в Круге. И она услышала голос Учителя, сказавшего: «Я им дал мост, а они его упустили!» Учитель, видимо, недоволен ими.

На днях Е.И. говорила Учителю, что онане считает особенным то, что она видела кристаллы Фохата, материи Люциды, и Учитель сказал: «Невежество», — после чего она замолчала. Она очень смеялась, рассказывая это.

Утром мы втроем начали работать над книгой, потом присоединился Н.К., который со мной следил по русской [книге], а Е.И. и Франсис — по английской. Книга очень хорошо переведена. Затем мы завтракали, и после завтрака вдруг разгорелся спор. Е.И. рассказала, что Майя Бос недурно рисовала, но ее муж над ней смеялся, и она бросила [рисовать]. Причем она сказала Е.И., что, когда женщине наносят такую рану, она остается [навсегда].